Гражданская война в России, 1918-1922.

ОТКРЫТОЕ ПИСЬМО И.ЭРЕНБУРГУ КАПИТАНА РОА Н.КОЗЛОВА

Тебе «русский писатель» и еврей, хочется написать несколько строк. Мы часто читаем твои статьи. Обычно они ничего, кроме чувства омерзения не вызывают, но одна из твоих последних корреспонденций заставила обратить на себя внимание. В ней ты пытаешься натравить советских бойцов на русских рабочих и военнопленных, работающих в Германии.
Ты пишешь:
«Есть люди, купленные немцами. Они ели немецкие булки, когда вы страдали в окопах, они заполняли толом рвущие тело гранаты, они помогали немцам. Когда мы призовем их к ответу, они залепечут о принуждении, о необходимости есть каждый день хлеб. И они ели этот хлеб, запивая его немецким пивом. Простишь ли ты им, боец? Проникает ли в твое сердце жалость, или ты сам вынесешь им свой приговор?».
Кого же ты собираешься судить? Тех, кто остался на территории оккупированной немецкими войсками, когда красная армия стремительно откатывалась на восток, кто остался может быть против своей воли, не имея возможности эвакуироваться. Ведь только своим соплеменникам наркомат Кагановича подавал составы из спальных вагонов. Русские же люди уходили от ужасов фронта пешком, неся на плечах все свое имущество.
Только представители «избранного народа» имели возможность платить шоферу по 30-50 тысяч за то, чтобы отвезти их от фронта на 50 километров.
Правда, очень много было и таких, которые делали все, чтобы остаться на месте, избавиться навсегда от опеки «отца народов». Значит у людей были основания предпочитать оккупацию, чем жизнь под солнцем сталинской конституции.
Очутившись здесь, бывшие советские граждане окончательно поняли, кто враг, и приняли деятельное участие в борьбе против большевизма.
Они куют победу на заводах на заводах и фабриках, больше того (ты почему-то не написал об этом), они стоят на фронте плечом к плечу с немецкими солдатами.
Ты лжешь, иудей! Они не продались немцам! Скромен мундир немецкого солдата, невелико его денежное содержание. Значит не корыстолюбие двигает их действиями, а священная, благородная идея освобождения Родины от власти большевистских палачей.
Ты, потерявший на парижских бульварах элементы чести и морали, никогда не сможешь понять этого.
Это твоя любовь и ненависть определяются количеством материальных единиц. Ты истошным голосом вопишь «убей немца!», потому что потерял на Монмартре принадлежащий тебе кабачок и вынужден был покинуть «горячо любимую Францию».
Судьба России для тебя всегда была безразличной. Ты связал себя с ней только потому, что по воле Сталина и жидовской клики русский народ умирает на полях сражений во имя интересов подобных тебе.
Сейчас ты пытаешься внести раздор между русскими людьми, воюющими на той стороне, с их отцами, братьями и сестрами, вольно или невольно попавшими на эту сторону. Захлебываясь от бессильной ярости, брызгая ядовитой слюной, ты грозишь:
«Мы найдем их. Они не спрячутся от нас. Мы вытащим их из подвалов, мы найдем их на дне морском, на Луне и даже на Марсе. Они не уйдут от нашей мести».
Не ты ли собираешься опускаться на дно морское и лазить по подвалам?
Позволю напомнить тебе в таком случае станцию Удельная, дачный поселок «Рабочая Москва», сентябрь 1941 года. Ты, по-видимому, не обратил внимание на прихрамывающего командира Красной армии, только что приехавшего из госпиталя и проводившего свой отпуск в этом же поселке.
А он помнит тебя, помнит твою фигуру, напоминающую старый сморщенный гриб, помнит твои оттопыренные уши, помнит, как ты регулярно, даже когда не было тревоги, с наступлением темноты уходил в свое фамильное убежище. Это делал ты, человек воспевающий мужество. Это делал ты на станции Удельная, где за все время налетов ближе семи километров не разорвалось ни одной бомбы.
В каждом твоем слове, призыве мстить, скрывается жалкий трус, садист и палач. Таким ты был всегда, таким остался и до сих пор.
Для дополнения твоего портрета напомню тебе о методах твоей работы. Ты приходишь в редакцию «Красная звезда» в 9 часов утра и весь день ходишь из отдела в отдел, прислушиваясь к рассказам фронтовиков и других корреспондентов. Вмешиваться в их разговоры ты не любишь, только сидишь в стороне и слушаешь то, что говорят другие. За 15 минут до ухода домой спускаешься в свой кабинет и пишешь статью. На этом оканчивается твой рабочий день. Редко, очень редко, выезжаешь ты в какой-нибудь штаб армии и то на спокойный участок фронта.
И сейчас, когда Красная армия одерживает временами успехи, ты вопишь: «мы пахали…», ты потираешь руки и предвкушаешь расправу над всеми, кто тем или иным образом был связан с немцами.
Только ты упустил одно: ты забыл написать, что помимо тех, кто заполняет толом гранаты, кто льет на заводах пушки, танки, - миллионы русских людей в форме РОА готовы выступить за освобождение своей многострадальной Родины. Они не будут прятаться от тебя в подвалы… они пойдут с гордо поднятой головой и… не советую тебе дожить до этого, «товарищ» Илья Эренбург! За твои оттопыренные уши тебя вытащат отовсюду, куда бы ты не забрался. Советские бойцы, как бы ты их не отравлял ядом своей ненависти, помогут нам в этом. Они разберутся, где их настоящие враги и друзья. Мы вспомним тогда все страдания, которые перенес русский народ, вспомним кровь, пролитую на полях сражения во имя жидовских интересов, вспомним все, все…
Итак, до будущей встречи, Илья Эренбург!
«Заря» (Берлин) №79(182), воскресенье, 1 октября 1944 года, с. 2.