Отправлено: 07.09.23 00:40. Заголовок: Казачий род Красновых

Казачий род Красновых

 Отправлено: 07.09.23 13:09. Заголовок: Краснов Петр Николае..

Краснов Петр Николаевич
(10.09.1869–16.01.1947)

Православного вероисповедания. Из дворян области Войска Донского. Казак станицы Каргинской Верхне-Донского округа (ныне станица Каргинская Каргинского сельского поселения Боковского района Ростовской области). Уроженец г. Санкт-Петербург. Сын генерал-лейтенанта Николая Ивановича казака станицы Вешенской того же округа (ныне станица Вешенская Вешенского сельского поселения Шолоховского района Ростовской области). Образование получил в 1-й Санкт-Петербургской классической гимназии (5 классов), Александровском кадетском корпусе, 1-м военном Павловском училище (по 1-му разряду, с занесением на мраморную доску), Николаевской академии Генерального штаба (не выдержал экзамен за 2-й курс и был отчислен в 1894) и офицерской кавалерийской школе (1908, успешно). В хорунжие произведен 10.08.1889 в лейб-гвардии Атаманский полк. Переименован 22.08.1890 в корнеты, а 12.03.1891 – в хорунжие. Участник Русско-японской, Первой мировой, Гражданской и Второй мировой войн. Произведен 30.08.1893 в сотники, 05.04.1898 – в подъесаулы, 06.12.1906 – в есаулы (переименован 13.05.1909 в войсковые старшины Войска Донского), 19.03.1910 – в полковники, а 02.11.1914 – в генерал-майоры. Должности: в лейб-гвардии Атаманском полку (10.08.1889–19.03.1910);в1891-1892 гг.адъютатнт полка; в командировке для оказания помощи населению, пострадавшему от неурожая (1898); специальный корреспондент газеты «Русский Инвалид» на Дальнем Востоке (12.09.1901–21.03.1902); в командировке в Турцию и Персию (22.09–22.12.1902); в прикомандировании к штабу Забайкальской казачьей дивизии (04.02.1904–09.04.1905); специальный корреспондент газеты «Русский Инвалид» в действующей армии (04.02.1904–09.04.1905); в постоянном составе офицерской кавалерийской школы (14.09.1908–10.10.1909); начальник казачьего отдела той же школы (10.10.1909–23.06.1911); командир 1-го Сибирского казачьего полка (23.06.1911–15.10.1913); командир 10-го Донского казачьего полка (15.10.1913–02.11.1914); командующий тем же полком (02.11.1914–01.04.1915); командир 3-й бригады Кавказской Туземной конной дивизии (01.04–16.09.1915); командующий 2-й казачьей сводной дивизией (16.09.1915–10.06.1917); командующий 1-й Кубанской казачьей дивизией (10.06–26.09.1917); исполняющий обязанности командующего 3-м кавалерийским корпусом (24.08–26.09.1917); командующий тем же корпусом (26.09.1917–февраль 1918).
Георгиевское оружие (25.07.1915); орден Святого Георгия IV степени (30.12.1915).
Арестован 04.05.1917 «революционными» солдатами на железнодорожной станции Видибор Минской губернии (ныне Брестской области, Беларусь) и отправлен в армейский комитет в г. Минск Минской губернии (ныне область, Беларусь), но был освобожден главнокомандующим армиями Западного фронта генералом от кавалерии Василием Иосифовичем Ромейко-Гурко и отправлен обратно.
Из его собственных воспоминаний: «…Меня на ст. Видибор 4 мая на глазах у эшелонов 16-го и 17-го Донских полков арестовали солдаты, и повели под конвоем со стрельбою вверх в Видиборский комитет. Там меня обвинили в том, что я принадлежу к числу тех генералов, которые ради помещиков и иностранных капиталистов настаивают на продолжении войны. Одним из обвинителей был казак 17-го Донского казачьего полка Воронков. Потом меня под конвоем же отправили в Минск …меня доставили к главнокомандующему фронтом ген. Гурко, который меня сейчас же освободил и отправил к дивизии...».
После этого случая, сильно пошатнувшего его авторитет командира, оставаться в дивизии он больше не мог. Взамен прошения об отставке ему было предложено принять в командование 1-ю Кубанскую казачью дивизию. Выступил 25.10.1917, по приказу Временного правительства, во главе своего корпуса на подавление большевистского мятежа в г. Петроград (ныне г. Санкт-Петербург). Арестован 01.11.1917 большевиками в г. Гатчина Гатчинского уезда Петроградской губернии (ныне Гатчинского района Ленинградской области), откуда был доставлен в Совет народных комиссаров, разместившийся в здании Смольного института благородных девиц (ныне в здании располагается резиденция губернатора г. Санкт-Петербург) в г. Петроград. Освобожден 02.11.1917, по требованию казаков, и уехал на свою квартиру. Выехал 06.11.1917 в г. Великие Луки Великолуцкого уезда Псковской губернии (ныне района и области), где располагался штаб его корпуса. В феврале 1918 вернулся с остатками корпуса на Дон, где скрывался от большевиков в станице Константиновской Первого Донского округа (ныне г. Константиновск Константиновского района Ростовской области). В марте 1918 отказался возглавить отряд восставших против большевиков казаков. Приехал 02.05.1918 в г. Новочеркасск Черкасского округа (ныне Ростовской области).
Избран Войсковым Кругом Войска Донского 04.05.1918 войсковым атаманом. Из его собственных воспоминаний: «… – Творчество, – сказал в одной из своих речей перед Большим войсковым кругом атаман Краснов, – никогда не было уделом коллектива. Мадонну Рафаэля создал Рафаэль [итальянский живописец, график и архитектор XVII века Рафаэль (Рафаэлло) Санти;Raffaello Santi], а не комитет художников… Донскому атаману предстояло творить, и он предпочитал остаться один вне критики круга или кругом назначенного правительства. – Вы хозяева земли донской, я ваш управляющий, – сказал кругу атаман. – Все дело в доверии. Если вы мне доверяете, вы принимаете предложенные мною законы, если вы их не примете, значит, вы мне не доверяете, боитесь, что я использую власть, вами данную, во вред войску. Тогда нам не о чем разговаривать. Без вашего полного доверия я править войском не могу. …На вопрос одного из членов круга атаману, не может ли он что-либо изменить или переделать в предложенных им законах, атаман ответил: «Могу. Статьи 48, 49 и 50. О флаге, гербе и гимне. Вы можете предложить мне другой флаг – кроме красного, любой герб, кроме еврейской пятиконечной звезды или иного масонского знака, и любой гимн, кроме интернационала…». Круг рассмеялся и принял законы, предложенные атаманом, в полном объеме. …Атаман восстановил старинный, допетровский титул Всевеликое войско Донское, и все войско, от казака до генерала, подхватило этот титул. В Новочеркасске спешно печатались свои уставы, широко распространялась история войска, писали его географию, составляли особую хрестоматию. В школах и гимназиях после молитв дружно пели: «Всколыхнулся, взволновался православный тихий Дон», и гимн этот подхлестывал и взвинчивал, как марсельеза. [Марсельеза – самая знаменитая песня Великой французской революции, ставшая сначала гимном революционеров, а затем и гимном всей Франции. Первоначально Марсельеза называлась «Военный марш Рейнской армии»]. Над дворцом гордо реял сине-желто-красный флаг, и новочеркасские жители ходили им любоваться. Все это было «свое», особенное, новое, принадлежащее Всевеликому войску Донскому. Большевизму атаман противопоставил шовинизм, интернационалу – яркий национализм. Ездя по станицам и полкам, атаман везде говорил одно: «Любите свою великую, полную славы родину – Тихий Дон и мать нашу Россию! За веру и родину, – что может быть выше этого девиза!». Что такое было Всевеликое войско Донское для офицера Добровольческой армии? Донская область, Донская губерния и больше ничего. Казаки – четвертые полки кавалерийских дивизий, штабная конница, прикрытие обозов и конвои, словом – презрительно-ласковое – казачки. Тем, кто в сердце своем носил священное бело-сине-красное знамя великой и неделимой России, претил новый донской флаг. Немногие понимали значение его, как переходного флага. Не понимал его и Деникин…».
Из воспоминаний полковника Ивана Михайловича Калинина: «…Человек светский, прекрасно образованный, с несомненным литературным талантом, он сочетал в одном лице деятельного администратора и вдумчивого романиста, неутомимого кабинетного труженика и парламентского оратора. Обладая такими качествами, он сумел в самый короткий срок создать из Дона более или менее солидный государственный организм, по крайней мере, по внешности…».
Произведен 26.08.1918, через чин, в генералы от кавалерии. Уволен 02.02.1919 в отставку. Уехал 06.02.1919 в г. Батум (ныне г. Батуми, Грузия), а в июле 1919 – в г. Нарва (Эстония). Зачислен 22.07.1919 в ряды Северо-Западной армии. Организовал вместе с писателем Александром Ивановичем Куприным прифронтовую ежедневную газету «Приневский край». В марте 1920 был уволен в отставку. Должности: войсковой атаман Всевеликого Войска Донского (04.05.1918–02.02.1919); в резерве чинов при штабе Северо-Западной армии (22.07–09.09.1919); начальник отдела пропаганды штаба той же армии (09.09.1919–22.01.1920); исполняющий должность русского военного представителя той же армии в Эстонии и член ее ликвидационной комиссии (22.01–март 1920).
Уехал 20.03.1920 в район г. Мюнхен (Германия), а 22.11.1923 – в деревню Сантени (ныне г. Сантени, Франция). Занимался литературной деятельностью. Псевдоним: «Гр. Адъ». Град – имя его коня.
Автор романов, повестей и рассказов: 1) На озере: Сборник повестей и рассказов. Санкт-Петербург, 1893; 2) Атаман Платов. Санкт-Петербург, 1896; 3) Донцы: Рассказы из казачьей жизни. Санкт-Петербург, 1896; 4) Донской казачий полк сто лет тому назад. Санкт-Петербург, 1896; 5) Казаки в начале XIX века. Санкт-Петербург, 1896; 6) Варгам: Рассказы из казачьей жизни. Санкт-Петербург, 1897; 7) Казаки в Абиссинии: Дневник начальника конвоя Российской Императорской миссии в Абиссинии в 1897-1898 гг. Санкт-Петербург, 1898; 8) Записки степного охотника//Русский инвалид. Санкт-Петербург, 1899; 9) Генералиссимус Суворов: Жизнеописание для войск и народа. Санкт-Петербург, 1900; 10) Атаманская памятка 1775-1900: Краткий очерк истории Лейб-гвардии Атаманского Его Императорского Высочества наследника цесаревича полка. Санкт-Петербург, 1900; 11) Борьба с Китаем: Популярный очерк столкновений России с Китаем в 1901 году. Санкт-Петербург, 1901; 12) В сердце Закавказья//Русский инвалид. Санкт-Петербург, 1902, 1903; 13) Боевая подготовка сотни//Военный сборник. Санкт-Петербург, 1903; 14) По Азии: Очерки Маньчжурии, Дальнего Востока, Китая, Японии, Индии. Санкт-Петербург, 1903; 15) Любовь абиссинки и другие рассказы. Санкт-Петербург, 1903; 16) Памятка о русских героях: Смерть рядового 284-го пехотного Чембарского полка Василия Рябова. Санкт-Петербург, 1904; 17) Год войны. 14 месяцев на войне: Очерки Русско-японской войны с февраля 1904 года по апрель 1905 года – В 2-х томах. Санкт-Петербург, 1905-1911; 18) Картины былого Тихого Дона: Краткий очерк истории войска Донского для чтения в семье, школе и войсковых частях. Санкт-Петербург, 1909; 19) Российское победоносное воинство: Краткая история русского войска от времен богатырей до Полтавской победы. Санкт-Петербург, 1910; 20) Русско-Японская война: Восточный отряд на реке Ялу. Бой под Тюренченом. Санкт-Петербург, 1911; 21) Записная книжка Первого Сибирского казачьего Ермака Тимофеева полка (примерный год издания 1911); 22) Донцы и Платов в 1812 году. Москва, 1912; 23) Мир тайн: Повести из таинственной жизни и мистических явлений. Санкт-Петербург, 1913; 24) Выездка строевой казачьей лошади: Опыт руководства выездки молодой лошади в четыре месяца на уздечке и под казачьим седлом. Петроград, 1914; 25) Памяти подвигов Донского казачьего Мельникова 5-го полка: Его потомки 10-й Донской казачий генерала Луковкина полк 1812-1814-1914. Петроград, 1914; 26) В житейском море. Петроград, 1915; 27) Погром: Исторический роман из Русско-японской войны. Петроград, 1915; 28) Фарфоровый кролик. Волшебная песня: Сборник повестей. Петроград, 1915; 29) О славных боевых днях 1914-1915 годов Донского казачьего генерала Луковкина полка. Петроград, 1915; 30) Степь: Сборник рассказов. Новочеркасск, 1918 (2-е издание. Берлин, 1922); 31) У подножия Белого Трона. Новочеркасск, 1919; 32) В Донской станице при большевиках. Берлин, 1921; 33) На внутреннем фронте//Архив Русской революции. Берлин, 1921 – Том 1; 34) От Двуглавого Орла к красному знамени: 1894-1921. Берлин, 1922 – Том 1 – 4; 35) Амазонка пустыни. Берлин, 1922; 36) Опавшие листья. Мюнхен, 1923; 37) Тихие подвижники: Венок на могилу солдата Императорской Российской Армии. Варшава, 1924; 38) Понять–простить. Мюнхен, 1924; 39) Единая–Неделимая. Берлин, 1925; 40) Все проходит–В 2-х томах. Берлин, 1925, 1926; 41) Всевеликое Войско Донское//Архив Русской революции. Берлин, 1926; 42) Душа армии: Очерки по военной психологии. Берлин, 1927; 43) С нами Бог!–В 2-х томах. Берлин, 1927; 44) За чертополохом: Фантастический роман. Берлин, 1928; 45) Белая свитка. Берлин, 1928; 46) Мантык охотник на львов: Повесть для детей и юношества. Париж, 1928; 47) С Ермаком на Сибирь: Повесть для детей и юношества. Париж, 1929; 48) «Largo» Париж, 1930; 49) Выпашь. Париж, 1931; 50) Подвиг–В 2-х томах. Париж, 1932; 51) Цесаревна: Исторический роман. Париж, 1933; 52) Ненависть. Париж, 1934; 53) Екатерина Великая: Исторический роман. Париж, 1935; 54) Домой! На льготе. Париж, 1936; 55) О чуде: Личные переживания. Прага, 1936; 56) Накануне войны: Из жизни пограничного гарнизона. Париж, 1937; 57) Цареубийцы. Париж, 1938; 58) Ложь. Париж, 1939; 59) На рубеже Китая. Париж, 1939; 60) Павлоны: 1-е Военное Павловское училище пол века тому назад: Воспоминания. Париж, 1943; 61) Исторические очерки Дона. Берлин, 1944 и другие.
Неизданные произведения: 1) Погибельный Кавказ (роман); 2) Между жизнью и искусством (роман); 3) Рассказы; 4) Степь; 5) Восьмидесятый; 6) Труп; 7) Поездка на Ай-Петри; 8) Лунной ночью; 9) Хильда; 10) Затмение; 11) Письма матери; 12) Казачья самостийность.
Читал лекции по военной психологии на Высших военно-научных курсах генерал-лейтенанта Николая Николаевича Головина в г. Париж (Франция). Участвовал в организации засылок диверсантов в СССР. В апреле 1936 уехал на виллу в г. Далевиц близ г. Берлин (Германия). Его квартира на вилле стала местом сосредоточия патриотически настроенной части русских изгнанников. Интересна его переписка с Е.И. Балабиным (биографию смотри выше), так как дает возможность понять его мысли и устремления.
Из писем от 1940: «…Казаки и казачьи войска, как автономные самоуправляемые Атаманами и Кругом области могут быть лишь тогда, когда будет Россия. Значит, все наши помыслы, устремления, и работа должны быть направлены к тому, чтобы на месте СССР – явилась Россия. Тем большим вздором является «Казакия». Даже в самом сильном и компактном войске, каким было Войско Донское до большевиков, было всего 55 % казаков на45 % иногородних, – а теперь, когда казаки перебиты, выселены на Север и там перемерли, рассеяны по всему белу свету – борьба будет не за «Казакию», но за восстановление Войска Донского. Достаточно взглянуть на карту России, нанести на нее отдельные точки казачьих поселений на Дону, Кубани, Тереке, Волге, Урале, Иртыше, Байкале, Амуре и Уссури, чтобы понять, что казачьи войска могут существовать только с позволения и попустительства Центральной Власти…».
«…Мы очень не далеко от величайших мировых событий. И мы не можем забывать, что по существу Войско Донское даже географически нет. Большевики уничтожали все казачьи войска – и в первую очередь Донское. Есть Северо-Кавказская область, есть Донская область и т. д. Казаки вымирают на Севере России и в концентрационных лагерях. Та молодежь, которая выросла в Донских коммунистических колхозах, очень далека от казаков. Перед нами – казаками-эмигрантами – огромная работа: совместно с казаками-патриотами, там оставшимися, типа Шолохова, автора «Тихого Дона» и его героя Григория Мелихова – восстановить географические границы Войска Донского, выгнать с нашей, нашею кровью политой и уничтоженной земли евреев-жидов, собрать со всех ветров земли Русской казаков, собрать их из-за границы и восстановить округа.… Наша партия одна – казачья, наши фракции – простите за гнусное слово – донская, кубанская, терская и т. д. Наша мечта – жить в своих землях, своим православным и староверческим укладом, крепить семью, выращивая крепкое потомство и служа России. Не измени казаки Государю в феврале 1917 года – не устоять бы запасным «Ванькам» от казачьей нагайки…».
Из письма от 22.06.1941: «…Я прошу передать всем казакам, что эта война не против России, но против коммунистов, жидов и их приспешников, торгующих Русской кровью. Да поможет Господь немецкому оружию и Гитлеру! Пусть совершат они то, что сделали для Пруссии Русские и Император Александр I в 1813 году…».
Из письма от 23.06.1941: «Итак.…Свершилось! Германский меч занесен над головой коммунизма, начинается новая эра жизни России, и теперь никак не следует искать и ожидать повторения 1918 года, но скорее мы накануне событий, подобных 1813-му году. Только роли переменились. Россия – (не Советы) – является в роли порабощенной Пруссии, а Адольф Гитлер [фюрер (вождь) Национал-социалистической немецкой рабочей партии, рейхсканцлер Германии Адольф Гитлер (Adolf Hitler)] в роли благородного Императора Александра I. Германия готовится отдать старый долг России. Быть может, мы накануне новой вековой дружбы двух великих народов…».
Из письма от 14.07.1941: «…Какая будет Россия после окончания борьбы с большевиками – единая или разделенная на части – знают только два человека – Гитлер и Геринг [рейхсмаршал III Рейха, рейхсминистр Имперского министерства авиации Герман Вильгельм Геринг (Hermann Wilhelm Göring)], и они никому этого не скажут. Можно только из некоторых поступков и слов фюрера и из сознания, что этот гениальный человек, подобного которому еще не было в мировой истории, никогда не ошибался, догадываться, что Германия не собирается создавать слабое лоскутное государство, которое сейчас же станет объектом купли – продажи у Англии и Америки… Германия, но не русские беженцы, не «украинцы», не казаки ведут кровопролитную войну, и нам нужно терпеливо ждать, чем она кончится, и лишь тогда мы увидим, будем ли мы призваны немцами или тем новым правительством, которое образуется в России и заключит мир с немцами, и если будем призваны, то на какую работу…».
В этом же письме, ссылаясь на пример «вождя германского народа», который «начал свою восстановительную работу у себя на родине», он указал на то, что «вождь, который спасет Россию, может появиться только в самой России, а не в эмиграции…».
Он напрочь отметал предложения о возглавлении им казачества на том основании, что судьбы последнего решаются не за границей, а на Дону, Кубани и Тереке. По его мнению, все зависело от самих казаков.
«…Выйдут оставшиеся в живых казаки с хоругвями и крестами навстречу германским войскам – будут и казаки в Новой России, не выйдут, будут кончать самоубийством, как Смоленск [г. Смоленск Смоленской области], Ленинград [г. Ленинград (ныне г. Санкт-Петербург)] и другие города советские, – никакие казаки-эмигранты-самостийники или великодержавники – казачьих войск не найдут. Станиц не будет, будут «общинные хозяйства», а в них вместо жидов – немцы…».
Из письма от 19.12.1941: «…Донскому войску, если таковое будет, придется пережить еще много унизительного и тяжелого, прежде чем там наладится «казачья жизнь». Думаю, что она и не наладится. Для того, чтобы войска появились снова, нужно именно теперь восстание против большевиков на Дону и Кубани, так, как это было в 1918-м году, но вот его – то и нет…».
Известие о гибели советских кавалерийских дивизий под г. Харьков Харьковской области (ныне Украина) описанное военным корреспондентом финской газеты «Helsinkin sanomat», произвело на него глубокое впечатление, отраженное в письме от 07.06.1942: «…Были это только «ряженые» казаки или были это казаки, у которых не прошел большевистский дурман, – это все равно. Факт остается фактом. Донские казаки не восстали против жидовской власти, они кинулись в безумную атаку на немецкие пулеметы, они погибли за «батюшку Сталина» и за «свою», народную, советскую власть, возглавляемую жидами. Если это будет продолжаться и дальше так… Тихому Дону грозит участь Украины – он войдет в Украину как нераздельная ее часть, а Украина уже включается в Германию и становится ее частью как Чехия, Моравия и т. д. В историческом аспекте все это, по существу, не так уж страшно – изменился лишь масштаб времени, увы, для человеческого существования столь важный. То, что могло случиться уже этой осенью, произойдет через 10–20 лет, после медленного и систематического воспитания казачьей молодежи под немцами и, несмотря на немцев. Но когда вся Россия кончает самоубийством в угоду американским жидам – наш родной, милый Тихий Дон – это уже частность. …Чем больше хороших, толковых, честных, знающих историю Дона и других войск казаков… пойдут теперь служить у немцев и с немцами выкорчевывать коммунизм, – казаков спокойных, не зараженных истерикой, не кликуш от казачества, машущих картонными мечами Дон-Кихотов, но казаков понимающих, что и в Новой Европе, Европе национал-социалистической, казаки могут иметь почетное место как наиболее культурная и способная часть народа Русского, – тем скорее и безболезненнее пройдет этот процесс восстановления Казачьих Войск в Новой России. И пока нельзя сказать «здравствуй, царь, в кременной Москве, а мы, казаки, на Тихом Дону», пока Москва корежится в судорогах большевизма и ее нужно покорять железной рукой немецкого солдата – примем с сознанием всей важности и величия подвига самоотречения иную формулу, единственно жизненную в настоящее время: «Здравствуй, фюрер, в Великой Германии, а мы, казаки, на Тихом Дону…».
Из писем от 06.11.1942 и 12.12.1942: «…Пришлось мне беседовать с немцами по Казачьим делам. И вот что доверительно мне было сказано: мы предпочитаем и будем сотрудничать только с теми казаками, которые придут к нам на местах, то есть на Дону, Кубани и на Тереке. Там мы находим и организации, и жертвенную готовность бороться с большевизмом, и всячески, отдавая свое последнее, нам помогают уничтожать большевиков. В эмиграции мы не видим ни людей, ни организации, ни казаков…».
«…Это очень красиво и благородно, быть националистом, мечтать о «единой и неделимой», быть еще, более того, монархистом, но для сегодняшнего дня такая политика – зараза казачьего дела. Теперь такое время, что и казаки-самостийники не подходят. Идет жестокая борьба за право Дону, Кубани и Тереку жить. Ведь географически и геополитически их нет! Большевики их уничтожили. И там, на местах, старые казаки понимают всю трагическую сложность обстановки. Там понимают, что прежде чем говорить о самостоятельности Дона – «Всевеликого Войска Донского», прежде чем мечтать о России, «единой и неделимой», нужно вернуть себе почетное звание казака, заслужить себе уважение, добиться признания своих прав. И там к этому идут…».
В 1942 предложил германцам помощь в создании казачьих строевых формирований в составе германской армии. Осознав, что германцы не в силах захватить весь СССР, сделал ставку на казачью автономию в составе Германии. Принимал активное участие в формировании 1-й казачьей кавалерийской дивизии (1. Kosaken-Kavallerie-Division). Приказом от 02.08.1944 Главное управление казачьих войск (ГУКВ) было переименовано в Казачье правительство, но 29.08.1944 приказ был отменен.
Должности: начальник ГУКВ (Hauptverwaltung der Kosakenheere) при Имперском министерстве восточных территорий (Reichsministerium für die besetzten Ostgebiete) (31.03.1944–08.05.1945).
Из стенограммы протокола допроса от 19.09.1946 в Главном управлении контрразведки «Смерш» Народного комиссариата обороны СССР (ГУКР «Смерш» НКО СССР): «…Во время моего посещения в дивизии Паннвица было много недочетов – донцы, кубанцы, терцы – все были перемешаны, там же были и русские, перешедшие на сторону немцев. Паннвицу [генерал-лейтенант Гельмут Вильгельм фон Паннвиц] я написал подробный доклад, в котором изложил, что нужно сделать для того, чтобы дивизия была более боеспособной. В частности, я предложил, сформировать полки по принципу землячества. Русских я предложил убрать совсем, как ненадежных или поставить в обоз…».
Выступая 05.07.1944 перед слушателями курсов казачьих пропагандистов в г. Потсдам (Германия) он в своей речи заявил: «…Казаки! Помните, вы не русские, вы казаки, самостоятельный народ. Русские враждебны вам. Москва всегда была врагом казаков, давила их и эксплуатировала. Теперь настал час, когда мы, казаки, можем создать свою независимую от Москвы жизнь…».
В декабре 1944 на вилле в г. Далевиц (Германия) его навестил старый сослуживец, чтобы узнать, как он мог выпустить такое воззвание к казакам, в котором противопоставил казачество русскому народу, призвал порвать с ним и сделать ставку на автономию под германским покровительством. На это он пояснил, что германцы в обмен на лояльность казаков обещают дать разрешение на создание казачьего государства, независимость которого будет гарантирована в течении 50 лет. Сослуживец, высказав сомнение по поводу этих обещаний, спросил его, не боится ли он поставить «крест» на своем добром имени. Он ответил: «…Я знаю, что ставлю крест на своем добром имени и на своей предыдущей жизни и деятельности. Я старик, одной ногой в гробу уже стою! Что мне жизнь?! Да и нет такой жертвы, которой я бы не принес, чтобы спасти родное мне казачество, оно меня породило и ему принадлежит моя жизнь и честь…».
Уехал 09.02.1945, из г. Берлин, в г. Сантино (Италия) в расположение Казачьего Стана (Kosakenlager) ГУКВ (с 20.04.1945 Отдельный Казачий корпус вооруженных сил Комитета освобождения народов России (ВС КОНР)). В апреле 1945 уехал в Австрию, где поселился в гостинице «Бангхоф» расположенной в деревне Кетчах. В начале мая 1945 узнав, что явившейся к нему на прием представитель главнокомандующего ВС КОНР полковник (бывший майор Рабоче-крестьянской Красной армии) Алексей Матвеевич Бочаров агитирует казаков Казачьего Отдельного корпуса на разоружение проходящих германских подразделений, он принял последнего в дверях и, не подавая руки и не предлагая сесть, бросил Бочарову в лицо: «Позор! Стыдитесь Вы, именующий себя офицером, делать подобные подлые предложения казакам. Да, Германия побеждена, …но лежачего не бьют! Тем более не полагается делать этого Вам – называющимся Русской Освободительной Армией созданной немцами! …Вон сию минуту с моих глаз!!!».
В связи с капитуляцией Германии, в составе Отдельного Казачьего корпуса, сдался 06.05.1945 в плен британцам. Содержался в лагере в г. Лиенц (Австрия).
Выдан 29.05.1945 советскому военному командованию в г. Юденбург (Австрия). Доставлен 05.06.1945 в распоряжение ГУКР «Смерш» НКО СССР в г. Москва. Арест был официально оформлен 20.06.1945. Содержался во внутренней тюрьме Народного комиссариата внутренних дел СССР в г. Москва (площадь Дзержинского дом 2; ныне Лубянская площадь). Приговорен 16.01.1947 военной коллегией Верховного Суда СССР на основании статьи 1 Указа Президиума Верховного Совета СССР от 19.04.1943 «О мерах наказания для немецко-фашистских злодеев, виновных в убийствах и истязаниях советского гражданского населения и пленных красноармейцев, для шпионов, изменников Родины из числа советских граждан и для их пособников» и статье 58, пункты 1а и 11 уголовного кодекса РСФСР к высшей мере наказания.
Повешен во внутреннем дворе Лефортовской тюрьмы № 2 Министерства государственной безопасности СССР в г. Москва (улица Лефортовский вал, дом 5). Кремирован в крематории Донского кладбища. Погребен в «Общей могиле № 3 невостребованных прахов 1945–1989» на кладбище Донского монастыря. Определением Военной коллегии Верховного Суда РФ от 25.12.1997 был признан обоснованно осужденным и не подлежащим реабилитации. Жена: Евангелическо-лютеранского вероисповедания. Перешла в православное вероисповедание. Дочь действительного статского советника Гринейзен (Грюнейзен) Лидия Федоровна (24.04.1863–23.06.1949). В 1-м браке замужем за художником-баталистом, подполковником Гуго Карловичем Бакмансоном. Артистка оперы (меццо-сопрано). Солистка Московского Императорского Большого Театра (ныне Государственный Академический Большой Театр России) (1890–1892). Сценический псевдоним: Александрова. С 1893 выступала в камерных и симфонических концертах, гастролировала по городам России. Певица. Умерла в деревне Вальхензее близ г. Мюнхен. Погребена на городском кладбище в г. Мюнхен. Могила сохранилась. В 2013 приходской Совет кафедрального собора Святых Новомучеников и Исповедников Российских и Святого Николая Мир Ликийских Чудотворца в г. Мюнхене решил перенести ее прах на русское кладбище в г. Висбаден (ФРГ) и установить на ее могиле достойный памятник. В «Книге брачных обысков церкви Лейб-гвардии Казачьего полка 1895–1897 гг.» и в «Метрической книге церкви Лейб-гвардии Казачьего полка 1896–1897 гг.» ее год рождения указан как 1862.

 Отправлено: 07.09.23 13:11. Заголовок: Краснов Николай Алек..

Краснов Николай Александрович
(19.07.1872–31.08.1918)

Православного вероисповедания. Из дворян области Войска Донского. Казак станицы Александровской Ростовского округа (ныне часть Пролетарского района г. Ростов на Дону Ростовской области). Уроженец Воронежской губернии (ныне область). Образование получил в Полоцком кадетском корпусе, Николаевском кавалерийском училище (по 1-му разряду) и офицерской кавалерийской школе. В хорунжие произведен 07.08.1893 в комплект Донских казачьих полков. Участник Китайской кампании 1900–1901, Русско-японской, Первой мировой и Гражданской войн. Произведен 15.04.1897 в сотники, 15.04.1903 – в подъесаулы, 15.04.1908 – в есаулы, 01.02.1915 – в войсковые старшины, а 13.01.1917 – в полковники. Должности: в 15-м Донском казачьем полку (07.02.1894–04.07.1898); при Войске Донском (04.07.1898–около 1900); в Новочеркасском казачьем юнкерском училище (около 1900–1904; 23.06.1906–около 1910); в 19-м Донском казачьем полку (1904–1906); в комплекте Донских казачьих полков (до 23.06.1906); в 11-м Донском казачьем полку (около 1910–около 1912); в 6-м Донском казачьем полку (около 1912–1914); в 28-м Донском казачьем полку (1914–25.12.1915); командир 1-й Донской казачьей отдельной сотни (25.12.1915–30.06.1917); в распоряжении войскового начальства (30.06–ноябрь 1917).
В ноябре 1917 вступил в ряды Донской армии. Участник обороны г. Ростов на Дону Ростовского округа и боев под г. Таганрог Таганрогского округа (ныне Ростовской области). Командир бригады полковника Краснова: 46-й и 48-й Донские казачьи полки, около 2000 человек при командирах полков полковниках Дукмасове и Цыганкове.Тяжело ранен в ногу в бою под г. Таганрог. Оставлен 12.02.1918 в г. Новочеркасск Черкасского округа (ныне Ростовской области). Находился на излечении в санатории для туберкулезных под видом больного туберкулезом художника Кирсанова.
Вступил 01.04.1918 в отряд М.А.Фетисова (биографию смотри ниже) выбившего большевиков из г. Новочеркасск. Отступил 04.04.1918 из города под натиском большевиков. Вступил 12.05.1918 в ряды Донской армии. Произведен 31.07.1918 в генерал-майоры. Должности: начальник 1-й Донской пластунской бригады (12.05–17.06.1918); начальник 1-й Донской пластунской дивизии (17.06–31.08.1918).
Автор книг: 1) Казачья джигитовка вольная и с оружием: Практические приемы. Одесса, 1898; 2) Казаки: Военные и бытовые рассказы про Донцов; 3) Новые про казаков рассказы–казачья Одиссея: Стычки и привалы, бивуаки и разъезды.
Во главе двух пехотных полков и конных частей наступал 31.08.1918 на отряды Красной гвардии под хутором Ильменский (ныне хутор Ильмень-Суворовский Ильменского сельского поселения Октябрьского района Волгоградской области) близ станицы Суворовской Второго Донского округа (ныне станица Суворовская Нижнечирского сельского поселения Суровикинского района Волгоградской области). Во время атаки находился с винтовкой в руках в первой линии. Ранен в голову. Его части не выдержали контратаки большевиков и начали отступать. Он находился в последней линии, перед наступавшими большевиками. Его части попали в окружение. Дважды ранен. Упал. Попросил передать в штаб свою шашку и оставить его одного. Подполз к брошенному пулемету и открыл огонь по наступавшим большевикам. Успел убить четверых красногвардейцев, в том числе и их командира. Заколот штыками у пулемета. В сентябре 1918 его тело было найдено женой и погребено 18.09.1918 на Димитриевском кладбище (ныне Старое городское кладбище) в г. Новочеркасск. Могила не сохранилась. Его шашка служила наградой в 1-й Донской пластунской бригаде. Ежегодно она вручалась лучшему офицеру бригады.
Из статьи поэта и журналиста Евгения Михайловича Кискевича из еженедельника Донская волна: Еженедельник истории, литературы и сатиры. Ростов на Дону, 1918 – № 19:
«Недавно в бою под х. Ильменским был убит командир донской пластунской бригады генерал Николай Александрович Краснов. Не скоро его труп, оставшийся у большевиков, был найден вдовою в груде мусора, привезен в Новочеркасск и похоронен с честью.
В маленькой комнатке скромного флигелька мы слушаем от вдовы и близких покойного повесть о его жизни и смерти. Читают показания свидетелей, приносят карту, показывают путь бригады покойного. Мелькают голубые зеркальца озер, ярко зеленые рощицы, извилины балок и рек и на мертвом листе бумаги перед нами постепенно вырастает и развивается один из бесчисленных и страшных эпизодов гражданской войны.
В день своей гибели Н.А. Краснов выступил во главе двух пехотных полков с конными частями и повел наступление, продолжавшееся несколько часов. Прошли верст 15. Красноармейцы отступали шаг за шагом. Но на третьей линии большевистских окопов (две первые были взяты) шедший несколько спереди и вправо первый полк бригады убитого заколебался; встретились крупные силы, щедро снабженные и пулеметами и орудиями. На помощь первому полку был двинут второй, но в это время дрогнувшая на правом фланге конница отступила через расположение первого полка. Н.А. Краснов, находившийся в первой линии с винтовкой в руках, заметив заминку правого фланга, бросился туда, чтобы лично восстановить порядок. Но в то же мгновение сам был ранен пулей в голову. Рана была не опасной, однако, видя упавшего бригадного, второй полк последовал общему примеру и обливавшийся кровью Н.А. тщетно пытался внести систему в начавшийся отход. Быстро шло отступление, хромавший (память боев под Таганрогом) Н.А. подвигался в последней линии, непосредственно перед наступавшими колоннами противника. Вскоре к Н.А. подошел пр. Ю. и стал поддерживать его, сильно отставшего. Н.А. обхватил Ю. за шею, и так шли по полю, под непрерывным обстрелом, молодой прапорщик и раненный, отставший, обливавшийся кровью, генерал. Но и теперь Н.А.Краснов не считал дело потерянным и передал приказание. Остановиться во встречной балке и оказать сопротивление. Но было поздно. С необычной для себя расторопностью красные уже совершали обход правого фланга и засевших в балке пластунов встретили пулеметы. Пулеметы, как говорят, были доставлены красными на конях. Дальше тяжкий путь – под градом пуль, позади всех.
…Раненый потерял веру в спасение. Шел, спотыкаясь, наваливаясь на пр. Ю. и в полузабытьи повторял: – Нет, теперь мы уже не спасемся, он нас отрезал. Теперь мы пропали. Огибая голубое степное озерцо, Н.А. заметил стоявший на берегу наш пулемет. – Кто спасет пулемет, получит крест, – крикнул Н.А. Двое бросились к пулемету – но один сейчас же упал мертвым: так силен был огонь. Огибая Ильменское озеро, Н.А. окончательно выбился из сил, был снова дважды ранен и упал. Он попросил только доставить в Штаб его пояс с кинжалом и оставить его одного. Все уже скрылись. Н.А. был не в состоянии дойти до рощицы, где нашли спасение отступавшие, шагов полтораста. Ушел и пр. Ю. И на зеленом берегу степного озерца остался только валяться раненый бригадный, да невдалеке стоял забытый пулемет. А степь оживлялась лишь фигурами приближавшихся красногвардейцев.
Казалось бы – конец? Но так кончается только первый акт этой драмы. Продолжение ее мы узнаем из царицынских большевистских газет, да из рассказов окрестных хуторян. Н.А. не был, оказывается, мертв, как думал Ю., оставляя его. Завидя приближающиеся цепи, он подполз к пулемету, и…открыл огонь по наступающим. Остановились ошеломленные красногвардейцы, а затем кинулись – прикладами, штыками добили не сдавшегося Н.А.: за это время он успел убить четверых, в том числе какого – то главковерха, в тот же день отвезенного в гробу в Царицын. Многих переранил.
Сначала красные хотели сжечь труп генерала (положение его они выяснили из найденного в кошельке удостоверения). Но в штабе нашелся казак, знавший Н.А. еще по первым дням отечественной войны, когда тот командовал сотней. Неожиданный защитник аттестовал Н.А. Краснова, как редкого отзывчивого начальника – Он с нами кровь вместе проливал. И труп «пощадили» не стали жечь, а выбросили в ров.
Это беспощадное отношение к себе, верность долгу красной нитью проходит через всю его жизнь. Китайский поход – Н.А. участник его. Русско–японская война – то же самое. Вторая отечественная война – Н.А. поочередно получает назначения на все фронты, начиная с Северного, кончая Кавказским. Вспыхивает гражданская война и в ноябре 1917 года Н.А. взял в руки винтовку, как простой солдат вместе с юнкерами и гимназистами идет на выручку Ростова по приказанию Каледина. Оборона Ростова – бои под Таганрогом – Н.А. в первых рядах и тяжело раненый в ногу, должен остаться в покидаемом Новочеркасске. Здесь, в санатории для туберкулезных, в городской роще, провел Н.А. несколько месяцев под видом больного чахоткой художника Кирсанова. Средства на это были отпущены раненому герою Добровольческой Армией.
Что же, разве не мог многократно раненый, немолодой уже генерал остаться хотя бы теперь на покое? Или разве не мог принять более спокойное назначение? Что дало ему силу, отпуская сына-гимназиста в отряд Чернецова, сказать: – Знай, назад дороги нет для солдата. Только вперед! И мальчик–партизан был убит у Лихой, убит потому, что не хотел уйти с поста, когда его оставили другие. А был ген. Краснов любящий семьянин, хороший отец. Любил искусства, литературу, интересовался наукой в самых разнообразных ее областях. Хозяйственный был: столярничал. И вдруг передовые цепи, борьба с глазу на глаз с многочисленным, не знающим, что такое пощада, врагом. Где нашел он силы остаться мужественным до конца? В чем, иными словами, источник высокой доблести?
И перед нами две небольшие книжки, страниц по 200: Николай Краснов. Казаки. Военные и бытовые рассказы про Донцов. «В длинные, скучные вечера зимней стоянки в захолустьях Привислянского края рассказывали мне казаки эти свои повести. Коротал я с ними службу число об число и жил душа в душу. В душных казармах на чужбине вместе вспоминали мы родной Дон. Польется, бывало, прямая, бесхитростная речь про хорошее и плохое житье Донцов; не раз записывал я эти рассказы и теперь правдиво передаю их, не меняя, в большинстве родного казачьего говора и думая казачьей думкой». Тихо звучит прямая, бесхитростная речь, родной казачий говор и проплывают родные образы: «Ехим Забазнов», и переправа «На Висле», и «Случай с генеральским кобелем», и «Колдуны» все будни казачьи, все немудреные, простые рассказы, простые, но так трогающие своею безыскусственностью. Автор не идеализирует своих Донцов – он просто любит их.
... Японская война и Н.А. Краснов выпускает вторую книжку: Новые про казаков рассказы–казачья Одиссея, стычки и привалы, бивуаки и разъезды… И читая эти простые повести, где то грубыми и циничными, то элегическими мазками набросаны и горести и радости родной земли, начинаешь понимать и то, почему генерал Краснов больше любил винтовку и окоп, чем письменный стол кабинетного стратега, и ту силу, которая поддерживала его в борьбе с врагом до конца, и то мужество, с которым он, любящий отец, послал единственного сына на смерть. Ибо он был не только отцом. Он был еще и сыном. И сыном этим гордится не только Дон. Им гордится Россия…».
Жена в августе 1919 проживала в г. Новочеркасск. Сын, гимназист. Состоял в отряде полковника Василия Михайловича Чернецова. Убит в бою с большевиками под железнодорожной станцией Лихая (ныне узловая железнодорожная станция Лихая Лиховского отделения Северо-Кавказской железнодорожной расположена в микрорайоне Лиховской г. Каменск-Шахтинский Ростовской области).

 Отправлено: 07.09.23 13:13. Заголовок: Краснов Семен Никола..

Краснов Семен Николаевич
(13.03.1893–16.01.1947)

Православного вероисповедания. Из дворян области Войска Донского. Казак станицы Провоторовской Хоперского округа (ныне хутор Провоторовский Дубовского сельского поселения Урюпинского района Волгоградской области). Уроженец слободы Краснополье того же округа (ныне село Краснополье Краснопольского сельского поселения Нехаевского района Волгоградской области). Сын казака станицы Урюпинской того же округа (ныне г. Урюпинск Урюпинского района Волгоградской области) подъесаула Николая Семеновича. Образование получил в Донском кадетском корпусе и Николаевском кавалерийском училище (по 1-му разряду). В хорунжие произведен 06.08.1913 в лейб-гвардии Казачий полк, в котором провел всю службу. Участник Первой мировой, Гражданской и Второй мировой войн. Произведен 29.05.1916 в сотники, а 24.10.1916 – в подъесаулы.
В январе 1918 прибыл в составе полка в г. Новочеркасск Черкасского округа (ныне Ростовской области). Вступил 13.02.1918 в ряды Добровольческой армии, а в мае 1918 – в ряды Донской армии. Участник Первого Кубанского похода. В 1918 был произведен в есаулы, 18.03.1919 – в войсковые старшины, а 04.10.1920 – в полковники. Должности: в личном конвое войскового атамана Войска Донского (январь 1918); начальник пулеметной команды бронепоезда (январь–13.02.1918); командир пулеметного взвода 1-го взвода 1-й сотни Партизанского полка (13.02–10.03.1918); командир пулеметного взвода лейб-казачьего взвода 1-го кавалерийского дивизиона (10–20.03.1918); командир пулеметного взвода лейб-казачьего взвода отдельной гвардейской казачьей сотни конного отряда генерала от кавалерии Ивана Георгиевича Эрдели (20.03–02.04.1918); командир 3-го взвода офицерского эскадрона 1-го Офицерского конного полка (02.04–май 1918); командир 1-й сотни 1-го Донского конного полка 1-й Донской конной дивизии (10.05–04.09.1918); командир 1-й сотни лейб-гвардии Казачьего полка Донской гвардейской бригады той же дивизии (04.09.1918–август 1920); начальник личного конвоя главнокомандующего Русской армией (август–ноябрь 1920); помощник командира лейб-гвардии Казачьего полка 1-й бригады 1-й Донской конной дивизии (ноябрь–12.12.1920); помощник командира лейб-гвардии Казачьего дивизиона 1-го Донского Сводно-Казачьего полка 1-й Донской казачьей дивизии (12.12.1920–март 1921); временно командующий тем же дивизионом (март 1921); командир Донской сотни личного конвоя главнокомандующего Русской армией (март 1921–?).
Новороссийская эвакуация на полуостров Крым (Таврическая губерния; ныне Республика Крым, РФ). Эвакуировался, на пароходе «Харакс», в г. Константинополь (г. Стамбул, Турция). Уехал 23.11.1920 в лагерь русских беженцев в селе Санджак-Тепе (район Чаталджи) близ г. Константинополь, в январе 1921 – на остров Лемнос (Греция), в мае 1921 – в Королевство сербов, хорватов и словенцев, а в августе 1924 – в г. Париж (Франция). Член Русского Обще-Воинского союза. Строитель дорог, лесоруб, грузчик, шофер такси. Занимался разведением кур.
В 1942 приезжал на Дон для участия в формировании казачьих строевых подразделений в составе германской армии. В 1944 был произведен в генерал-майоры вермахта. Должности: начальник 2-го отдела (социальной помощи) управления делами русской эмиграции во Франции (21.04.1941–20.08.1943); начальник военного отделения казачьего отдела Имперского министерства восточных территорий (Reichsministerium für die besetzten Ostgebiete) (20.08.1943–апрель 1944); штаб-офицер для поручений при штабе Главного управления казачьих войск (ГУКВ) (Hauptverwaltung der Kosakenheere) при том же министерстве (апрель–05.05.1944); начальник штаба ГУКВ (05.05.1944–08.05.1945).
Уехал 09.02.1945, из г. Берлин (Германия), в г. Сантино (Италия), в расположение Казачьего Стана (Kosakenlager) ГУКВ (с 20.04.1945 Отдельный Казачий корпус вооруженных сил Комитета освобождения народов России). В составе корпуса сдался 06.05.1945 в плен британцам и был отправлен в лагерь в г. Лиенц (Австрия). Выехал 28.05.1945, по приказу британцев, со всеми казачьими и кавказскими офицерами, в г. Шпиталь (Австрия). Выдан 29.05.1945 советскому военному командованию в г. Юденбург (Австрия). Доставлен 05.06.1945 в распоряжение Главного управления контрразведки «Смерш» Народного комиссариата обороны СССР в г. Москва. Содержался во внутренней тюрьме Народного комиссариата внутренних дел СССР в г. Москва (площадь Дзержинского дом 2; ныне Лубянская площадь). Приговорен 16.01.1947 военной коллегией Верховного Суда СССР на основании статьи 1 Указа Президиума Верховного Совета СССР от 19.04.1943 «О мерах наказания для немецко-фашистских злодеев, виновных в убийствах и истязаниях советского гражданского населения и пленных красноармейцев, для шпионов, изменников Родины из числа советских граждан и для их пособников» и статье 58, пункты 1а и 11 уголовного кодекса РСФСР к высшей мере наказания.
Повешен во внутреннем дворе Лефортовской тюрьмы № 2 Министерства государственной безопасности СССР в г. Москва (улица Лефортовский вал, дом 5). Кремирован в крематории Донского кладбища. Погребен в «Общей могиле № 3 невостребованных прахов 1945–1989» на кладбище Донского монастыря. Определением Военной коллегии Верховного Суда РФ от 25.12.1997 был признан обоснованно осужденным и не подлежащим реабилитации. Жены: 1) Неверовская Надежда Михайловна (13.08.1896–22.06.1943). Умерла в г. Париж. Погребена на кладбище (CimetierecommunaldeSainte-Genevieve-des-Bois) в г. Сент-Женевьев-де-Буа близ г. Париж. Могила сохранилась. 2) дочь полковника Кубанского казачьего войска Марченко Дина Владимировна (1919–1992). Казачка станицы Медведовской Кавказского отдела Кубанской области (ныне станица Медведовская Медведовского сельского поселения Тимашевского района Краснодарского края). Уроженка г. Баку Бакинской губернии (ныне Азербайджан). В 1944 студентка Парижского университета. В 1948 уехала, из г. Тироль, в Чили. Переводчик Министерства иностранных дел Чили. Владела шестью языками. Умерла в г. Сантьяго (Чили). Сын: Михаил (Miguel Krassnoff Martchenko) (15.02.1946–?). Уроженец г. Тироль (Австрия). Бригадный генерал чилийской армии в отставке. Участник чилийской революции 11.09.1973, в результате которой было свергнуто правительство Сальвадора Гильермо Альенде Госсенса (Salvador Guillermo Allende Gossens). В декабре 1973–июне 1974 состоял начальником отдела безопасности и личной охраны главы Военной Хунты и главнокомандующего вооруженными силами Аугусто Хосе Рамона Пиночета Угарте (Augusto José Ramón Pinochet Ugarte). В июне 1974–1976 был прикомандирован к Управлению национальной разведки (DINA–Direccion de Inteligencia Nacional). В декабре 1974 был награжден высшей национальной медалью «За мужество» (не присуждавшейся до того момента 100 лет). В 1975 командовал батальоном 1-й Горной дивизии, сражавшейся в горах Андийские Кордильеры (Анды) с террористами Революционного левого движения (MIR–Revolutionary Left Movement) входящего в состав Хунты революционной координации (Junta de Coordinación Revolucionaria) созданный в 1973 с целью координирования террористической деятельности в Южной Америке. В 1998 был уволен в отставку. Летом 2001 был арестован и предан суду по обвинению в причастности к преступлениям начиная с 1973, совершенных во время службы в Управлении национальной разведки. Одновременно, Франция предъявила ему обвинение в пытках члена террористического Революционного левого движения французского гражданина Альфонса Шанфро в 1974. В мае 2004 был приговорен к 15 годам лишения свободы за соучастие в похищении и пытках журналистки и террористки Революционного левого движения Дианы Фриды Арон Свигилиски (Diana Frida Arón Svigilisky). В декабре 2004 был приговорен к 10 годам лишения свободы за соучастие в похищении и пытках террориста Мануэля Эдгардо Кортеса Хоо. В 2005 был приговорен к 10 годам лишения свободы за соучастие в похищении и убийстве террориста Мигеля Анжело Сандовала Родригеса. В июне 2006 был приговорен его к 10 годам лишения свободы за соучастие в похищении террористов Революционного левого движения Рикардо Аурелио Тронкосо Муньоса, Эльсы Виктории Лютнер Муньос, Эрнана и Марии Гонсалес. В декабре 2006 был приговорен к 5 годам и одному дню лишения свободы за соучастие в похищении террористов Революционного левого движения Эухенио Монтти Кордеро и Кармен Диас Даррикаррере. В 2007 был приговорен к 3 годам и одному дню лишения свободы за соучастие в похищении террориста Офелио де ла Крус Ласо; к 10 годам и одному дню лишения свободы за похищение и убийство террориста Хулио Флореса. В 2008 был приговорен к 7 годам лишения свободы за соучастие в похищении и убийстве испанского священника Антонио Льидо Менгуаля (один из лидеров Революционного левого движения); к 3 годам – за соучастие в похищении террориста Альваро Барриоса Дуке; к 10 годам и одному дню – за похищение террориста Марсело Салинаса Эйтеля. В 2009 был приговорен к 5 годам и одному дню лишения свободы за соучастие в похищении и убийстве террористов Серхио Переса и его жены Луми Виделы. В 2010, в числе группы других бывших офицеров (включая главу DINA Nacional генерала Хуана Мануэля Гильермо Контрераса Сепульведа (Juan Manuel Guillermo Contreras Sepúlveda)), был приговорен к 10 годам и одному дню лишения свободы, за участие в «исчезновении» восьми террористов. В 2010 был приговорен французским судом к 30 годам лишения свободы за причастность к похищению, пыткам и убийству террориста Альфонса Шанфро. Международная амнистия и местные организации «по защите прав человека» занесли его имя в список нарушителей прав человека. Он не признал себя виновным ни по одному из предъявленных ему пунктов обвинений, так как большая часть из них, по его мнению «не имеет каких-либо оснований или является бездоказательными подозрениями». Из его последнего выступления в зале суда: «… Мы все – участники революции 1973 года – затравлены, оскорблены, унижены и подвергаемся репрессиям только из-за того, что избавили страну от марксистской чумы. Ложью, хитростью и интригами сегодняшние марксисты извратили исторические факты, представив революцию «военным мятежом». Несмотря на обвинения, я сохраняю бодрое настроение и непоколебимую веру в Бога. Никогда гнусные личности, которые насиловали Чили, не покорят меня! Я солдат и казак, во мне живы традиции казачества и предков-мучеников! Пусть все знают, что я казак и горжусь тем, что сделал в жизни, нося мундир офицера чилийских сухопутных сил!...». В настоящее время отбывает наказание в Центре заключения «Кордильера» в г. Сантьяго.

 Отправлено: 11.09.23 04:00. Заголовок: https://www.youtube...

Казачий род Красновых на службе у Российской Империи и в борьбе с большевизмом (09.09.23)