https://istorex.ru/page/shubin_av_arkhivi_i_konspirologiya?fbclid=IwAR1_XsICvE2lA949wMmhEVBPaJCT0Kl87WXtbid0C9D-24HcMdTqzvuRLq0 Шубин А.В. Архивы и конспирология
Аннотация: В статье анализируются конспирологические и мифологические версии истории, связанные с описанием деятельности Я. Свердлова в 1918 году. Для мифостроителей Свердлов важен и как еврей, и как фигура, апологизированная в советской историографии, и как один из лидеров РКП(б) и формальный глава советского государства. Рассматривая описание деятельности Свердлова такими авторами, как С.С. Войтиков, Ю.Г. Фельштинский и П.В. Мультатули, автор статьи показывает, что мифостроительство может сочетаться с обильным цитированием источников и литературы, что совершенно не гарантирует корректность выводов и построений историка, который подбирает факты под заранее созданную идеологическую картину.
Ключевые слова: Свердлов, конспирология, исторические мифы, гражданская война, террор, Ленин, Троцкий, Николай II.
Alexander Shubin
Archival sources and conspiracy theories
Abstract:
The article analyzes the conspiracy and mythological versions of history associated with the description of the activities of Y. Sverdlov in 1918, when he was the formal head and one of the leaders of the Soviet state. For myth builders Sverdlov is important as a jew and as a figure, which Soviet historiography considered apologetically. Considering the description of the activities of Sverdlova of such authors as S. S. Voytikov, Y. G. Felshtinsky and P. V. Multatuli, the author of the article shows that today myth-building can be combined with abundant citation of sources and literature, which does not guarantee the correctness of the conclusions of the historians who selects the facts under a pre-created ideological picture.
Key words: Sverdlov, conspiracy, historical myths, civil war, terror, Lenin, Trotsky, Nicholas II.
Может показаться, что создание исторических мифов и конспирологических теорий вытекает из плохого знания источников, дилетантского фантазерства и примитивных идеологических заказов, характерных для журналистики. Однако это совсем не обязательно так. Раньше, обличая мифотворчество, я рекомендовал студентам перед тем, как начинать читать или даже принимать решение – стоит ли читать книгу – смотреть на сноски к ней. Если мало архивов и ссылок на научную, академическую литературу, то нужно быть осторожными, настраивать себя на скептический лад, а то и экономить время на ознакомлении с очередной экзотической версией. Но процессы постмодернизации знания продолжают углубляться, вчерашние экзотические мнения благодаря телевидению превращаются в доминирующие в публицистике и все глубже проникают в научную среду. Сегодня увлечься конспирологическими теориями вполне может человек, работающий в архивах. А насыщенность публикации архивными материалами традиционно придает ей солидность и впечатление доказательности.
Однако научность основана на двух столпах – источниках и их рациональном (логичном) анализе и синтезе. Обилие источников ничего не дает, если нарушается логика. Есть два пути работы с источниками. При первом, научном, автор не знает ответа на свои вопросы заранее, источники позволяют ему находить эти ответы в несколько этапов. Сначала выстраивая гипотезу – модель реальности, опирающуюся на предшествующие исследования и ту часть источников, с которых исследователь начал свое исследование. Затем происходит уточнение или пересмотр гипотезы. В этом случае исследователю наиболее интересны те источники и факты, которые не вписываются в первоначальную гипотезу.
Но возможен и противоположный путь, более простой – сформировать жесткую гипотезу в начале исследования, и затем подбирать материалы под нее. Такой путь называется мифотворчеством. В мифической конструкции кроме обильного материала, подтверждающего некоторые положения, существуют и неизбежные пробелы и изъяны, которые требуют объяснения, но источниками не подтверждаются. Отсутствие источников, подтверждающих мифическую версию, можно объяснить тайным заговором, который скрыл все доказательства. Мифотворчество и конспирология идут рука об руку.
Фигура Я. Свердлова – один из любимейших объектов для мифостроительства, особенно – его деятельность в 1918 г., когда он был формальным главой и одним из лидеров Советского государства. Для мифостроителей Свердлов важен и как еврей, и как фигура, апологизированная в советской историографии.
Свердлов как смертельный враг Ленина
Для начала рассмотрим это явление на примере исследований автора, обильно использующего архивные источники – С.С. Войтикова. Историк С.С. Войтиков имеет заслуги перед исторической наукой в связи со своими архивными находками, которые его стараниями введены в научный оборот. Он также публикует архивные документы в качестве приложения к своим трудам, давая возможность читателям самим ознакомиться с документами так, как это имеет место в архивных сборниках. И в этом отношении публикации С.С. Войтикова полезны для исследователей независимо от всей той критики, которая с моей стороны последует ниже.
Обнаружив несколько интересных документов, относящихся к механизму принятия решений в большевистском руководстве осенью 1918 г., С.С. Войтиков пытается выстроить на основе своих архивных находок грандиозную картину непримиримой борьбы за власть между Свердловым и Лениным. С.С. Войтиков видит смысл создания нового неконституционного органа Революционного военного совета республики (РВСР) в установлении «военной диктатуры»[1] (хотя в документах таких решений нет) и в том, что «Свердлов и Троцкий фактически получили возможность править, прикрываясь Советом как ширмой»[2]. С тем же успехом можно написать, что Ленин «прикрывался Совнаркомом как ширмой», а Свердлов – «ВЦИКом как ширмой». Впрочем, даже документы, приводимые С.С. Войтиковым, если их читать так, как они написаны, показывают, что ни о каком самовольном правлении двух лиц речь не могла идти. Даже при принятии решения о создании РВСР во главе с Троцким в бюро ЦК (весь ЦК трудно было собрать в той обстановке), планировалось решить и такой вопрос: «Троцкому разрешается поехать из Москвы…»[3]. Решения и действия даже самых влиятельных вождей нужно было обсуждать и согласовывать с окружающими товарищами. Этот заведенный Лениным порядок координации в высшем эшелоне власти никто не отменял. Коммунистический режим вообще был основан на том, что решения, принимавшиеся узким кругом руководителей (не двумя людьми, конечно, а ЦК, СНК, президиумом ВЦИК, теперь и РВСР), освящались авторитетом съездов, ВЦИК и Советов. Но Советские органы были не просто ширмой, но и аппаратом, через который шла мобилизация кадров и организовывалось осуществление решений.
С.С. Войтиков конструирует некий антиленинский заговор Свердлова по разделу власти на основании списка руководителей, приглашенных на заседание бюро ЦК. Дзержинский оценивается как явный противник Ленина, он же «постоянно выступал против В.И. Ленина по важнейшим политическим вопросам»[4]. По каким кроме Брестского мира? Сноска стоит – на старческие воспоминания В. Молотова и на заседание Военного совета при Наркоме обороны 1-4 июня 1937 г.![5] Нет надежнее источника для конспирологических теорий.
Коварный Свердлов уже получил «ширму» в виде РВСР, но ему мало, и ширмы начинают множится. «Свердлову Троцкий подходил в качестве «ширмы» по всем параметрам: амбициозный, властный, но, в силу небольшевистского прошлого, окруженный очень слабой… свитой – а потому управляемый. И тоже еврей – то есть был шанс, что рано или поздно террорист а ля Леонид Канегисер найдется»[6]. То есть Свердлов, окружённый ширмами, ловко управляет Троцким, но почему-то мечтает, что того застрелят враги евреев.
Забыв, что объявил Троцкого ширмой Свердлова, С.С. Войтиков рассказывает: когда Ленина ранили, то у Троцкого возник «реальный шанс укрепить свои позиции во власти. А потому у Свердлова были все основания опасаться соратника»[7]. Жуки в банке, боятся не наступающих со всех сторон белых армий, а друг друга. Параноики просто. Впрочем, С.С. Войтиков, приписывая свои мысли советским вождям, не приводит доказательств, что они действительно так думали.
Свердлов, который после ранения Ленина вёл заседания Совнаркома, становится «новым «хозяином»»[8]. Здесь С.С. Войтиков очевидно перепутал 1918 год с 1948-м. Вообще образ Свердлова С.С. Войтиков рисует по тем же лекалам, по которым «шестидесятники»-антисталинисты изображали Сталина.
Но при этом, по С.С. Войтикову, хитрый Свердлов «пошел на провозглашение новым вождем революции Л.Д. Троцкого»[9], хотя и не находит документы, которые подтверждают такое сенсационное провозглашение. Зато идея о том, что нужно зачем-то обязательно при этом убить Троцкого, становится у Свердлова (точнее у С.С. Войтикова) просто-таки навязчивой: «подставить другого человека под удар очередной Шарлотты Корде»[10]. Похоже, у Свердлова (за которого взялся думать С.С. Войтиков) появилась точная информация, что у террористов теперь остался только один патрон (или кинжал). Так что если они убьют Троцкого, то Свердлов спасется.
Пока Свердлов молча обдумывает свои коварные думы, не проявляя придуманных С.С. Войтиковым намерений словесно, то Троцкого просто распирает от ненависти к Ленину. В заголовок одной из глав своей книги С.С. Войтиков выносит «цитату» из Троцкого, который якобы сказал, что Ленину «не хватает металла… в теле…»[11] Если бы Троцкий действительно такое сказал, он бы очень удивил слушателей. Но ничего такого Троцкий не говорил. С.С. Войтиков сконструировал эту цитату сам из обрывков слов Троцкого, имеющих совершенно иное значение: «Мы знали, что о т. Ленине по его характеру никто не может сказать, что ему не хватает металла, сейчас у него не только в духе, но и в теле металл…»[12]. Здесь и сочувствие, и комплимент, а совсем не «злорадство», которое Троцкому хочет приписать С.С. Войтиков.
Ранение Ленина вызвало небольшое обсуждение того, кто будет подписывать решения Совнаркома в его отсутствие. Зиновьев предложил, чтобы это был один из наркомов, а не Свердлов, чтобы не нарушать формальное разделение полномочий Совнаркома и ВЦИК. Также Зиновьев предложил сформировать бюро ЦК в составе: Свердлов, Троцкий, с совещательным голосом Рыков, и еще кандидатами Дзержинский, Крестинский и Каменев[13].
Из этих деловых предложений С.С. Войтиков делает неожиданный вывод, что Зиновьев «признал как совершившийся факт» «временную постановку во главе государственно-партийного механизма Я.М. Свердлова», и это ни что иное, как «предательство вождя»[14]. В чем же предательство? С.С. Войтиков не приводит никаких свидетельств того, что Ленин был противником Свердлова, и что Зиновьев обещал Ленину не допускать Свердлова к ведению Совнаркома, а потом предал. Тезис о предательстве нужен для того, чтобы подкрепить конструкцию о борьбе Ленина и Свердлова резкой эмоциональной оценкой и опереть её, таким образом, на стереотипы, сформированные во время внутрипартийной борьбы 20-30-х гг., где коварный Зиновьев интриговал уже против Сталина.
Но дальше начинается самое интересное. Дело не только в предательском характере Зиновьева. Он испугался «врагов Ленина», которые могли бы просто убить трусливого Григория, если бы он остался верен Ленину: «упрочение властных позиций Я.М. Свердлова и Л.Д. Троцкого… при демонстративных возражениях сулило председателю Петросовета совершенно случайную, не имеющую, конечно, никакого отношения к товарищам по ЦК, смерть от «эсеровского» (30 августа, выстрелы якобы Ф. Каплан), как вариант – организованного некими «анархистами подполья» (от такого через год погиб друг юности Я.М. Свердлова – секретарь Московского комитета РКП В.М. Загорский-Лубоцкий) теракта или банального схода с рельс поезда…» Здесь С.С. Войтиков почему-то обращается не к облюбованной конспирологами катастрофе, унесшей жизнь Артема (Сергеева), а к авариям с участием Подвойского и Маниковского. Подвойский, правда, остался жив, и новых «покушений» на него не последовало, а Маниковский, как и Артем, погиб уже после кончины самого Свердлова. Но разве такие мелочи могут остановить конспирологические рассуждения? «Тонкая ирония» о «не имеющих никакого отношения» к Сверлову убийствах в этом контексте подчеркивает, насколько наивны те. кто не видит – за всеми убийствами, покушениями и катастрофами 1918-1919 гг. стоят «товарищи из ЦК» и прежде всего Свердлов. Чтобы придать вид научности картине, в которой убийства соратников по партии были поставлены Свердловым на поток, нужно было бы еще поискать связи между Свердловым и лидером «анархистов подполья» К. Ковалевичем и как-то объяснить изумлённому читателю, зачем Свердлову понадобилось тащить своего друга юности Загорского в могилу через несколько месяцев после собственной смерти.
Упоминание в этом контексте Каплан говорит о влиянии на С.С. Войтикова конспирологической версии Ю.Г. Фельштинского о причастности Свердлова к покушению на Ленина. Ю.Г. Фельштинский уверен, что Ленина «заказал» именно Свердлов. Какие основания его подозревать? Во-первых, Ю.Г. Фельштинский считает, что руководители РСФСР с самого начала ее существования вели друг с другом смертельную борьбу. А раз Свердлову удалось после ранения Ленина посидеть в кресле предсовнаркома, то на нем и шапка горит. И к тому же он, не дождавшись результатов расследования, сразу обвинил в преступлении эсеров, которые ни сном, ни духом. А Свердлов как раз и сном, и духом, потому что он, по версии Ю.Г. Фельштинского, выпустил свое воззвание о покушении на Ленина практически одновременно с выстрелами: «Это могло произойти только в том случае, если обращение было написано заранее, если Свердлов был осведомлен о планируемом покушении, если он умышленно допустил теракт, а может быть, через ВЧК и Дзержинского, является его непосредственным организатором»[15]. Вот такой приговор без права обжалования на столь жидкой доказательной базе. Раскрыл дело на зависть чекистам. Как в анекдоте: «Соболезнования СССР поступили за день до покушения на Садата».
Однако при малейшей проверке логикой такая версия рассыпается. Четкого хронометража покушения Ленина не существует. Публиковать даже написанный заранее документ до поступления известий о покушении может только глупец из анекдота, но не Свердлов. В любом случае заявление о покушении было опубликовано вскоре после поступления сообщения о покушении на Ленина. Насколько позднее – на час или десять минут – мы не знаем. Воззвание – это не картина маслом, такой опытный писатель воззваний, как Свердлов, может справиться с задачей и за пять минут. Тем более, что ему все было ясно – виноваты эсеры. Они – главные враги в это время, и к тому же большевики не без оснований боялись, что эсеры могут вернуться к террористическим методам борьбы (в июле другими эсерами были убиты Мирбах и Эйхгорн).
Ю.Г. Фельштинский пишет: «Спустя три года, на открытом судебном процессе против эсеровской партии, советское правительство формально признало тот факт, что покушение на Ленина 30 августа 1918 года готовили сотрудники ВЧК Г.И. Семенов-Васильев и Л.В. Коноплева (проникшие в эсеровскую партию)»[16]. Ну какие еще нужны доказательства, что покушение на Ленина организовала ЧК! Подтасовка заключается в том, что в 1918 г. Семенов и Коноплева никакими чекистами не были, а были собственно эсерами. А чекистами, разочаровавшись в эсерстве, они стали к 1922 г. Никаких доказательств, что Семенов и Коноплева были чекистами («проникшими» в ПСР) уже в 1918 г. – Ю.Г. Фельштинский не приводит.
Во-вторых, Свердлов приказал уничтожить Каплан[17]. Следы заметал. Правда, если Каплан не стреляла и непричастна – тогда она безопасна для «заказчика». Что у нее можно узнать? Можно выяснить, кто ее привел на место действия. Но это ведь явно не какой-то известный чекист или сотрудник Свердлова. Максимум информации, которую из нее можно было бы «выбить» (в способностях чекистов сделать это Ю.Г. Фельштинский не сомневается) – это все та же группа Семенова, которая привела бы следователей куда? Правильно – все к той же партии эсеров. Такой же результат получается, если Каплан стреляла в Ленина при поддержке Семёнова или других «агентов ВЧК». Так что, если Свердлов как-то таинственно заказал Ленина агентам ВЧК, то бояться расследования не было никаких оснований. Если покушение на Ленина по «заказу» Свердлова организовали чекисты, то у Свердлова не было нужды изымать Каплан из ведения ВЧК. А тут Свердлов забирает у чекистов обвиняемую. Это как-то не вяжется со схемой их совместного заговора против Ленина. Еще Каплан по версии Ю.Г. Фельштинского была уничтожена, чтобы ее нельзя было опознать[18]. Так может быть расстреляна не Каплан, а неведомая жертва? А Каплан потом выполнила еще немало заданий ЧК?
Это – просто дежавю историй об останках-лжеостанках царской семьи, о которой речь пойдёт ниже. Большевики прятали останки, жгли их. Малькову пришлось уничтожать один труп. Зачем? Да всё затем же, зачем прятали трупы екатеринбургские коммунисты – не должно быть могилы, места поклонения. Ничего загадочного в таком поведении нет.
В-третьих, на верную гибель Ленина послал именно Свердлов, который отвечал за проведение митингов в Москве. Ю.Г. Фельштинский в этом не сомневается: «По приказу Свердлова «совнаркомщик» Ленин без охраны отправился на выступление, о котором заранее были извещены в районе»[19]. Так это Свердлов считал, что нужно проводить митинги, а Ленин выступал против этого? И Свердлов запретил давать Ленину охрану? Никаких источников, которые подтверждали бы столь экзотическую версию, Ю.Г. Фельштинский не нашел. Практика участия советских лидеров в митингах была обычной и Лениным вполне одобрялась. Путевки на выступления выдавались и МГК РКП(б), и агитотделом ВЦИК, то есть не лично Свердловым. Вставал вопрос о том, чтобы освободить Ленина от участия в митингах. И конечно, если бы Ленин не хотел участвовать в этой работе, он легко мог бы добиться снятия с себя обязанности ездить на митинги в связи с занятостью. Но он считал для себя необходимым такой вид общения с массами[20].
К организации охраны Ленина Свердлов вообще не имел никакого отношения. Тут же сам Ю.Г. Фельштинский упоминает произошедший за два дня до этого эпизод, когда Ленин возмущался слишком нарочитой охраной, организованной Дзержинским, а Дзержинский нехотя шел на уступки. В этот раз Дзержинского нет в Москве – поехал расследовать убийство Урицкого.
А ещё, по версии Ю.Г. Фельштинского, «у заговорщика Свердлова были планы расправиться с раненым Лениным», но ему очень мешали управляющий делами Совнаркома В. Бонч-Бруевич и его жена. И представляете, что сделал коварный Свердлов? Жена Бонча умерла. А причина смерти такая невероятная в то время – от «испанки»[21]. Ну явная рука Свердлова, кого же еще. Так и хочется спросить Ю.Г. Фельштинского, что за противоядие от свердловской испанки было у Бонч-Бруевича, который как раз и мешал Свердлову по этой версии, а ведь выжил же как-то. Но автора его увлекательная версия уже ведет дальше. И он цитирует Бонч-Бруевича, который рассказывает о кончине Свердлова от испанки через несколько месяцев. Вот она – ответка! Бонч с Лениным сумели-таки своего врага то ли заразить, то ли отравить. Если читать Бонч-Бруевича не так, как написано, а глазами Ю.Г. Фельштинского – это же явное «устранение Свердлова, но уже по указанию Ленина, оправившегося от августовского покушения 1918 года»[22].
В действительности поведение Свердлова и чекистов в тех условиях может быть объяснено без конспирологических допущений. Свердлов был одним из инициаторов террора, предусматривавшего бессудный расстрел тысяч людей. Сохранение при этом в живых Каплан, признавшейся в покушении на Ленина, выглядело странным и даже возмутительным для жаждущих мести коммунистов, а указание расстрелять ее было естественным. То, что оно исходило от высшего государственного руководителя, тоже объяснимо без конспирологических предположений – это была большая ответственность, политическое решение, которое руководители ВЧК не хотели принимать самостоятельно (чтобы не возникло подозрение, что они чего-то скрывают – еще были памятны подозрения, возникшие по поводу Дзержинского после убийства Мирбаха).
Перевод особо важного преступника, каковой была Каплан, в Кремль тоже не удивительно – там и до этого содержались важные политические преступники, например лидеры левых эсеров.
Расстрел Каплан был призван показать всем, что дело уже раскрыто, преступник понес заслуженную кару, связи убийцы с эсерами и буржуазией, на чем базировалось идеологическое обоснование террора, не вызывают сомнения.
Ю.Г. Фельштинский строит свою версию на основе опубликованных источников, а С.С. Войтиков подключает архивные. Но документальных доказательств своей версии о борьбе фракций Свердлова и Ленина за власть С.С. Войтиков не нашел. Что же ему теперь делать? А вот что: отсутствие документов, подтверждающих конспирологическую версию С.С. Войтикова, «наводит на мысль о целенаправленном уничтожении документов о борьбе за лидерство в РКП(б) при жизни В.И. Ленина»[23].
Ленин, по С.С. Войтикову, панически боится военного переворота со стороны Троцкого. Спору нет, коммунисты опасались повторения сценария французской революции и внимательно следили за военными, которые «почитывали биографию Наполеона»[24]. Но Троцкий, как и Ленин, понимал важность партийно-государственных гражданских структур, и ждать от него собственно военного антипартийного переворота не приходилось. В случае необходимости Ленин выяснял отношения с Троцким на политических площадках, прежде всего в ЦК. А Троцкий, в свою очередь, уступал перед угрозой раскола партии, как это было перед Брестским миром и будет во время дискуссии о профсоюзах. Но С.С. Войтиков не видит ничего, кроме «противостояния» партийных вождей в придуманной им схватке за власть и так комментирует обсуждение в СРКО проблемы размеров армии, которую может выдержать экономика республики: «Осознав готовность вождя в очередной раз рискнуть обороноспособностью Советской России для предотвращения потенциальной угрозы военного переворота, Троцкий 18 декабря вторично был вынужден почтить своим присутствием Совет Обороны»[25]. С.С. Войтикову невдомёк, что для совершения военного переворота общая численность армии не имеет никакого значения. Конспирологический метод основан на том, что любой факт, любая цитата вырывается из собственного исторического контекста и служит повторению заранее придуманного идеологического штампа: Троцкий готовит переворот, Ленин так этого боится, что готов белым войну проиграть и быть повешенным, лишь бы навредить «военному диктатору» (так С.С. Войтиков называет Троцкого, забыв, что тот еще не совершил военного переворота, о котором якобы мечтал).
Конечно, партия большевиков не была монолитной, в ней явно выделяются более умеренное и более радикальное течения. Заметны также трения между сторонниками укрепления центральной власти и регионалистами, этатистами и синдикалистами, сторонниками и противниками широкого привлечения офицерства в военное строительство, есть и личная неприязнь между влиятельными лидерами. Но это не значит, что сторонники разных тенденций большевизма в 1917-1922 гг. были готовы уничтожать друг друга. И не приведено доказательств, что Свердлов, следующий во всех публичных дискуссиях в фарватере политики Ленина, был на самом деле его тайным стратегическим оппонентом и даже врагом. Ленин выполнял роль координатора партии, стараясь находиться над группировками, и лишь иногда резко вставал на одну из сторон. Свердлов в таких ситуациях всегда оказывался вместе с Лениным. Так что версии о противостоянии Свердлова и Ленина требуют очень серьезных доказательств, и такие доказательства не приведены, что приводит к выводу о ложности самих версий.
Между большевистскими руководителями было множество тактических деловых разногласий и ведомственных трений, которые тогда было принято обсуждать, иногда довольно эмоционально. Культура спора, которая в последующие десятилетия будет вырвана с корнем из отечественной государственной иерархии, тогда не была признаком принципиальных разногласий и враждебности спорящих. И лишь нынешние конспирологи пытаются из этих споров вывести схему смертельной борьбы между большевиками, которые предстают не борцами за свой идейный проект, а бандой гангстеров, дорвавшихся до власти.
Суть деятельности Ленина, Троцкого, Свердлова, Сталина и других видных большевистских политиков в это время заключалась не в мелких интригах и подставах, не в борьбе за место «хозяина», которого не было, а в борьбе за выживание коммунистического проекта, крах которого обернулся бы для них физической гибелью или в лучшем случае прозябанием в эмиграции. И для этой эмиграции, в отличие от дореволюционного периода, было бы тяжело найти безопасное место. Борьбой за власть между собой можно будет заняться в мирное время, после победы в Гражданской войне, а пока у них были совсем другие приоритеты.
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума