«Если нельзя было спасти Россию, можно было спасти её честь.»
Как думаете, кому принадлежат эти слова? Постоянные читатели блога, верно, уже догадались. Они принадлежат Ивану Тимофеевичу Беляеву, царскому генералу и национальному герою республики Парагвай, младшему брату моего прапрадеда. В этом году исполняется 85 лет с момента освящения Храма Покрова Пресвятой Богородицы в столичном городе Асуньсон, и мне снова предстоит длинное и увлекательное путешествие. Поскольку каждый читатель блога непосредственно соприкасается с жизнью автора, я стараюсь рассказывать обо всех интересных событиях на жизненном пути. И в преддверии поездки вновь собираюсь продолжить публиковать материалы о нашем роде и об историческом значении Русского человека в истории далёкого латиноамериканского государства. Его брат, полковник, С. Ф. Эрн строил фортификации на парагвайской службе. Марковец Н. И.Гол(ь)дшмидт стал начальником Отдела картографии в Генеральном штабе в чине майора, был убит под Каньяда-Стронгест (Canada Stronguest) 22 мая 1934 года. Всего же из русских штаб-офицеров на высших должностях в парагвайских чинах было, как говорят, 4 подполковника, 8 полковников, среди них Иосиф Пушкаревич, но русских полковников в других чинах Парагвая было больше. Например: И. Астраханцев, Е. Лукин, Прокопович, Рапп, Чистяков, Щёкин.
Генерал медслужбы Парагвая А. Ф. Вейс и Врач (с большой буквы) М. И. Ретивов, майор К. Грам(м)атчиков; полковник-марковец Л. Л. Леш12, и наоборот, – генштаба полковник парагвайской службы С. Н. Керн13, капитан-марковец (кстати, марковцев довольно много). В Ei Carmen, 29 мая 1934 г. погиб полковник Виктор Корнилвич. Полковник-корниловец [б. нач. Корниловского военного училища] Н. П. Керманов и, ставший впоследствии парагвайским полковником А. Н. Флейш(н)ер14, сын б. Терского казачьего Атамана. Приехал казачий офицер есаул Храпков, но ненадолго, как и капитан Ардатов…
Бригадными генералами, впоследствии, стали: Александр Андреев, Николай Шимовский, Николай Щёголев.
Моряк Н. Ф. Зимовский, служивший в Белой армии Северной области на высоких должностях, приехал в Парагвай в 1936 году, последний чин – генерал-майор. Другой моряк – В. Н. Сахаров, стал преподавателем телеграфного дела.
Есаул-шкуринец (1920) Ю. М. Бутлеров, начал службу в чине майора (потомок великого академика Бутлерова), закончил службу в штаб-офицерском чине. Его именем названа столичная улица: «Полковник Бутлеров». Капитан 1-го ранга Всеволод Канонников. «В центре Асунсьона, на улице Команданте Канонников, носящей имя лейтенанта Всеволода Канонникова, героя Чакской войны 1932—1935 годов, в доме N 998 находится офис сына героя Парагвая Святослава Канонникова, вице-председателя Ассоциации русских и русскоязычных жителей Парагвая. Святославу (Станиславу) Всеволодовичу 67 лет. С 1967 года он руководил этой ассоциацией, много лет был её председателем» (Интернет). 13 декабря 1993 года прошёл по нашему телевидению сюжет о нём.
Сын известного русского полярника, участника первых рейсов ледокола «Ермак» Георгия Экштейна – Александр фон Экштейн-Дмитриев15, барон фон Унгерн-Штернберг, лейтенанты, братья Лев и Игорь Оранжереевы (последний – капитан парагвайской армии), капитаны: Б. Дедов16, Ю. Ширкин, И. Грушкин, Миловидов, Богданов, ротмистр Б. Касьянов. Капитан Николай Ходолей, ротмистр Киевского гусарского полка барон Бломберг (в Парагвае – землемер).
Сегодня публикую материал пера Александра Азаренкова, название которого вынесено в заглавие поста. Он был опубликован 15 декабря 2012 года на сайте «Русская линия». «…Улица Oficial Serebriakov; город Fortin-Serebriakov… Латинская Америка.Парагвай…
Непривычно звучание для русского уха, испанские летры да палабры.
Отчего америка латина выбивает бронзовым шрифтом дорогие нам, русские имена? Православные маковки часовенок, старорусская вязь, тщательно прописанных букв, – ныне всё чаще на погосте, – нет-нет, да повстречается в чужой земле…
Чужбина. «Дикий гусь не имеет намерения оставить след на воде. Вода не имеет желания удержать отражения гуся» – говорили древние китайцы. Красивая пословица. Только не для наших белоэмигрантов.
Валерий Лёвушкин, художественный руководитель ансамбля «Бим-Бом», пишет: «Асунсьон…1Дорога, точнее улица, разбита на две части, посередине травяная аллея, где по всему периметру стоят на постаментах бюсты военных, ну, словом, все как у нас, эдaкaя „Аллея героев“. Не знаю, что заставило меня вчитываться в имена, написанные, естественно, на испанском, но первая фамилия, которую я увидал, была – Белов. Я подумал, что ошибся в прочтении латинских букв, но следующий бюст с надписью „Малютин“ не оставлял никаких сомнений. А дальше были бюсты Серебрякова, Касьянова… и т.д. Я, да и все в автобусе, не сразу поняли, куда попали… Таинственная ситуация разрешилась…
Кaк извecтнo, в России красный режим победил сопротивление Белого движения. Оставшиеся войска были эвакуированы и приняты разными странами… Но несколько последних казачьих дивизий, практически до конца сдерживавших красный штурм, уже не мог принять ни один город Европы. И командование приняло решение идти в Аргентину. Аргентина тоже не coглacилacь принять кaзaкoв, но предоставила „коридор“ для прохождения войск с полным вооружением в Парагвай.
Taк, в 22-м году в Парагвае, образовалось первое казачье поселение. А когда Боливия напала на маленький Парагвай, то пocкoльку регулярной армии у cтрaны не было, правительство обратилось к русским с просьбой о помощи. И кaзaки всё им организовали. Русские белоэмигранты составили костяк высшего командования парагвайской армии, приведя ее к победе в Чакской войне. Первый главнокомандующий – русский, первый начальник генерального штаба – русский и, естественно, самые лучшие обученные полки – русские казаки.
Через несколько лет Парагвай с честью вышел из войны, изгнав вторженцев. После этого и была создана „Аллея героев“ в честь солдат и офицеров, погибших в этой войне, которая пользуется большим почитанием у местного населения, да и всех правящих режимов страны.
К нам на концерты приходили старички и старушки, дeти и внуки тех русских военных, которые не смогли отстоять свое родное Отечество, зато смогли защитить чужое и нашли в далеком Парагвае свою вторую родину…» На счёт «полного вооружения» может и не совсем верно, и о «последних казачьих дивизиях» – красиво… Ведь на самом же деле – первое русское массовое поселение с населением около 2-х тысяч человек официально называлось «станицею…». Но, Лёвушкин, всё же – молодчина. Я, честно говоря, не ожидал от Заслуженного артиста РФ, такого прекрасного рассказа. Немного неточности в его рассказе, но что ж, ведь никаких дипломатических отношений между Парагваем и СССР не было, и въезд советских граждан в ту страну был категорически запрещён. Во 2-ю М.В. республика выбрала нейтралитет, и лишь этот период ещё как-то упоминался вскользь в советской прессе. Отсюда – малоинформирование, но та история чрезвычайно интересна.
Несколько пакетов с ксерокопиями мне прислал сын Белого офицера-дроздовца, С. В. Хлистунов, проживающий в Австралии, потому некоторые сведения публикуются мною с его разрешения и они легли в основу этой статьи. Самым первым русским офицером на парагвайской службе стал Гвардии капитан Комаров. В 1912 году ему довелось принять участие в тамошней гражданской войне…
29 июня 1924 года И. Т. Беляеву было передано разрешение Президента Парагвая о создании Русского Очага. На него же, возлагалось привлечение русских специалистов для улучшения экономики республики. От геодезистов до агрономов. Среди (atencion!) первых двенадцати был В. Ф. Орефьев-Серебряков. Прочитав в белградской газете Призыв к русским эмигрантам генерала Белова «всем, кто мечтает жить в стране, где он сможет считаться русским» и свободным от большевицкой заразы – выехал на встречу своей судьбе.
Правительству Парагвая было гарантировано, что вновь прибывшие ни под каким соусом не были в составе Красной армии. Чуть позже подобная поправка 1948 года к закону США о перемещённых лицах, была одобрена Конгрессом и подписана Гарри Труменом в апреле 1950 г. (статья 14).
Краткая справка:
И. Т. Беляев (1875 † 1957) гвардии генерал-майор. В Белой Армии – инспектор артиллерии Кавказской Армии. Учёный, географ, антрополог, этнограф, лингвист. Занимался изучением индейских племён в Чако Бореаль, обширной, но малоизученной провинции Гран-Чако. До 1931 года произвёл 13 экспедиций. Составитель испано-индейских словарей…
Здесь и далее, за неимением места в статье, ограничимся краткими сведениями.
В числе первых русских прибыл геодезист Аверьянов, конструктор Маковецкий, инженер-лесник С. С. Салазкин и др.
Оренбургский казак Челябинского округа Н. А. Черканин, прибыл в Парагвай в октябре 1926 года из Аргентины с 12-ю песо в кармане. Он был назначен директором по земледельческой части в колонию Сан-Лазаро (960 гектаров земли). Главной целью, по его словам – устроить в колонии русско-казачье поселение. «Нужно сказать откровенно, что здесь не Матушка-Россия. Не многоводная раздольная Кубань, не цветистый Тихий Дон и не родимая моя Сибирь» – писал чуть позже, колонист-казак. По другим данным – фамилия его Чернин, поскольку в 1928 году он значится как «Администратор колонии Сан-Лазаро, близ Бразильской границы».
Предложения принять казаков, учитывая их большие колонизационные навыки, поступали от Парагвая, Перу, Уругвая, Аргентины, Мексики, Бразилии и даже с Антильских островов. Важным было и то, что правительства стран-реципиентов принимали такую колонизацию по принципу казачьей самобытности, т. е. допускалось ношение казаками формы, оружия, сохранение казачьего самоуправления… Положительный, многовековой опыт казаков-первопроходников учитывался «без экзаменов» 2. За границу Казаки принесли с собой верность, природное своеобразие и с первых шагов беженства стали организовывать станицы, построенные на началах взаимной выручки, уравнительного землепользования, коллективности. В полной мере по ряду причин задуманное не было реализовано, но ещё в конце сороковых – начале пятидесятых годов казаки прибывали на парагвайские земли со всего света. Даже в забытом Богом городке Миранда, в середине ХХ столетия, имелась казачья группа.
Первым офицером белогвардейцем на парагвайской службе был казак станицы Новочеркасской, ВВД, Голубинцев 3. Он начинал службу в Парагвайской Армии с младших офицерских чинов, в драгунах, в конце 1921 года. Последний чин казачьего Сакро Дьябло – капитан. В изданиях казачьего зарубежья отыскивались различные заметки по интересующей меня теме. Вот некоторые выписки. «Казачiй Союзъ» (сводка N 2, дек. 1925-янв. 1926). «М.Б.Т. желает вступить в переговоры с правительством Парагвая, чтобы выяснить возможность размещения в этой стране колонистов, которые окажутся пригодными по своим моральным и физическим качествам. Правительству Парагвая известно, что большая часть беженцев не имеет никаких средств, и что находящиеся в расположении секции рессурсы очень ограничены. Но можно рассчитывать на изыскание средств, если будут установлены твёрдые основания для упомянутой колонизации. [Среди них находится много русских землемеров, гл. обр. казаков и немецких колонистов с Поволжья, стр. 43]».
«Парагвай. Миссия прибыла в Ассунцiонъ 1-го мая и принята Президентом и Министрами… Парагвай по справедливости называют страной вечной весны. Он лежит между двумя реками Параною и Парагваем. Это страна холмов покрытых девственными лесами и богатыми пастбищами, без высоких гор. Плодородие почти невероятно: хлопок, табак, рис, маниок, бананы, апельсины, сахарный тростник и множество других тропических и подтропических растений растут без ухода.
Гг. Беляев и Эрн говорили, что климат Парагвая вполне подходящий для русских и что там менее жарко, чем на Кавказе «К. С.», стр. 35.
Близкая то теме информация из письма полковника В. Ковалёва в журнал: «Казаков теперь уже больше десятка, преимущественно донцы. Пока нет никакой [казачьей] организации, но все близки и друзья, хотя по политическим убеждениям есть всякие. Большинство – это казак душой и телом, потом уже русский…»4
«Парагвайское правительство интересуется казаками, готово предоставить казакам на очень льготных условиях хорошие земли вдоль новой железной дороги» (стр. 49). На страницах издания приводятся выдержки из письма ген. И. Т. Беляева на имя Донского Атамана (стр. 53). О территории Парагвайское Чако Беляев вскользь сообщает: «Спор о границах ещё не решён, и завести казаков в спорную зону нельзя». 5
Жизнь русских постепенно налаживалась, и интересы второй родины принимались здесь как свои собственные. Живое и деятельное участие в жизни государства было вкладом наших соотечественников. С 1933 года именно для русских колоний были выделены правительством земли в междуречье рек Парагвая и Параны. «Название южноамериканской реки Парагвай (пара + гвай) обозначает «река» + «река», только на разных языках» 6 (Поспелов Е. М., 1988). Парагвайской зимой, 15 июня, 1932 года вспыхнула 2-я Чакская война7 между Боливией и Парагваем. Конфликт, в основном, произошёл за ставшею спорной территорию (Гран-Чако, 230 тыс. кв. км.), богатую, как думали, нефтью, которая позже оказалась по содержанию, не товарного качества. Впрочем, та территория была огромна и вековой вопрос о её принадлежности не раз решался с помощью оружия. Войну начали Уругвайские военные. В августе Беляев с отрядом добровольцев уходят вверх по реке Парагвай для освобождения форта «Карлос Антонио Лопес» в лагуне Питиантута, захваченного боливийцами. Уже через месяц доблестный Иван Тимофеевич получает парагвайское воинское звание –дивизионный генерал.
Необходимо отметить, что Беляевым активно привлекались на службу, в качестве партизан-диверсантов индейцы. Сам главнокомандующий был происхождением гуарани. Союзные племена, в какой то мере помогли предотвратить боливийскую экспансию. Гибель индейского вождя Чикинокока у вышеназванного форта позже вошло в либретто Беляева к грандиозному спектаклю, который с успехом шёл в странах Южной Америки. К слову, у меня есть выписка, что «в американских газетах появилось сообщение, что английской экспедицией в дебрях Южной Америки встречено индейское племя, вождь которого оказался русским. По его словам, он терский казак». 8
Всех русских к указанному году проживало в республике около ста человек. Военный моряк старинной княжеской фамилии Туманов сообщает: «В настоящий [1932 г.] момент, на службe Военного Ведомства, в Армии и во Флоте служат 19 офицеров, 2 врача и 1 ветеринар, иначе говоря, русская колония мобилизовала на защиту страны более 20 процентов своего наличного состава. Из этого числа 14 человек находятся в Чако, большинство – в рядах действующих войск, принимая активное участие в боях с боливийцами…». Но это самое-самое начало войны.
«В августе 1932 г. группа офицеров собралась обсудить сложившуюся ситуацию. Слово взял Николай Корсаков. «Почти 12 лет назад мы потеряли нашу любимую Императорскую Россию, оккупированную силами большевиков, – сказал он, обращаясь к своим соотечественникам. – Сегодня Парагвай, эта страна, которая с любовью приютила нас, переживает тяжёлые времена. Так чего же мы ждём, господа? Это же наша вторая родина и она нуждается в нашей помощи. Ведь мы же офицеры!»» 9.
Офицеры русской императорской армии и белогвардейцы оказали величайшую, да просто грандиозную услугу государству, которое называли Парагуай! Многие и многие из них были отмечены высшими наградами республики. В Парагвае есть улицы, посёлки и города, названные именами русских, отдавших жизнь за эту страну.
Без преувеличения можно написать, что на чужбине наше офицерство являлось носителями русской военной культуры. Широко образованные, с громадным жизненным, военным, боевым и административным опытом, из этого опыта черпающие мудрое и спокойное своё отношение к жизни, в самых фантастических ситуациях и в самых экзотических странах.
Какие имена! Генштаба генерал-лейтенант Степан Леонтьевич Высоколян. В 1 М.В. на Кавказском и Северо-Западном фронтах, служил в Белой Армии. Математик, и как говорят, что первый в мире решил теорему Фермата (посвятив, сей труд убиенной Царской Семье). В Чехословакии учился в университете и в военной академии (1933). Во время этой войны, начиная с капитанского чина, стал командующим артиллерией парагвайской армии. Он родился близ Каменец-Подольского, а скончался в Асунсьоне в 1986 г. Профессор Высшей военной академии, Высшей морской академии и Кадетского корпуса10. Ушёл из жизни на 91-м году, в чине генерала армии, и в государстве был объявлен Национальный траур. В том же городе скончался в 1972 году генерал-майор Эрн11. У барона Врангеля занимал пост п. д. ген. штаба армии. Николай Францевич – офицер лейб-гвардии Казачьего полка, в эмиграции один из составителей Истории своего полка. С 1930 г. являлся начальником Южно-Американского Отдела РОВС и всех русских образований в Южной Америке. Профессор Академии Генштаба, генерал-инспектор Парагвайской армии… все, даже высшие должности, нет возможности перечесть. Майоры: Н. Чирков, командир 9-го кавалерийского полка Н. Корсаков (б. ротмистр-улан), Владимир Срывалин. Командир артиллерийского полка полковник А. Андреев…
Улица «Инженер Кривошеин», названа в честь другого национального парагвайского героя войны. Имя б. донского врачебного инспектора Вейса носит ещё одна столичная улица, а всего таких – 17! Первопоходник в Парагвае Директор Общественных работ А. Башмаков, участник чакской войны, строитель стратегических мостов 17.
…Капитан 2-го ранга парагвайской службы Князь Туманов писал:
«Один из них уже отблагодарил приютившую его страну, пожертвовав за неё своею жизнью. 28-го сентября, при штурме форта Бокерон [в Чако], пал смертью храбрых батальонный командир пeхотного полка Корралес, капитан парагвайской службы Василий Федорович Орефьев-Серебряков, бывший есаул Донского Казачьего Войска». Письмо датировано 12 октября 1932 год, Ассунсион.
Здесь маленькое отступление. Каково имя нашего героя казака?
Туманов пишет «Василий». Наталья Гладышева, «Уголок России в Парагвае», записала – «Владимир». Может братья? Перед нами здесь примеры: Лев и Игорь Оранжереевы; Николай и Сергей Эрны; Иван и Николай Беляевы. Но нет, – в начале той войны двух убитых Серебряковых, это многовато.
Василий Фёдорович Орефьев-Серебряков, верховой казак станицы Арчадинской, Усть-Медведицкого Округа Войска Донского. Последний чин – есаул. После эвакуации жил в Югославии, а с середины 20-х годов в Парагвае. По некоторым данным: последний парагвайский чин – майор. Улица Официал Серебряков; город Фортин-Серебряков(Форт Серебрякова) – увековечили имя отважного казака. Он повёл в штыковую атаку цепи, – сам впереди, с обнажённой саблей… Последние слова донца: «Я выполнил приказ. Прекрасный день, чтобы умереть!» («lindo dia para morir»), – вспоминал о том беспримерном бое майор Фернандес. Герой похоронен был со всеми почестями в Исла-Пои. Потом гроб был перенесён в Асунсьон, на кладбище Реколета. По другим данным, в ноябре 1932 г. именем «Ореффьефф» был назван бывший боливийский фортин Хайкубас, к северо-западу от Бокерона…18
В Парагвае жил и работал другой есаул – Д. А. Персианов, активный деятель Общеказачьего Объединения и Русского Военно-Национального Освободительного Движения им. Генералиссимуса А. В. Суворова (Суворовский Союз). Бюст команданте Малютина, служившего в чине лейтенанта (затем капитана), установлен в столице. Хорунжий (сотник) 1-го Екатеринодарского полка Кубанского казачьего Войска, Василий Павлович – capitan Basilio Malutin, был убит у Пасо-Фаворито (Pozo Favorito) 22 сентября 1933 года. Донской казак Н. Блинов, воевал в чине капитана. Улица «Капитан Блинофф» в Асунсьоне, вечная память о казаке-романтике.
Дорога «имени Касьянова», «Мост Касьянова» и улица «Майор Касьянофф». Ротмистр Лейб-Драгунского Псковского Е.И.В. Государыни Императрицы Марии Феодоровны полка, Б. П. Касьянов погиб под Сааведрой (Saavedra), 16 февраля 1933 г. Майор парагвайской службы и его имя навсегда отлито на памятной доске в Пантеоне Героев: «CAP. HC BORIS KASIANOV».
…Улица команданте Салазкин, в честь «hc Sergio Salaski» написана пьеса: «Майор Салазкин». Ротмистр С. С. Салазкин – корниловец-текинец, погиб 30 октября 1933 года, командуя полком.
На этом месте следует сделать поправку: в испанском языке comandante имеет перевод, каккомандир; именно майор, или как комендант. То есть – три варианта19. Возможно, что некоторые рассказчики, у которых я брал сведения, делают произвольный перевод. Я же старался выбрать наиболее правильный, в чём мне помог мой родственник, живущий в Испании.
Всего из белогвардейских офицеров в офицерских чинах парагвайской службы тогда было, как пишут, капитанов – 23, а майоров – 13 человек.
В сегодняшней российской прессе сообщается, что погибших русских офицеров было шесть человек. Но данные, как я понимаю, взяты и пущены в оборот из журнала «Часовой», вышедшего к концу 1933 года (стр. 28). Война тогда ещё шла только полгода. Другие данные дают по отчёту ген. Стогова, за 1936 год («Часовой», NN 174, 175). Но, на время войны (и после), в армии Парагвая, по непроверенным данным, служило около трёх тысяч казаков и офицеров из Белых Армий. Сколько было погибших или умерших (от ранений, либо лихорадки «чуча») рядовых чинов из русских, знает Господь. Очень сложные климатические условия в Чако – сумасшедшие перепады температуры – не раз играли злую шутку. А сколько приехало русских после войны? Есаул Персианов сообщает в журнал 20, что к 60-м годам в Парагвайской армии числятся: «ген. -лейтенантом Н. Ф. Эрн, ген. -майорами С. Л. Высоколян и Н. Ф. Зимовский, полковниками Андреев, Фрей, подполковниками Флейшер и Бутлеров, капитаном б. Одесский кадет Оссовский и др. Имеется два Союза: один возглавляется ген. Н. Ф. Эрном, другой отставным майором парагвайской армии Н. А. Корсаковым. Имеется русская библиотека, которой заведует вдова северца С. М. Дедова, а председателем библиотечного общества состоит Одесский улан А. В. Никифоров. Есть дамское благотворительное Общество, возглавляемое дочерью ген. Эрна, вдовой Н. Н. Ретивовой. Настоятелем церкви является наш донской казак б. подъесаул иеромонах Варлаам…».
К концу 1933 года, начальником генштаба армии Парагвайской республики Беляевым и его братом был создан «Колонизационый центр по организации иммиграции в Парагвай». Центр находился в Париже, а почётным председателем избран генерального штаба (1900), гвардеец, генерал-лейтенант (1918) Богаевский21. И если бы не смерть Атамана, кто знает, как бы далее развернулись те события.
«В марте 1934 года Беляев получил письмо от президента общества «Русская эмиграция в Африку» Федорова с просьбой оказать содействие выезду в Парагвай 1000 семей русских староверов и казаков, осевших в Литве. Сначала они намеревались выехать в Марокко, но, прочитав в журнале «Казак» манифест Беляева, призывающий к отъезду в Парагвай, решили попытать счастье на южноамериканской земле.
С 1934 года организует русскую старообрядческую колонию „Балтика“ офицер-первопоходник и поэт Павел Булыгин. Человек удивительной судьбы, как впрочем, и большинство русских парагвайцев. В Великую войну – офицер Лейб-гвардии, в Гражданскую участвует в 1 -м Ледяном Походе, затем командир охранного отряда вдовствующей Императрицы Марии Фёдоровны (перезахороненной недавно в Санкт-Петербурге), через Харбин прибыл в Армию Колчака: главный помощник следователя Соколова по расследованию убийства Царской семьи. Белград-Париж-Берлин-Рига-Каунас… с 1924 по 1934 гг. – военный инструктор императора (Негуса) Абиссинии Х. Селассие. И, наконец, в Парагвае, где скончался и похоронен в 1936 году на русском кладбище г. Asuncion.
В апреле 1934 года из Марселя в Южную Америку отправился первый пароход с нашими эмигрантами, а теперь иммигрантами [около 100 человек. Старший – полковник Гессель]. В письме к Беляеву председатель Колонизационного центра атаман Богаевский отмечал «уверенность казаков в покровительстве» Беляева и выражал надежду на «беспрепятственное продолжение начатого процесса» (Наталья Гладышева „Уголок России в Парагвае“). От этой казачьей группы в мае были получены письма о прибытии на имя редакции „Часового“. Журнал имеется в моём личном архиве. Привожу выписки: „…На берегу, стоял военный в форме прусского образца, в генеральских лампасах – ген. Беляев… Место нашей станицы в 10 км. от г. Энкарнасьона… Как здесь всё своеобразно, как не похоже на Европейское…“ и далее идёт перечисление цен (всё дёшево), бытовые зарисовки, о лошадях и служебных пайках (кило мяса на человека в день) и т. д. Армейская служба в переписке не затрагивалась. В том же 1934 году приехал князь Карачевский, доктор-инженер М. Д. Каратеев, будущий писатель, впрочем, тогда он был „обычным“ георгиевским кавалером, штабс-капитаном. Он подтверждает: „при баснословной дешевизне и рекордно низкой валюте Парагвая (один доллар в то время стоил 440 парагвайских пезо)“. 22
Какую форму носили парагвайские военные? Похожую очень на австрийскую или немецкую, – и цветом и покроем. Погоны, по немецкому же типу. Стальные шлемы, как и тропические, – последние отчего-то местные недолюбливали, – были немецкими. Армейские Уставы, в общем, тоже.
Вооружение было от старых (7.65 мм.) аргентинских магазинных винтовок Маузеров позапрошлого века до Маузер Werke 1933, и к справедливости надо сказать, что только энное количество винтовок купленных непосредственно на Оружейный заводе в Оберндорфе, «Братья Вильгельм и Пауль Маузеры», образца 1907 года, оказались лучшими! Закупками ведали местные чиновники.
…Последующие партии, по нескольку сот человек, прибывали периодически. Из великого герцогства Люксембург в том же году выехала группа, около 40 человек. Среди них Оссовский23. В течение нескольких месяцев выехало три группы. Журнал „Часовой“ (N 135-136) сообщает: „В Парагвай! 14 сентября группа Корниловского военного училища и чинов РОВС в гор. Вильц отбыла через Париж в Парагвай. Люксембургское правительство пошло навстречу желанию группы, выдало им проездные деньги и вещи для устройства на новом месте вплоть до палаток и охотничьих ружей. Перед отъездом из Парижа, в Галлиполийской церкви был отслужен молебен… Командир Корниловского полка благословил начальника группы [и начальника Корниловского военного училища] полк. Керманова иконой“. А вскоре, из Люксембурга, отбыла вторая группа русских.
«Европа не оправдала наших надежд. Парагвай – страна будущего» – под таким девизом на первой странице стала выходить двухнедельная русскоязычная газета «Парагвай» „Le Paragoay“. Впрочем вышло мало номеров. А в Париже Горбачёвым была выпущена брошюра.
Та война (1932-35) унесла жизни сорока тысяч парагвайцев и раненными втрое больше указанного числа. Боливийцев погибло на порядок больше, а пленными взято неимоверное количество! Армия отстояла свои прежние границы и война закончилась. В августе 1935 года между странами было подписано перемирие.
Участие Белых воинов – казаков и офицеров в Чакской войне, сыграло положительную и величайшую роль в победе республики. Хотя казаки ни разу и не участвовали в лихих конных атаках, но всё же… Пистолет-пулемёт тут уж оказался сподручнее. Генералы, штаб и обер-офицеры, русские и парагвайские чины. Бесстрашные и отважные воины. Такого весомого вклада русского офицерства в оборону чужой страны, ставшей второй Родиной, не знала ни одна страна в мире. Два десятка наших героев были награждены медалью «Крест Чако», а ордена «Крест Защитника [Родины]» стали шесть кавалеров.
Каратеев пишет, как попытался составить полный список русских участников этой войны, и удалось ему собрать 86 фамилий, но, думаю, – говорит он – что это не все. „Среди них двое или трое были начальниками крупных штабов, один командовал дивизией, двенадцать – полками, а остальные – батальонами, ротами и батареями. Семеро на этой войне были убиты, многие ранены, некоторые прославились своими подвигами“.
„Парагвай предстал перед ними незаслуженно гонимым, ведшим справедливую войну“. А вести боевые действия Белые казаки и офицеры не только не разучились, но и с блеском показали мастерство и величайшую школу Русского Оружия – Русской Императорской Армии. Ведь к началу 30-х годов, парагвайцы имели вместо армии малочисленные военизированные дружины. К концу войны русскими офицерами была создана пятидесятитысячная регулярная армия и военный флот. Врачи, артиллерийские техники и специалисты, картографы, ветеринары… Ремонтные мастерские и лаборатории по взрывчатым веществам, инструкторы по всем видам вооружения и специалисты по изготовлению авиабомб. Только самолёты закупали во Франции или Италии (кстати, белогвардейцы отменили красные звёзды в парагвайской авиации, как опознавательный знак, – по всей вероятности тут капитан В. Парфиненко, б. морской лётчик приложил руку).
„Неоценимую помощь оказали парагвайцам военные врачи и вместе с ними сестры милосердия: Вера Ретивова, Наталья Щетинина, Софья Дедова, Надежда Конради… Ученые-физики, математики, архитекторы и инженеры разработали новые для Парагвая системы оружия и бомбометания, инструктировали пилотов, обучали своих коллег основам передовой фортификации“ (А. Р. Кармен). Прибывший ещё в 1925 году Инженерной Академии профессор генерал С. П. Бобровский, позже основал „Союз Русских Техников в Парагвае“. Из этого Союза впоследствии возник Национальный департамент Министерства Общественных Работ.
Очень хорошо работала тыловая служба по сбору военной добычи – трофейного оружия и т.д. Пулемёты Виккерса и Кольта; ручные пулеметы ZB-26/30 и Madsen; миномёты и т. п. изрядно дополняли скудное вооружение парагвайцев.
Великолепная подготовка училищ, учебных корпусов, школ, академий, курсов генерального штаба и гражданских заведений Российской Империи, плюс опыт Великой Войны, Гражданской и, дополнительная учёба в странах, приютивших русских изгнанников, дали блестящие результаты. Ведь боливийская армия абсолютно доминировала в военной технике. К началу 20-х годов, у парагвайцев имелся только один генерал!
Отправлено: 23.03.15 02:17. Заголовок: Может и мелочь, но п..
Может и мелочь, но парагвайские солдаты даже маршировали под переведённые с русского языка строевые песни. Магазинная винтовка „Маузера“ образца 1907 года на плече… босые ноги. Голубинцев вспоминает, как его, кавалериста, поначалу шокировало ношение местными шпор над голой пяткой! Заметим вместе с тем, что по утверждению Каратеева, парагвайцы были весьма чистоплотными 24. Он же свидетельствует, как увидел в асунсионском военном музее оригинальное свидетельство. Это надпись химическим карандашом на доске: „Если бы не проклятые русские офицеры, мы бы ваше босоногое войско давно загнали за реку Парагвай“ (стр. 39, ук. соч.).
Экзотика переплеталась с реальностью. Есаул Серебряков служил в полку, имевшем название „Кораллы“, другие полки именовались Mono negro – „Чёрная Обезьяна“, Hormiga muerta -»Мёртвый Муравей" («Дохлый Муравей», – ормига муэрта, как шутили русские) и т. п.
Как писал князь Я. К. Туманов:
«Парагвайское Правительство и народ высоко ценят самоотвержение русских и их участие в защите страны. Признание заслуг русской колонии выявилось в декретах Правительства, согласно которым pyccкиe Генерал-майоры Эрн и Беляев зачислены в ряды Парагвайской Армии чинами Генерал-лейтенантов «онорис кауcа» [почётное звание – А.А.], со всеми правами и привилегиями парагвайских генералов. О мужестве русских офицеров в боях мнение парагвайцев – единодушно-восторженное. Геройская смерть капитана (есаула) Орефьева отмечена глубоко сочувственными статьями местной прессы». Сам князь, капитан 1-го ранга Русского императорского Флота к 1936 году имел чин морского капитана парагвайской службы. Позднее – Председатель Парагвайского отделения РОВСа. Княжна Надин Туманова основала Школу Лирического Пения.
После смерти Почётного Гражданина Парагвая и прочая, прочая… Беляева, был объявлен Национальный траур. Отпевание состоялось в столичном русском Свято-Покровском храме (Покрова Пресвятой Богородицы, где на стенах можно увидеть памятные таблички с именами русских офицеров), в присутствии многочисленных высших чинов и русских эмигрантов. Что интересно, у церкви стояли индейцы и пели Отче Наш, как их научил генерал.
Индейцы гуарани (клан Тигров, быть точнее – ягуаров, чимакоки) провозгласили русского генерала своим вождём – кациком. В этом клане генерал, собственно, и состоял. Они «несли почетный караул два дня, а когда гроб с телом Беляева на военном корабле был вывезен на остров посреди реки Парагвай, избранный им местом последнего упокоения, когда отгремел военный салют и отзвучали надгробные речи, индейцы отстранили белых. В хижине, где их вождь учил детей, они долго пели над ним свои надгробные песни. После похорон сплели над могилой шалаш, посадили вокруг кусты роз» (Н. Гладышева). У меня, в старых черновиках, нашлась дополнительная выписка. «После его смерти, индейцы выпросили тело к себе, устроили вокруг могилы деревянный тын, объявили табу и зачислили в бога своего племени…». Позже индейцы на собственные деньги поставили бронзовый бюст.
На могиле героя, «без холма» выложена надпись: «Здесь лежит Беляев». Позже поставили памятник, напоминающий ракету из книг первой половины XX столетия. И надпись на табличке: «General Belaieff 19 enero 1957».
21 февраля 1999 года был парагвайский телесюжет у Ю. Сенкевича, сообщившего, что при паспортизации все индейцы Макка взяли себе фамилию «Беляев»! 25
Газета «Ля Трибуна», в числе других, поместила некролог 23 января, за подписью «капитан Б. Двинянин»: «…русский по рождению и сердцем парагваец». 26
Памятный знак русским воинам стоит на перекрёстке, что у площади Federacion Rusa.
В послевоенные и последующие годы русская эмиграция поднимала экономику страны. Культуру, науку (целый ряд кафедр Университета Асунсьона возглавляли русские, к примеру, Физико-математический факультет). Русские профессора организовали высшее Политехническое училище, первое в стране. Дорожно-строительные работы, оборонные предприятия, энергетика, всё, вплоть до высоких должностей в Министерствах 27 – всюду русские белоэмигранты, «Rusos Blancos»!!! Даже первая парагвайская женщина-инженер и та русская, – Н. Срывалина.
Образец фортификации, – Форт Нанава, – он был превращён в неприступную крепость, связанную укрепрайонами. Минные поля, участки с колючей проволокой; пулемёты, миномёты, огнемёты, танки и авиация. Наука о строительстве оборонительных сооружений и практика, дали сверхположительные результаты. С 10 января по 14 июля 1933 там происходило грандиозное для того времени сражение, закончившееся в итоге полной победой русской военной школы, впрочем как и остальными эпизодами той военной компании (к примеру битва у Кampo Via).
Знаменитый парагвайский художник Хорхе фон Хорош, тоже имеет русские корни. Его отец воевал в Гражданскую против большевиков, а в Чакской войне служил при генштабе.
…Nuestra Senora Santa Maria de la Asuncion имеется улица Profesor Sispanov… Но, это уже другая тема.
Следует ещё отметить, что прилив эмиграции пришёлся на 2 Мировую войну и после 1949 года, когда из Китая хлынула новая волна старых русских эмигрантов или их потомков. В их числе Л. -Гв. Преображенского полка полковник Веденяпин (в Добровольческой Армии с ноября 1917 г.). И даже позже, как, например, семья старосты Асунсьонской церкви Сергея Васильевича Карленко (Корленко), бежавшая от маоистов. Осенью 1949 г. с острова Тубабао, последнего пристанища российской дальневосточной эмиграции, прибыло несколько десятков человек. Они в свою очередь бежали на Филиппины в числе пяти тысяч русских беженцев, спасаясь от китайской Красной армии 28. И вот теперь Латинская Америка.
По официальным данным международной организации, ведавшей беженцами (IRO – ИРО), для переезда в Парагвай записалось в 1947 году две тысячи человек. 29
Из европейской эмиграции были люди с интересными судьбами, к примеру, полковник Парагвайской армии Н. М. Пивень. В 1920 году, будучи кадетом Владикавказского кад. корп., ещё в Крыму поступил в Крымский кад. корп., в составе которого эвакуировался в Югославию. Окончил военное училище в 1931 году пехотным подпоручиком. Затем судьба его резко меняется. Пивень становится военным лётчиком. В годы войны находился в национальных отрядах, боровшихся против коммунистов. В 1945 году ушёл в Австрию, затем в Германии и, наконец, в Парагвае, где поступил на военную службу. Скончался Николай Пивень на три дня раньше Высоколяна, и покоится, так же на Южном русском кладбище Recoleta Асунсьона.
По свидетельству Виктора Давыденко рядом погребён Давид Яковлевич Сокотунь (01. 07. 1897 † 27. 05. 1953), сотник Уссурийского Казачьего Войска. 30
В начале 1953 года из среды донских и кубанских казаков (инициативная группа: А. Фролов, А. Сокотун, И Ковалёв) было принято решение о учреждении «Свободной казачьей станицы в Парагвае», которая вскоре и была создана. 31
Когда статья, в общем, была уже написана, я отослал её в США, Н. Л. Казанцеву 32 , на разбор-рассмотрение. Слава Богу! Ответ от старой русской эмиграции был положительным. Мало того, в личном письме, от 03. 09. 2006, главный редактор старейшей русской Монархической газеты за рубежом, поставил резолюцию: «Поздравляю с прекрасной статьёй о Парагвае…» и замечательное дополнение о том, что « в Асунсионе долгие года служил о. Иоанн (Петров), к которому с большим уважением относились власти, – впоследствии епископ Аргентино-Парагвайский. В Гражданскую войну, он один из первых ворвался в Ипатьевский дом, когда Белые захватили Екатеринбург, и всю жизнь хранил кусок штукатурки стены, под которой была убита Царская семья. До рукоположения служил в Русском Корпусе на Балканах».
+ + +
В своё время Генерал-майор Эрн и есаул Персианов направили приветственное письмо в журнал «Часовой», где рассказывают, что с 1939 г. существует в Асунсьоне «Русский Союз» 33, утверждённый декретом Президента Республики. На 1949 год председателем являлся Н. Ф. Эрн, товарищами председателя – доктор М. Ретивов и полковник И. Астраханцев, казначей – инженер А. Лапшинский, секретарь – Д. Персианов. Среди членов Союза встретилась фамилия: корнет Б. Н. Эрн.
В наши дни, казачьего корня, Николай (Николас) Ермаков 34 возглавил ассоциацию русских эмигрантов и их потомков 35 в Парагвае (1989), которая носит название «Ассоциация АРИДЕП». 36
Александр Азаренков, член ВИК «МАРКОВЦЫ»
Благодарю за помощь в создании статьи: Хлистунова С. В. (г. Сидней, Австралия), Казанцева Н. Л. (г. Буэнос-Айрес), Азаренкова К. А. (г. Малага, Испания). Специально для статьи свой рисунок прислал Юрий Каштанов (г. Смоленск).
Голубинцев Святослав Всеволодович, капитан парагвайской армии, литератор
Он родился в сентябре 1896 года в дворянской семье офицера Войска Донского. В бурном 1917 году окончил Николаевское кавалерийское училище. Получил образование в Николаевском кадетском корпусе. Служил корнетом 11-го гусарского полка. Успел нюхнуть пороха в Первой мировой войне.
С началом Гражданской войны Голубинцев стал в ряды Белого сопротивления. С полками Донской армии воевал с красными частями. Молодой Голубинцев находится в боевых рядах лейбгвардии Казачьего полка. Шел боевой 1918 год. Запомним, запомним до гроба Жестокую юность свою, Дымящийся гребень сугроба, Победу и гибель в бою, Тоску безысходного гона, Тревоги в морозных ночах, Да блеск тускловатый погона На хрупких, на детских плечах. Мы отдали все, что имели, Тебе, восемнадцатый год… В 1920 году, когда Белая армия потерпела поражение. Штаб-ротмистр Святослав Голубинцев вместе с ее остатками ушел в изгнание. Он эмигрировал в чужедальнюю Африку. Службу нес в знойном Марокко. Там, в частях сурового французского Иностранного легиона маршировали тысячи русских белоэмигрантов. О службе той писал доброволец этого легиона, подъесаул и поэт казак Николай Туроверов:
Все равно, куда судьба не кинет, Нам до гроба будет сниться сон: В розоватом мареве пустыни Под ружьем стоящий легион.
Ххлебнув в песках Сахары, в борьбе с бедуинами-кочевниками лиха, Голубинцев перебирается за океан - в тропическую Латинскую Америку. Ибо в среде эмигрантов стали понимать, что новый военный поход на большевиков не состоится, и начали устраивать свои жизни за рубежом. Голубинцев сначала проживал в Аргентине. Работал в Буэнос-Айресе в русском кафе «Украина». Однако укрепившаяся здесь обеспеченная русская община неохотно относилась к приехавшим землякам без гроша в кармане. Ветер странствий перенес неугомонного Голубинцева на земли Парагвая, где он был принят в армию в чине лейтенанта. Он был вторым русским офицером в истории парагвайской армии. С отрядом драгун Голубинцев участвовал в подавлении военного переворота против правительства, учиненного министром обороны полковником Шерифе. Голубинцев был одним из немногих офицеров, сохранивших присягу на верность правительству. За храбрость и решительность в боях против мятежников он получил известность и прозвище «Сакро Дьябло». Общительный и любознательный молодой офицер встречался с владельцами имений, высшим светом столицы, жгучими красавицами-креолками, гаучо и индейцами-гуарани. Голубинцев быстро овладел местным языком. Парагвайцы рассказывали ему о молодых русских ученых, приехавших 1914 году Стрельникове и Танасийчуке, которые сдружились с индейцами, жили с ними в дебрях, вывезли в Россию коллекции оружия и предметов быта. В республике Парагвай, вспоминал Голубинцев: «Три месяца я командовал фортом в Чако, охотился и водил дружбу с индейцами, затем прозябал в глухой провинции в городе Вилла Хаес и думал, что умру со скуки, и, наконец, восемь месяцев я провел в боевой обстановке с инсургентами… Недаром в казачьих жилах течет кровь царственных скифов, меня потянуло снова к привольной жизни, захотелось стать флибустьером и посмотреть новые страны… Мне захотелось новых приключений и переживаний». В ту пору ему было всего 26 лет! По натуре он был романтиком и оптимистом. Хотя по ночам ему снился искристый Дон, награды дедовы и голубые лампасы… Белые русские офицеры, эмигрировав в Парагвай, внесли немалый вклад в войне за независимость Парагвая с Боливией в 1932-1935 годах. Корпус из более тридцати опытных офицеров отважно сражались в джунглях, командуя частями и одерживая победы. Смертью храбрых пали пятеро русских офицеров. В их числе майор парагвайской армии, есаул Василий Серебряков, из донской станицы Арчединской, Василий Малютин, капитан парагвайской армии, сотник Кубанского казачьего войска… В столице Парагвая Асунсьоне именами пятерых павших русских офицеров названо пять улиц, в храме им воздвигнута мемориальная доска. Голубинцев еще до той войны переехал в Бразилию, пропадал в душных джунглях на прокладке дорог. Обладая знаниями и сметкой, стал помощником директора фарфорового завода. В связи с революцией в Бразилии он поступил в армию начальником штаба конной группы. Затем обжился в многомиллионном и роскошном городе Сан-Пауло. В нем служил в Департаменте полиции по укреплению общественного порядка и спокойствия. За десять лет беспорочной и отменной службы достиг ответственного звания секретаря начальника Департамента полиции. Святослав Голубинцев в Бразилии много и с интересом занимался социально-общественной деятельностью. Являлся председателем крупного Русского Офицерского Союза. Состоял заместителем председателя кадетского объединения в Сан-Пауло. Здесь обосновались многие русские эмигранты… Обладая литературным даром, Голубинцев сотрудничал с популярными журналами русской эмиграции «Родимый край», «Наши вести», местными газетами. В благодатной Бразилии Вячеслав Голубинцев женился на приглашенной из казачьего Новочеркасска землячке Миле, окончившей Ростовский университет. У супругов родилась дочь Елена. Во время Второй мировой войны Голубинцев вышел в заслуженную отставку и перешел на коммерческую службу в фирму по производству ликеров «Дубар». Хорошо освоил местный бизнес. «Так спокойно, в кругу семьи и друзей протекает моя жизнь в Сан-Пауло. - вспоминал Голубинцев. - Летом, при наступлении жары, мы переезжаем из каменных стен огромного города к себе на дачу в Сан-Висенте и там, на берегу океана отдыхаем на пляже и купаемся в пене морской». Под знойным бразильским небом в огромном Сан-Пауло покоится прах донского офицера Святослава Голубинцева, прошедшего нелегкий путь на дальних берегах. Пройдя через исторические потрясения, Голубинцев и на краю земли не уронил чести русского офицера. Он достойно дожил до 1985 года! Его активность была поистине удивительной, ведь ему было за 80 лет. Он оставил на добрую память потомкам написанные под пальмами Бразилии мемуары «В парагвайской кавалерии». В них обрисована гражданская война в Парагвае глазами его, как участника Первой Мировой и гражданской войны в составе Русской армии. Об удивительных судьбах русских белоэмигрантов, казаков, участников боев за независимость республики Парагвай, о донце Святославе Голубинцеве, можно прочитать в книге автора «Эль капитан русо!».
В этом году на противоположном конце земного шара, в Парагвае отмечается 80-летие победы в Чакской войне. Конфликте, практически неизвестном в России, но, тем не менее, имеющем к России самое непосредственное отношение. За пять лет войны русские эмигранты фактически создали парагвайскую армию и помогли ей победить.
Около двух десятков улиц в Асунсьоне и ряде других городов названы именами русских офицеров, многих из которых помнят и почитают, как национальных героев, до сих пор. В России же из наших соотечественников – участников той далекой войны наиболее известно имя генерала Ивана Тимофеевича Беляева. С детства грезивший о далеком Парагвае, этнограф, лингвист и при этом еще и прекрасный артиллерист, он слабо разбирался в хитросплетениях политики. Приехав в Парагвай одним из первых среди русских эмигрантов в конце 1920-х годов, он принялся создавать «Русский очаг», призывая бедствовавших в Европе белых офицеров ехать в Южную Америку.
Его нежелание вникать в конфликты внутри русской военной эмиграции и в специфику парагвайской внутренней политики привели к тому, что «Русский очаг» вскоре раскололся на две враждующие группировки — генерала Беляева и генерала Сергея Павловича Бобровского — «бобровцы» считали себя настоящими белогвардейцами, а сторонников Беляева подозревали в сочувствии Советскому Союзу. Крест на конфликте поставила война.
Территориальные споры между Парагваем и Боливией из-за огромной территории Гран Чако тянулись без малого век. Впрочем, взаимные претензии долгое время носили скорее формальный характер. Всерьез воевать из-за практически безлюдных территорий, не имеющих источников пресной воды, летом превращающихся в раскаленную пустыню, а в сезон дождей в болото, никто не желал. В середине 20-х годов на территории Чако появляются группы геологоразведки — со стороны Боливии их финансировала американская группа компаний Standard Oil (Рокфеллеры), а с парагвайской — британская Shell Oil (Ротшильды). Разведка показала, что район Чако потенциально обладает крупными запасами нефти, что превратило безводную пустыню в лакомый для международных корпораций кусок. Начало войны стало лишь вопросом времени.
15 июня 1932 года боливийская армия, захватив парагвайскую фортину Питиантута, перевела тлеющий конфликт в открытую стадию. Длившаяся три года война, получившая название Чакской, стала не только одной из наиболее кровопролитных на Южноамериканском континенте, но и площадкой для своеобразного матча-реванша. Ведь на стороне Боливии сражалось около 120 немецких офицеров, оставшихся не у дел, а на стороне Парагвая — больше сотни русских эмигрантов. И те, и другие занимали ключевые посты в штабах, командовали полками и дивизиями. Семеро наших соотечественников погибли на полях Чакской войны Парагвайские солдаты Парагвайские солдаты Из архива Тимофея Шевякова 1/2
Точное число русских участников конфликта установить пока не удалось — разные исследователи называют разные цифры, от 70 и более. Сложность заключается также в том, что русские фамилии в парагвайских документах нередко искажались и записывались всякий раз по-иному. Не стоит и забывать о том, что далеко не все русские приняли участие в войне. Кроме того, основная часть эмигрантов влилась в состав армии лишь в 1933 году. Биографии практически каждого из них читаются, как авантюрный роман — и мы хотим вспомнить нескольких эмигрантов, сражавшихся за свою новую родину на другой стороне Земли.
Майор парагвайской кавалерии Сергей Сергеевич Салазкин во время Первой мировой войны закончил Елисаветградское кавучилище, выпустился в Текинский конный полк, в конце 1917 года в числе прочих текинцев сопровождал генерала Корнилова из Быхова на Дон. Вплоть до 1920 года Салазкин сражается в рядах белых армий на юге России. Его отец, тоже Сергей Сергеевич Салазкин — биохимик, профессор, последний министр просвещения Временного правительства, был арестован во время октябрьского переворота, помещен в Петропавловку, через несколько месяцев выпущен, уехал в Крым, где устроился в только что организованный Таврический университет в Симферополе. В ноябре 1920, когда белые оставляли Крым, Салазкин-младший предложил отцу уехать. Тот отказался. Больше они не увиделись и информации друг о друге не получали.
В 1924 году Салазкин-старший назначен ректором Крымского (бывшего Таврического) университета, в 1925 году переехал в Ленинград, где получает кафедру в Ленинградском меде, с 1931 возглавляет Институт экспериментальной медицины — а на следующий год умирает семидесяти лет от роду. Салазкин-младший после Галлиполийского лагеря, где были размещены остатки Вооруженных сил Юга России, уезжает в Чехословакию, заканчивает пражский политех, в 1928 переезжает в Парагвай, вступает в армию в чине капитана (Honoris causa). Во время Чакской войны Салазкин произведен в майоры и получает под командование 2-й кавалерийский полк «Полковник Фелипе Толедо». 30 октября 1933 года он был смертельно ранен в бою под Нанавой и умер через две недели в госпитале, лишь на год пережив отца. Его именем названа одна из улиц в Асунсьоне.
Владимир Андреевич Срывалин родился в 1889 году, закончил Тверское кавалерийское училище в 1909, выпущен в 1-й лейб-драгунский Московский полк. Участник Первой мировой, дослужился до штабс-ротмистра. В 1917 окончил ускоренный курс Академии Генштаба, выпустился капитаном. Добровольно вступил в РККА в 1918 году, зачислен в Генштаб, с ноября 1918 по лето 1919 возглавляет Агентурное управление, то есть одно из основных направлений внешней разведки. К лету 1920 года Срывалин исчезает — как и не было человека. Однако в начале 30-х годов он появляется в Парагвае, в чине капитана (Honoris causa) участвует в Чакской войне, закончив ее майором. Дальнейшая судьба его, увы, пока неизвестна.
Техническим обеспечением парагвайской авиации в годы Чакской войны занимался капитан (Honoris causa) Сергей Сергеевич Щетинин. Стоит отметить, что в войне принимала участие и его супруга, сестра милосердия Наталья Павловна Щетинина. Обоим им тогда было под пятьдесят. В 1909 году Щетинин организует Первое Российское Товарищество Воздухоплавания - оно же ПРТВ, оно же «Гамаюнъ», оно же — первый российский авиазавод. Во время Первой Балканской войны на собственные средства Щетинин организует добровольческий отряд и воюет на стороне Болгарии. Одновременно с этим не забывает и о заводе — привлекает на работу инженера Дмитрия Григоровича и инвестирует средства в неслыханную вещь — в летающую лодку. В 1913 году завод Щетинина выпускает первый гидроплан, а в годы Первой мировой является одним из основных поставщиков самолетов в армию. Щетинин организует ряд авиашкол, расширяет производство — но тут внезапно наступает 1917 год.
Генерал Михаил Алексеев, с которым Щетинины очень дружны, в день октябрьского переворота переезжает к ним на квартиру. 30 октября Алексеев (с документами на имя инженера С.С.Щетинина) и его женой Натальей уезжает из Петрограда в Ростов-на-Дону. Наталья Павловна проходит с Добровольческой армией Первый Кубанский (Ледяной) поход. В середине 1918 года на Юг удается пробраться и Сергею Сергеевичу. Летом 1919 года он назначен Екатеринославским губернатором, а Наталья Павловна получает должность старшей сестры милосердия в Крыму (фактически, инспектора госпиталей). Весной 1920 Щетинины покидают Россию. В начале 30-х они из-за серьезно пошатнувшегося материального положения переезжают из Европы в Парагвай. Когда умер Сергей Сергеевич, один из основоположников российской авиации, пока неизвестно. Наталья Павловна умерла в глубокой старости, в 1979 году (ей было около 92 лет) и похоронена в Асунсьоне. Генерал Беляев (второй слева) с парагвайскими офицерами Генерал Беляев (второй слева) с парагвайскими офицерами Из архива Тимофея Шевякова
Встречались и персонажи куда более экзотические. Таким был, к примеру, лейтенант авиации Владимир Александрович Парфененко. В 1914 году закончил Морской корпус, в годы войны освоил специальность морского летчика и продолжил службу на Балтике. В 1918 году добровольно поступил на службу в Рабоче-Крестьянский Красный Флот и в том же году перелетел к финнам. В целях конспирации на финской службе Парфененко числился как капитан Вальдемар Адлерхейм, преподавая в авиашколе и готовя первых финских пилотов. В 1919 году он стал активным участником финансово-криминальной аферы «Лига Убийц» в Стокгольме, описанной в романе Алексея Толстого «Эмигранты». Парфененко единственному из всей организации удалось избежать ареста; в том же году он перебрался в Австрию, а в начале 20-х годов переехал в США. В 1933 году он приезжает в Парагвай и становится летчиком-истребителем парагвайских ВВС. Следы его после 1938 года теряются.
Были среди русских эмигрантов, сражавшихся на стороне Парагвая, и врачи. Иван Христианович Дзирне, окончил в 1888 году медицинский факультет Дерптского университета, практиковался в Петербурге. Специализацию выбрал по тем временам редкую, но востребованную — урологию. В 1892 году открыл собственную клинику в Ревеле, в 1895 переезжает в Самару на должность старшего врача земской больницы. В 1900 году во время боксерского восстания едет в Китай, где становится главврачом плавучего госпиталя «Царица» Российского Общества Красного Креста. В 1901 году возвращается в Самару и еще три года возглавляет земскую больницу. В 1904-05 годах Дзирне участвует в русско-японской войне, а в 1906 приезжает в Москву, устроившись на работу на медицинский факультет Московского Университета (ныне МГМУ имени Сеченова). В 1911 году он получает звание экстраординарного профессора и становится директором урологической клиники при факультете. С началом Первой мировой войны Иван Христианович (сохраняя директорскую должность) отправляется на фронт в качестве главного врача армейских госпиталей в Польше.
После февральской революции Дзирне отправляется в Крым, а затем в Батум. С 1918 по 1923 год — Константинополь, Варна, София, снова Константинополь, Берлин и Каунас. В 1923 году Дзирне (ему 63 года, заметим) переезжает в Эфиопию на должность лейб-медика императрицы Заудиту и наследника — Раса Тафари Макконена. Впрочем, на месте ему не сидится и уже в следующем году Дзирне работает в Париже, еще через год возглавляет хирургическое отделение Лиепайской больницы, а с 1926 по 1929 год заведует госпитальной хирургической клиникой Латвийского университета в Риге. В 1929 году неугомонный доктор отправляется в кругосветное путешествие, но доезжает лишь до Багдада. Он опять становится лейб-медиком — на сей раз Реза-шаха Пехлеви. В биографии на сайте Первого Меда годом смерти Ивана Христиановича указан 1931 — однако это не так.
В 1933 году он появляется в Парагвае — уже в разгар Чакской войны — и присоединяется к другим русским врачам, фактически с нуля создавшим парагвайскую военную медицину. Дзирне сразу получает звание майора (Honoris causa) медицинской службы. В тяжелейших условиях 73-летний «доктор Айболит» проводит операции и занимается научными исследованиями. По окончании войны он остается в Парагвае и в 1938 году в благодарность за заслуги перед страной получает назначение на должность генерального почетного консула Парагвая на Ближнем Востоке (с резиденцией в Бейруте). К слову сказать: перу Дзирне принадлежит более 30 научных работ по урологии, часть из которых используется медиками по сей день.
«Парагвай — одна из немногих, если не единственная страна под луной, где нет и не было "русских беженцев". …Здесь, в Парагвае, никто из русских не слышит упреков в том, что он ест парагвайский хлеб, что он здесь засиделся, что пора, мол, и честь знать. …Русские искренно и глубоко привязались к этой маленькой и бедной стране и ее народу, особенно тепло оценив его гостеприимство после скитаний по бывшим союзническим и несоюзническим странам. …И вот, над приютившей их страной стряслась беда: на нее напал сосед, трижды сильнее ее. Страна поднялась на защиту своих прав и своего достояния. Что же должны делать старые русские бойцы, ходившие на немца, турка и на 3-й интернационал и много лет евшие парагвайский хлеб? Сложить руки и сказать приютившему их народу: — "Вы, мол, деритесь, а наша хата с краю; наши жизни могут пригодиться нашей собственной родине? " Конечно — нет». Это слова капитана первого ранга (Honoris causa) парагвайского флота князя Язона Константиновича Туманова, участника цусимского сражения, первого командующего Севанской флотилии Республики Армения. Резкий, но честный ответ генералу Деникину, считавшему, что русские офицеры не должны погибать «на далекой войне».
Тимофей Шевяков
Парад победы в Асунсьоне, 1935 год Из архива Тимофея Шевякова
Парагвайские солдаты Из архива Тимофея Шевякова
Генерал Беляев (второй слева) с парагвайскими офицерами Из архива Тимофея Шевякова
10 улиц в столице этой латиноамериканской страны названы именами русских офицеров. Эта война началась из за нефти , которую в итоге так и не нашли, но унесла более 100 000 жизней. Диктатор Парагвая Стреснер воевал тогда под началом русских командиров, а врагами парагвайцев были боливийцы, которых вели в бой немецкие офицеры. Наши победили.https://www.youtube.com/watch?v=xUmZK...
По бескрайним степям Парагвая Не спеша ехал русский солдат конь шагал краснозём ковыряя В далеке занимался закат
Там огромное красное солнце раскалённая сковорода оползала с неба в болото крокодилам жаря бока
Отправлено: 24.12.19 04:50. Заголовок: Дмитрий Беляев. Русский триумф Парагвая
Дмитрий Беляев. Русский триумф Парагвая
Дмитрий Беляев об истории социалистического Парагвая, победе парагвайской армии под командованием Беляева и включении индейцев в парагвайское общество по русским канонам взаимодействия народов.
Der Chaco-Krieg: Als Russland und Deutschland in Lateinamerika Krieg führten
GESCHICHTE15 FEB 2020BORIS JEGOROW
Paraguayische Soldaten
AFP
Paraguay hat Russland viel zu verdanken. Dank einiger Dutzend russischer Offiziere konnte das Land einen nahezu aussichtslosen Krieg doch noch für sich entscheiden und sein Territorium verdoppeln. Der Chaco-Krieg (1932-1935) zwischen Bolivien und Paraguay war der blutigste Konflikt in Lateinamerika und kostete über 100.000 Menschenleben. Eine Schlüsselrolle spielten russische und deutsche Emigrantenoffiziere. Es war wie die Fortsetzung des Ersten Weltkriegs auf einem anderen Kontinent.
Der Kampf ums schwarze Gold Streit um die Region Gran Chaco gab es zwischen Paraguay und Bolivien schon seit Jahrzehnten, jedoch keine offene Auseinandersetzung. Erst 1928, als Geologen behaupteten, dass es Ölvorkommen in diesem dünn besiedelten, schwer zugänglichen Gebiet geben könnte, eskalierte der Konflikt.
Auf der einen Seite stand mit Standard Oil ein US-amerikanisches Unternehmen, das Bolivien unterstützte, und auf der anderen Seite, der Paraguays, Royal-Dutch Shell, ein britisch-niederländisches Unternehmen. Beide Unternehmen sahen großes Potential in Gran Chaco. Eine Anti-Paraguay-Demonstration in La Paz, 1932
Getty Images Der erste Zusammenstoß ereignete sich im August 1928 zwischen einer paraguayischen Kavallerie-Abteilung und der bolivianischen Polizei. Nur durch die Intervention des Völkerbundes wurde ein umfassender Krieg verhindert. Vier Jahre später war die Organisation jedoch machtlos.
Am 15. Juni 1932 startete die bolivianische Armee einen Überraschungsangriff auf paraguayische Außenposten in dem umstrittenen Gebiet.
Starkes Bolivien gegen schwaches Paraguay Das kleine Paraguay schien wenig Hoffnung gegen das weitaus mächtigere Bolivien zu haben. Das Land hatte nicht nur deutlich mehr Manpower, sondern Paraguay hatte zudem in einem vorherigen brutalen Krieg gegen Brasilien, Uruguay und Argentinien fast 70 Prozent der männlichen Bevölkerung verloren.
Die bolivianischen Luftstreitkräfte waren haushoch überlegen und die Bolivianer verfügten über viel mehr gepanzerte Fahrzeuge. Die Paraguayer konnten kein einziges gepanzertes Fahrzeug gegen die leichten Panzer Vickers Mk E und Carden Lloyd VI der Bolivianer einsetzen. Nur in Bezug auf Artilleriegeschütze wurde eine gewisse Parität erreicht. Bolivianische Soldaten vor ihren Panzern. Zur Besatzung gehörte neben vier Einheimischen ein Deutscher.
Global Look Press In dieser nahezu ausweglosen Situation konnte nur ein Wunder helfen. Das kam in Gestalt mehrerer Dutzend russischer Offiziere, die nach dem russischen Bürgerkrieg ihr Heimatland verlassen hatten und in Paraguay ein neues Zuhause gefunden hatten.
Die Armee Paraguays wurde modernisiert Schon vor Beginn des Konflikts setzte sich die paraguayische Führung für die Modernisierung der Streitkräfte ein und erkannte den unschätzbaren Wert der Erfahrung der russischen Offiziere.
„Russische Emigranten waren ein Segen für Paraguay, das seine angeschlagene Wirtschaft wieder aufbauen musste. Es wurde mit dem Bau von Brücken, Straßen, Verwaltungsgebäuden, Kasernen usw. begonnen. Das Land wurde dank der Hilfe des russischen technischen Personals nach und nach wieder lebendig“, berichtete der russische Architekt Georgy Benois, der in den 1920er Jahren die Hauptstadt Asuncion besuchte (in O.E. Tsarkow. Chako, 1928-1938. Ein unbekannter lokaler Krieg. Moskau, 2018).
Paraguayische Soldaten im Schützengraben, 1933
Getty Images Es waren russische Berater, die darauf bestanden, das dänische Maschinengewehr von Madsen zu übernehmen, das die zaristische Kavallerie im Ersten Weltkrieg eingesetzt hatte.
Dank der Russen gründete Paraguay 1932 seine erste Kavalleriedivision. In dieser Hinsicht übertraf es Bolivien, wo es eine solche Formation erst zwei Jahre später gab. Die paraguayische Kavallerie wurde darauf trainiert, Blitzangriffe aus dem Hinterhalt durchzuführen.
Deutsche Panzer gegen russische Strategie Inzwischen hatten sich aber auch 120 deutsche Offiziere in Bolivien niedergelassen und dienten nun in der nach deutschem Vorbild umgebauten und in der Uniform der Reichswehr gekleideten Nationalarmee. Offizier Hans Kundt, ein Veteran des Ersten Weltkriegs, wurde zum Oberbefehlshaber ernannt. General Kundt
Getty Images In den Reihen der paraguayischen Streitkräfte waren zu dieser Zeit 86 russische Emigranten im Einsatz, die sehr erfahren waren. Einer von ihnen war Iwan Beljajew, der 13 Aufklärungsmissionen in die Region nach Gran Chaco gemacht hatte und sowohl ein erfahrener Kartograf als auch Artillerist war. Als Leiter der kartografischen Einheit des Generalstabs und Berater des paraguayischen Präsidenten war er maßgeblich an der Planung der Offensiv- und Defensiveinsätze der paraguayischen Armee beteiligt.
Dank der Entschlüsselung der bolivianischen Militärcodes zu Beginn des Krieges durch den Leiter des paraguayischen Geheimdienstes, Nikolai Ern, und Kapitän Sergei Kern, sicherte sich das Militär einen unschätzbaren Vorteil. Paraguay wusste oft schon von den Absichten des Feindes, bevor die bolivianischen Truppen überhaupt ihre Befehle erhalten hatten.
Eine wichtige Rolle bei der Organisation der paraguayischen Luftverteidigung spielte Fliegerkapitän Sergei Schetinin. Er empfahl den Paraguayern Scheinartillerie aufzustellen, die von der bolivianischen Luftwaffe flächendeckend bombardiert wurde. Das schwächte die Bolivianer. Der Höhepunkt des bolivianisch-paraguayischen (sowie russisch-deutschen) Chaco-Krieges war der zweite Angriff auf Nanava (ein Vorort von Asuncion) im Juli 1933. Bei dieser Operation führte Kundt 6.000 bolivianische Soldaten gegen 3.600 Paraguayer. Unter dem Schutz von Panzern mit deutscher Besatzung rückten die Bolivianer mit Flammenwerfern zu den Stellungen der Paraguayer vor.
Dank der soliden Verteidigungsstrategie der russischen Militärexperten wurden acht feindliche Angriffe abgewehrt, gefolgt von einem erfolgreichen Gegenangriff. Die bolivianische Armee verlor dabei mehrere Panzer und rund 2.000 Mann. Auf Seiten Paraguays lagen die Verluste bei 448. Kurz nach diesem Fehlschlag wurde Kundt von seinem Posten entfernt.
Dankbarkeit Im folgenden Jahr gewann Paraguay nach mehreren großen Siegen endlich die strategische Oberhand. Als das Land in Bolivien einmarschierte, wandte sich dieses hilfesuchend an den Völkerbund.
Das Grab eines russischen Offiziers, der zwischen 1932 und 1935 im Chaco-Krieg gekämpft hat
Im Rahmen des Friedensvertrages von 1935 erhielt Paraguay den größten Teil von Gran Chaco, wodurch sich sein Territorium fast verdoppelte. 77 Jahre später, im Jahr 2012, wurde übrigens tatsächlich Öl im Tal entdeckt. Die Paraguayer lobten die russischen Offiziere für ihre wichtige Rolle im Chaco-Krieg. Der spätere Präsident von Paraguay, Alfredo Stroessner, hatte großen Respekt vor dem gesamten russischen Offizierskorps und nannte es „Ehrenvolk“.
Nach dem Krieg wurden viele dieser russischen Emigranten zu Nationalhelden erklärt und besetzten hohe Positionen im Land. Bis heute sind in Asuncion sechs Straßen nach den sechs russischen Offizieren benannt, die im Chaco-Krieg ihr Leben verloren.
>>> Wie ein russischer Offizier zur Gottheit paraguayischer Ureinwohner wurde Alle Rechte vorbehalten. Vervielfältigung ausschließlich unter Angabe der Quelle und aktiven Hyperlinks auf das Ausgangsmaterial gestattet.
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 185
Права: смайлы да, картинки да, шрифты да, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация откл, правка нет
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума