Отправлено: 26.03.14 21:17. Заголовок: ПОСЛЕДНИЕ ДНИ ГЕНЕРАЛА СЕЛИВАЧЁВА.

ПОСЛЕДНИЕ ДНИ ГЕНЕРАЛА СЕЛИВАЧЁВА: НЕИЗВЕСТНЫЕ СТРАНИЦЫ ГРАЖДАНСКОЙ ВОЙНЫ НА ЮГЕ РОССИИ
А. В. Ганин

...Наряду с назначением помощником командующего Южным фронтом, Селивачёв возглавил еще одну (помимо группы Шорина) ударную группу войск Южного фронта, созданную по распоряжению командующего Южным фронтом В. Н. Егорьева в начале августа 1919 г. для нанесения вспомогательного удара по войскам Деникина на харьковском направлении. Как уже отмечалось, основной удар в соответствии с первоначальным планом Каменева наносила группа Шорина, на которую возлагались задачи овладения Царицыном и Новочеркасском. Кандидатура Селивачёва как командующего группой многим генштабистам из Полевого штаба РВСР казалась очень тудачной120.
Членами РВС группы Селивачёва стали В. А. Барышников и В. Х. Ауссем, одновременно являвшиеся и членами РВС 8-й армии — основы только что созданной группы. В состав группы вошли 8-я армия А. И. Ратайского (12-я, 15-я, 16-я, 33-я, 40-я стрелковые дивизии, бригада 31-й стрелковой дивизии), часть 13-й армии А. И. Геккера (3-я, 42-я стрелковые дивизии, 13-я отдельная кавалерийская бригада), Воронежский укрепрайон (в оперативном подчинении с 22 августа 1919 г.121), резерв группы (13-я стрелковая дивизия и бригада 31-й стрелковой дивизии).
..Однако перерасчет по данным о боевом составе дивизий и бригад группы на 15 августа 1919 г. дает гораздо меньшую численность — 40 066 штыков, 4 153 сабли, 235 орудий и 1 236 пулеметов124 на фронте в 410 км.
Для сравнения ударная группа Шорина, сведения о численности которой тоже сильно варьируются (57 000 штыков и сабель по данным А. И. Егорова и 67 000 штыков и сабель по данным энциклопедии «Гражданская война и военная интервенция в СССР»), по наиболее достоверным расчетам имела порядка 69 тысяч штыков, 14,9 тысячи сабель, 340 орудий и 1 316 пулеметов125 на фронте в 350 км.


Силы Добровольческой и Донской армий белых, действовавшие на воронежском и курском направлениях против группы Селивачёва, оценивались советским командованием на 1 августа 1919 г. в 18,1 тысячи штыков, 12,3 тысячи сабель при 116 орудиях и 404 пулеметах127. Таким образом, Селивачёв обладал лишь полуторным превосходством в численности над противником, но в то же время белые обладали троекратным превосходством над ним в коннице. По орудиям у Селивачёва было двукратное превосходство, а по пулеметам — трехкратное.

Наступление группы В. И. Селивачёва

...10 августа, практически накануне советского наступления, белые прорвали фронт на стыке 8-й и 9-й советских армий, и в прорыв устремились конные массы IV Донского конного корпуса генерал-лейтенанта К. К. Мамантова (до 9 000 шашек и штыков при 12 орудиях, 7 бронепоездах и 3 бронеавтомобилях), положив начало знаменитому рейду по красным тылам. Разумеется, фактор наличия конницы противника в тылу серьезно осложнял обстановку на фронте для красного командования и отрывал войска от участия в наступлении (из 8-й армии для ликвидации Мамантова была выделена 31-я дивизия, из 9-й — 36-я). Активные наступательные действия предпринимались белыми и на фронтах Добровольческой и Кавказской армий. Тем не менее советское командование не отказалось от решения предпринять в этих условиях общее наступление.
Наступление Южного фронта, к которому так тщательно готовились красные, должно было начаться 14 августа на участке группы Шорина. Наступление группы Селивачёва намечалось с утра 15 августа131 Задержка на сутки на его участке была обусловлена необходимостью подтянуть тылы и осмотреться132. В то же время председатель Совета рабоче-крестьянской обороны В. И. Ленин
был крайне обеспокоен тем, что операция не началась еще в начале августа, и требовал от главкома и фронтового командования решительных действий без какого-либо промедления133. Изначально группы Шорина и Селивачёва должны были действовать в расходящихся направлениях, что сделало невозможным взаимодействие между ними. Главкомом Каменевым группе Селивачёва было приказано разгромить войска противника на сумском и курском направлениях ударом на Бирюч — Валуйки — Купянск,134 причем свой главный удар 15 августа ударная группировка (3-я и 42-я стрелковые дивизии, кавалерийская бригада 13-й армии, 12-я, 13-я, 15-я и 16-я стрелковые дивизии) наносила в стык Донской и Добровольческой армий белых. Обеспечение правого фланга группы Селивачёва возлагалось на 14-ю армию.
Удар Селивачёва пришелся по фронту III Донского отдельного корпуса (1-я, 2-я, 3-я, 5-я, 8-я Донские дивизии, около 8 000 штыков и шашек на фронте в 200 верст, штаб — станция Кантемировка). Казачьи историки-эмигранты отмечали, что «Штаб Донской армии или совсем не имел сведений о долго подготовляемом красным командованием генеральном ударе по 3-му Донскому корпусу или же не придавал должного значения мероприятиям красного командования»135. Во всяком случае, в начале наступления Селивачёва корпус также получил наступательную задачу в направлении на Коротояк и Острогожск. Однако, разумеется, это наступление не удалось, поскольку донцы не имели сил для активных действий на обширном фронте, 1-я и 3-я дивизии были откровенно слабыми, а, кроме того, в корпусе ощущалась нехватка опытных генштабистов136. Штаб корпуса, судя по оперативным переговорам со штабом Донской армии, просто не знал, что противопоставить советскому наступлению в те дни137. Начальник штаба корпуса Генштаба полковник А. В. Говоров просил у штаба армии танки и бронеавтомобили, так как корпус не получал техники, а потом командование выдвигало упреки в бездействии138. Донское командование вместо этого собиралось усилить корпус Донской стрелковой бригадой из Новочеркасска, правда, без артиллерийских и обозных лошадей139.
Армейское командование просило при отступлении не взрывать, а демонтировать железнодорожные стрелки из-за их нехватки140.

 Отправлено: 26.03.14 21:45. Заголовок: За первый день насту..

За первый день наступления Селивачёв, несмотря на упорное сопротивление, оттеснил 5-ю Донскую конную дивизию на Юдин — Станкевичи — Прилепы — Владимировка, 3-ю Донскую конную дивизию — на Алексеевку и Бирюч, а 2-ю и 8-ю дивизии на Марьевку — Глинное — Погромец.
Уже 16 августа командующий Южным фронтом выразил недовольство медленным развитием операции. Селивачёв отвечал, что наступать приходится в боевых, а не в походных условиях, а дороги из-за непрерывных дождей труднопроходимы141. 17 августа в связи с недовольством Егорьева Селивачёв издал приказ: «Наступление согласно директивы Командюж № 8400 вести с полной энергией, на какую способны войска, имея в виду малочисленность противостоящего противника и помня, что решительность и энергия в ведении операции ведет не только к уничтожению противника, но и к отвлечению сил его с других участков фронта, что необходимо для окончательного разгрома пр[отивни]ка»142. Кстати, для укрепления обороны железнодорожных узлов Касторное и Мармыжи от казаков Мамантова Селивачёв предлагал опираться на местных коммунистов,143 что свидетельствует в пользу добросовестности его службы красным.
За первые три дня наступления красных донцы на участке Новый Оскол — Острогожск отступили на 35 верст. Основной удар Селивачёва пришелся на участок между городами Новый Оскол и Бирюч, где располагались 2-я и 8-я Донские дивизии общей численностью 4 100 штыков и шашек. У казаков не хватало технических средств, чтобы противостоять сильной артиллерии и бронепоездам красных, были проблемы с качеством артиллерийских снарядов, 80 % которых, по оценке командования корпуса, не разрывалось, пехота из мобилизованных крестьян отличалась неустойчивостью и разбегалась, захватывая оружие144.
...К 20 августа Селивачёв овладел Валуйками (первая задача, поставленная группе), далее по директиве Егорьева правый фланг группы должен был, начиная с 21 августа, наступать на Белгород и овладеть им в кратчайший срок, остальная часть группы должна была развивать наступление на Волчанск — Купянск147. 13-я армия должна была овладеть железнодорожной линией Белгород — Волчанск включительно (на 20 августа она была в 50 верстах от Белгорода и 75 — от Волчанска), 8-я армия — выйти на линию Волчанск Купянск—Богучар.
Донские части отступали под ударами красных. 8-я Донская дивизия спешно отходила по железной дороге Валуйки—Купянск и даже потеряла связь со своим корпусом148. Безостановочным был отход 7-й Донской пластунской бригады. Боевой состав этой бригады был ничтожным. К 1 августа в ней числилось лишь 654 штыка, а к 28 августа осталось только 280 штыков149. Видимо, вследствие безысходности командный состав бригады, по данным на 24 августа, пьянствовал150. В итоге город Купянск от красных прикрывали одни только бронепоезда. В 8-й Донской пластунской бригаде были свои проблемы — командир бригады генерал-майор В. И. Тапилин был снят со своей должности (затем назначен командиром 2-й бригады 3-й Донской конной дивизии) вследствие недоразумений с начальником 5-й Донской дивизии, которому была подчинена бригада151.
...22 августа 13-я армия получила приказ Селивачёва № 9 во что бы то ни стало взять город Короча, оборонявшийся 1-й пехотной дивизией белых. Приказ № 10 от 23 августа свидетельствовал о намерении Селивачёва наступать ударной группой на Купянск157. К 25 августа обе эти задачи были решены. Корочу заняли части 42-й дивизии Гая, после чего предполагалось развитие успеха на Белгород, но сделать это не удалось. Тогда же 12-й дивизией 8-й армии был взят Волчанск, а Сводной кавалерийской бригадой — Купянск158. Но уже в этот день стало известно о сосредоточении крупных сил противника в районе Бутурлиновки159 и угрозе флангового удара со стороны Донской области.
Задачу по овладению Белгородом Селивачёв поставил группе только 25 августа в приказе № 11, причем город планировалось занять к 27 августа. Группа должна была занять Купянск (что и произошло 25 августа) и далее продвигаться на Харьков164. Планы поворота ударной группы на Харьков, «не оставляя щелканья зубами на Купянск» (выражение самого Селивачёва в переговорах от 19 августа), Селивачёв обсуждал и согласовывал со штабом фронта165. Таким образом, нет никаких оснований считать, что уклонение группы на юго-запад, о котором писали в советское время как о негативном явлении, не позволившем взаимодействовать с группой Шорина,166 было самовольным решением Селивачёва. Эти действия были согласованы со штабом фронта и имели целью взятие Харькова.

 Отправлено: 26.03.14 23:03. Заголовок: 26 августа Селивачёв..

26 августа Селивачёв получил приказ фронтового командования силами 8-й армии овладеть Харьковом168. Таким образом, Селивачёв одновременно наступал по нескольким расходящимся направлениям, что можно было делать либо при полной уверенности в своем превосходстве над противником, либо с тайной целью срыва советского наступления. По некоторым данным, после овладения Купянском резервы Селивачёва оказались израсходованы,169 а сам он прекратил какие-либо наступательные действия, заняв селение Кисловка примерно в 15 верстах к юго-востоку от Купянска, причем, по свидетельству противника, «красные держались пассивно, так что Донской бронепоезд мог обстреливать самый г. Купянск»170. Однако на самом деле наступление было здесь остановлено Селивачёвым не из-за отсутствия резервов, а из-за того, что он просто не ставил задач по продвижению к югу от Купянска. Его главный удар был направлен на Харьков и Белгород, а Купянск был не более чем точкой на крайнем левом фланге юго-западного крыла.
Дроздовец-артиллерист капитан Г. А. Орлов записал в своем дневнике 25 (12) августа 1919 г.: «У Купянска и Волчанска у нас довольно серьезный прорыв, меры к ликвидации которого уже приняты. Прорвав наш фронт, красные сначала загибали крайний левый фланг донцов, а теперь всей силой своего удара обрушились на нас. Поговаривают о том, что эта невыгодная комбинация будет ликвидирована дня за 4»171. При этом мемуарист отмечал существенное усиление частей Красной армии.
В соответствии с директивой Каменева, к 27 августа войска группы продвинулись на 60–150 км, заняв Новый Оскол, Бирюч, Валуйки, Купянск и подойдя к Белгороду и Харькову (на 40 км). Действия войск в районе 27 августа Селивачёв и, видимо, командующий советским Южным фронтом, характеризовали как «решительный поворотный момент сражения»172. Выход красных на ближние подступы к Харькову создавал угрозу тылу I армейского корпуса Добровольческой армии, штабам I армейского корпуса и Добровольческой армии, находившимся в городе. По некоторым данным, начальник штаба корпуса Генштаба генерал-майор Е. И. Достовалов считал, что Харьков белые не удержат, и даже отдал распоряжение об эвакуации штаба173.
Белое командование было вынуждено спешно собирать ударный кулак для ликвидации прорыва красных. Уже 17 августа по директиве А. И. Деникина в резерве на курском направлении в районе узловой станции Ржава (к северу от Белгорода) должен был сосредоточиться III конный корпус знаменитого белого генерала А. Г. Шкуро. Корпус планировалось бросить в наступление на Старый Оскол и Воронеж. Части корпуса перебрасывались в район сосредоточения по железной дороге с Украины — погрузка велась на станции Басы южнее города Сумы, в Черкассах и на станции Знаменка, переброска планировалась на станции Гостищево и Прохоровка севернее Белгорода174. Перебрасывался также Сводно-стрелковый полк, задействованный в борьбе с махновцами175. В связи с прорывом красных белые временно приостановили свои операции против 14-й советской армии на Украине176.
...Как и следовало ожидать, белые сосредоточили крупные силы на флангах группы Селивачёва и сами перешли в контрнаступление 26 августа, попытавшись создать «Канны», срезав основание купянского клина ударами в сходящихся направлениях добровольческих, а также кубанских и терских частей генерала Шкуро на Корочу, Новый Оскол и Волчанск и донской конницы генерал-лейтенанта А. К. Гусельщикова на Валуйки и Бирюч. По всей видимости, общий план белого командования предполагал окружение прорвавшейся группировки красных. Не способствовали успехам красных и действия конницы генерала Мамантова, совершавшей рейд по советским тылам.
На московское направление III конный корпус Шкуро был переброшен во второй половине июля 1919 г.183 В приказе по корпусу от 25 августа № 0723 Шкуро изложил свой план разгрома красных, который предусматривал удар по противнику на участке Волчанск — Короча с развитием успеха на Валуйки184. На Волчанск и Валуйки от Харькова наступала группа Генштаба генерал-майора А. М. Шифнер-Маркевича (Кубанская партизанская бригада 1-й Кавказской казачьей дивизии с двумя батареями, полтора батальона Самурского полка и батарея 3-й артбригады). Со стороны Белгорода в наступление на Корочу и Новый Оскол переходила 1-я Терская казачья дивизия генерал-майора В. К. Агоева. Резерв Шкуро (Хоперская бригада 1-й Кавказской казачьей дивизии, Волчий дивизион, стрелковые полки 1-й Терской и 1-й Кавказской казачьих дивизий) находился в районе Белгорода.
1-я Терская дивизия в районе Корочи нанесла поражение 3-й и 42-й стрелковым дивизиям красных, вынужденным отходить на Новый Оскол. Между прочим, до 27 августа 3-й стрелковой дивизией командовал бывший Генштаба генерал-майор Н. С. Махров, родной брат которого, также Генштаба генерал-майор, в это время занимал у белых пост начальника военных сообщений Кавказской армии Врангеля, а позднее служил под началом Шкуро, войска которого атаковали дивизию его брата в августе 1919 г.
В этих боях белые понесли серьезные потери, в том числе в командном составе. Так, в конной атаке под Корочей был убит командир 2-го Терского казачьего полка Генштаба полковник Г. Г. Колесников, в ходе боев был контужен начальник дивизии генерал Агоев, тяжело ранен начальник штаба дивизии Генштаба полковник Н. И. Химич. 30 августа (по другим данным, 31-го) терцы взяли Новый Оскол, перерезав железнодорожный путь от Валуек на Старый Оскол и Касторное. Затем терцы повернули на юго-восток, атакуя советские дивизии, сопротивлявшиеся действиям группы Шифнер-Маркевича. По всей видимости, Новый Оскол был ими оставлен. На этом направлении была разбита упорно оборонявшаяся 12-я стрелковая дивизия красных, остатки которой отходили на Бирюч и в леса к северу от Валуек.
Группа Шифнер-Маркевича 26–29 августа вела упорные бои на реке Северский Донец. В итоге красные были отброшены за линию железной дороги Волчанск — Купянск189. По некоторым данным, 30 августа казаками был занят Купянск, но, видимо, затем его пришлось оставить. Бои в районе Волчанска также шли с переменным успехом. К 1 сентября белые были вынуждены отойти к Волчанску, несмотря на требования командующего Добровольческой армией Генштаба генерал-лейтенанта В. З. Май-Маевского разбить красных в кратчайший срок.
На левом фланге Селивачёвского клина действовала донская казачья конница. 26 августа командир III Донского отдельного корпуса приказал командиру 7-й Донской пластунской бригады генерал-майору А. А. Дукмасову (штаб — Сватово) овладеть Купянском и, соединившись с бронепоездами, действовать на Валуйки, имея разведку на Волчанск и на Белый Колодезь190. Для содействия Дукмасову два бронепоезда из первого бронеполка полковника Петрашкевича перебрасывали на линию Луганск — Сватово — Купянск, остальные прикрывали Харьков на линии Харьков — Купянск191. Конная группа Гусельщикова, выделенная из состава III Донского отдельного корпуса, к 27 августа прорвала фронт и на следующий день вышла к железнодорожной линии Лиски—Валуйки—Купянск на участке Алексеевка — Бирюч,192 разрушив железнодорожный путь. С юга вдоль железной дороги здесь наступала 8-я Донская пластунская бригада, однако Селивачёв контратаковал и вышел в тыл Гусельщикову, в результате чего казакам пришлось отойти.
28 августа командующий III Донским отдельным корпусом генерал-лейтенант М. М. Иванов уже обвинил в нерешительности, беспричинном отходе и позорном поведении казаков сводно-конного полка и 8-й пластунской бригады (96-й полк). По мнению комкора, их действиями были поставлены под угрозу группа Гусельщикова и даже исход операции193. 31 августа был повторен приказ командиру 7-й Донской пластунской бригады энергичными действиями занять Купянск и выручить бронепоезда194.

 Отправлено: 27.03.14 14:00. Заголовок: 1 сентября командующ..

1 сентября командующий I армейским корпусом Добровольческой армии генерал-лейтенант А. П. Кутепов разослал свой приказ по корпусу начальникам штабов всех соединений, участвовавших в операции, — III отдельного и III Донского отдельного корпусов, а также не задействованного в ликвидации прорыва V кавалерийского корпуса: «Во исполнение приказа командарма приказываю напрячь все силы для окончательного уничтожения разбитого противника в районе Валуйки — Купянск — Волчанск. Переход корпуса в наступление на остальном фронте откладывается до особого распоряжения, частям корпуса активно обороняться на занимаемых ныне позициях»195.
Несмотря на 2–3-кратное превосходство над противником в пехоте, у Селивачёва начались сложности196. К 29 августа 13-я армия под натиском противника стала проявлять неустойчивость, причем 3-я и 42-я дивизии начали отступать. Непростая ситуация складывалась и на левом фланге в районе захваченного белыми города Бирюч, который Селивачёв приказал отбить немедленно за счет резерва 8-й армии197. 8-я армия оказалась в крайне тяжелом положении, которое лишь ухудшалось вплоть до начала октября 1919 г. Над ударной группой нависла угроза окружения, хотя окружить такую группировку силами конницы было невозможно, а пехоты у белых для окружения явно не хватало. Селивачёв сообщал командующим подчиненными ему армиями о необходимости быть готовыми к перерыву связи198. В 8-й армии к 1 сентября на исходе было горючее, что могло привести к остановке работы бронемашин199.
На 1 сентября войска группы находились на линии Волчанск — Купянск — Валуйки — Подгорное. Фронт группы к этому времени достиг протяженности в 700 верст200. По оценке красных, против Селивачёва к 1 сентября 1919 г. белые имели на воронежском и курском направлениях 27,2 тысячи штыков и 12,6 тысячи сабель при 152 орудиях, 502 пулеметах, 19 бронепоездах и 12 танках201. В тылу активно действовала белая конница.
...В районе Волчанска против войск Селивачёва действовал Сводный отряд, в который входили кубанские сотни корпуса Шкуро, Сводно-стрелковый полк и элитные «цветные» части Добровольческой армии — марковцы (батальон 2-го офицерского генерала Маркова пехотного полка, взвод 2-й Марковской артиллерийской батареи) и корниловцы (батальон 1-го Корниловского ударного полка), наступавшие на Новый Оскол207. На Обоянь наступал 2-й Корниловский ударный полк.
...В ночь на 7 сентября белые вновь взяли Новый Оскол (бои в районе Новый Оскол — Бирюч продолжались вплоть до 12 сентября, причем Бирюч был прочно занят казаками только 15 сентября). 1-я Терская казачья дивизия повела наступление на Старый Оскол, а 1-я Кавказская казачья наступала на северо-восток от города Бирюч вдоль линии железной дороги на Острогожск — Лиски. Здесь совместно действовали группа Гусельщикова и 8-я Донская пластунская бригада.
7 сентября Селивачёв приказом № 20 принял на себя временное командование 8-й армией для ликвидации прорыва противника, а непосредственное управление группой из 2-й бригады 31-й дивизии, 12-й, 13-й, 15-й и 16-й дивизий в оперативном отношении передал вр. и. д. командующего 8-й армией А. И. Ратайскому при начальнике штаба Г. С. Горчакове, кроме того, Селивачёв взял на себя непосредственное руководство 33-й и 40-й дивизиями и 1-й бригадой 31-й дивизии. Отмечу, что донским командованием 31-я и 33-я дивизии красных оценивались очень высоко229. В это время Мамантов, занявший 5 сентября Задонск, 6 сентября — Касторное и 7-го — Усмань, с трех направлений угрожал Воронежу, где находился штаб Селивачёва. Воронеж был взят Мамантовым уже 11 сентября, возможно, именно с этим и был связан переход Селивачёва в штаб одной из армий. Точные причины такого решения неизвестны, но в результате дальнейшая судьба Селивачёва оказалась целиком связана с событиями в 8-й армии.
Наличие подписанного Селивачёвым приказа от 7 сентября о кадровых перестановках свидетельствует, что как минимум за десять дней до своей смерти бывший генерал был вполне здоров и мог управлять вверенной ему группой. В то же время — это самый поздний из обнаруженных нами документов за подписью самого Селивачёва. Отметим также, что с 13 сентября Ратайский подписывал распоряжения не как командующий группой, а вновь как вр. и. д. командующего 8-й армией,236 т. е. Селивачёв в это время оказался не у дел. Данных о том, возглавлял ли кто-то группу Селивачёва с тех пор, в архивных документах обнаружить не удалось. Таким образом, в середине сентября группа Селивачёва фактически прекратила свое существование237.
Как бы то ни было, войска, входившие в группу, продолжали вести тяжелые бои, в том числе по берегу реки Оскол. 12 сентября белые взяли Обоянь. 1-я и 3-я Донские дивизии 12 сентября получили приказ усилить бдительность, чтобы не пропустить отход красных238. Корпус Шкуро двигался по тылам 8-й армии, причем донское командование просило Шкуро помочь группе Гусельщикова в наступлении на Острогожск239. Наступление на Острогожск продолжалось еще несколько дней. Белое командование все еще надеялось отсечь и окружить отступавшие части красных, но сделать это не удалось. Командир III Донского отдельного корпуса, видимо, по этим причинам считал, что командный состав корпуса был не всегда на высоте своего положения240. Лишь 21 сентября Острогожск был занят силами 6-й и 7-й Донских пластунских бригад, красные отступили на Лиски241.
http://orenbkazak.narod.ru/Selivachev.pdf

 Отправлено: 29.03.14 18:46. Заголовок: " В 8-й Донской ..

" В 8-й Донской пластунской бригаде были свои проблемы — командир бригады генерал-майор В. И. Тапилин был снят со своей должности (затем назначен командиром 2-й бригады 3-й Донской конной дивизии) вследствие недоразумений с начальником 5-й Донской дивизии, которому была подчинена бригада151." Тапилин (Топилин) Владимир Иванович, генерал-майор ком.: 8-й Донской пластун. бригады 5-й Донской дивизии (01. 06. – 30. 11. 1919), 2-й бригады 3-й Донской конной дивизии (назначен 09. 08. 1919, а в должность вступил в дек. 1919-январе 1920) (дек. 1919 – апр. 1920); Тяжело ранен 30. 11. 1919 в бою и эвакуирован в тыл.

 Отправлено: 31.05.15 15:03. Заголовок: Из нашей любимой вик..

Из нашей любимой википедии.
Группа войск В. И. Селивачёва (Южного фронта) — оперативно-стратегическое объединение РККА во время гражданской войны. Была создана для нанесения вспомогательного удара по войскам Деникина на харьковском направлении (впервые упоминается в директиве Главкома от 13 августа 1919 года за № 8815[1]). 13 сентября 1919 года прекратила своё существование.
В состав группы входили:
8-я армия (12-я, 15-я, 16-я, 33-я, 40-я стрелковые дивизии, бригада 37-й стрелковой дивизии)
Часть 13-я армии (3-я, 42-я, 13-я отдельная кавалерийская бригада)
Воронежский УР
резерв группы (13-я стрелковая дивизия, бригада 31-й стрелковой дивизии)


А вот мои записи по состоянию некоторый соединений РРКА. http://1918.borda.ru/?1-10-0-00000013-000-90-0

Телеграмма, направленная в политотдел штаба фронта 12 июня 1919 года командующим 8-й армией Любимовым: "главною причиною всех неудач и бегства является: неудовлетворительно поставленная политическая работа и отсутствие удовлетворительного комиссарского и командного состава политкомы увлекались всем, кроме политической работы: они занимались оперативно-административной и хозяйственностью частью и не обращали никакого внимания на политическую работу...комсостав и политкомы бегали с позиции, комиссар бригады тов. Муштаков сбежал, захватив с собой 20 000 рублей...командный состав уже привлечен за преступление к ответственности, но красноармейцы до сих пор еще ни один не почувствовали твердой руки, которая смогла бы покарать их за преступление против революции".

22 июня 1919 года командарм-8 и член реввоенсовета армии Барышников сообщили в штаб фронта о бунте, поднятом красноармейцами 112-го и 116-го полков: "Лозунги этой шайки: "Долой войну, бей коммунистов, комсостав и евреев", силы их растут охотно присоединяющимися к ним красноармейцами"

18 июня 1919 года, Любимов информировал политотдел фронта о разложении соединений своей армии: "Отставая немного от 12-й дивизии, шел процесс разложения и в 13-й дивизии, и в настоящее время этот процесс закончился полным боевым разложением 13-й дивизии. Когда мною, как крайняя мера, приказано было выделить из полков по два пулемета и стрелять в самовольно отходящих, начдив и политком 13-й сообщили, что у него нет таких крепких частей в дивизии и к коммунистам доверие подорвано, в полках их почти нет, отношение к коммунистам неприязненное, и коммунисты должны скрываться и работать в подполье. Таким образом, самые крепкие во всей армии 12-я, а затем 13-я дивизии сломлены не противником, а взорваны внутри. Всюду бегут красноармейцы, забывшие свои красные знамена, запятнавшие их грязью. Заградотрядами задержано с 1 по 15 июня свыше 2500 человек, но сведения эти еще неполны. Что касается противника, то перед фронтом 12-й дивизии его не обнаружено. Таким образом, считаю 12-ю и 13-ю дивизии абсолютно небоеспособными, никакого давления они не выдержат. Предполагаю, что зараза уже перекинулась и на 15-ю дивизию, но фактически установить этого не могу, хотя моральный дух ее подорван, о чем я уже доносил"

"Командарм-13 в октябре 1919 г. требовал прекратить сдачу в плен целых частей . Пленный краском из 42 стрелковой дивизии (лучшей в 13-й армии) сообщал, что дерзкие действия белых вызывали панику; роты и батальоны быстро рассеивались или сдавались."