"Вдоль по Линии Кавказа..."
https://vk.com/wall-148607192_81499 «КУБАНСКИЙ НАРОД», А ТАКЖЕ ИНОГОРОДНИЕ «ГРАЖДАНЕ ВТОРОГО СОРТА»: РЕАЛИИ ГРАЖДАНСКОЙ ВОЙНЫ НА ЮГЕ РОССИИ
В ближайшее время исторический интернет-журнал «Вдоль по Линии Кавказа…», вместе с сообществом «Тезис», приступит к съемкам тематической серии «История казачьего национализма», в которой постарается охватить и осветить различные аспекты этой темы. А сейчас перед вами – краткое содержание одной из таких серий…
Если продолжать рассказ об идее «казачьего народа», родившейся в головах донской властной верхушки и местной казачьей интеллигенции, в условиях Гражданской войны на Кубани, то наш ответ придется разделить на две части, поговорив отдельно о черноморских и линейных казаках.
Сперва о казаках-линейцах, подавляющая масса которых НИКОГДА не была подвержена идеям о самостоятельном «казачьем народе», что они и показали в годы Революции и Гражданской войны. В отличие от своих соседей-черноморцев, они были «за Единую и Неделимую Россию».
Почему так? Ну хотя бы потому, что большинство кубанских-линейцев – это этнические великороссы из различных губерний России - бывшие крестьяне-однодворцы, отставные семейные солдаты и так далее, которые поглотили в своем составе природных донских казаков, украинских крестьян из бывших малороссийских казаков и «анапских поселян», казаков из «крещеных азиатов», а также другие, более мелкие этнические группы вроде торгово-промышленной прослойки казаков-иудеев, которые приписались к Войску во второй половине XIX века.
Причем этот «великороссийский патриотизм» был крепок и среди самой «старожилой» части кубанских линейцев, которые были природными донскими казаками, переселенными на Кавказ еще в конце XVIII века. ПРОЖИВ НА КАВКАЗЕ СТО ЛЕТ, они продолжали хранить свою «древлеправославную веру», петь «стародонские» песни – военно-походные, «свадебные и бабьи», гутарить на донской манер, называть кавказскую черкеску «чекменем», а бешмет «архалуком», строить бревенчатые дома по типу донских куреней и так далее. Но, вот вопрос, где был их донской казачий национализм, который пышно расцвел на самом Дону в годы Революции и Гражданской войны? Его НЕ БЫЛО ВООБЩЕ! От слова СОВСЕМ!
Теперь про казаков-черноморцев, которые, доминируя в самопровозглашенном кубанском краевом правительстве и парламенте (Быч, Рябовол, Щербина, Иванис, Макаренко и другие), объявили о создании независимой Кубанской народной республики и вовсю враждовали с Деникиным, воевавшим под лозунгом «За Единую и Неделимую Россию».
Казачья «самостийность» на Кубани не была вариантом донской идеи о древнем казачьем народе, который вел свое происхождение еще от скифов и сармат, это был местный вариант «украинства», политического движения, рожденного на Украине и густо замешанного на «нелюбви к москалям». Долгие годы его слабые бытовые ростки («Гарный чоловик, тильки же москаль!»), пестовало местное «черноморское панство», социальная элита, которая «хотела оградить Черноморию высокой и прочной стеной от всей России», преследуя при этом свои экономические и политические интересы. Зачем? Чтобы самим «пановать» на этих землях, завоеванных Империей в конце XVIII века, а потом подаренных казакам-черноморцам. И, вопреки нынешнему заблуждению, лидеры кубанский «самостийности» вовсе не хотели присоединиться к «ридной неньке Украине». Военный союз против «москальской Москвы» – да, но не более…
Следует сказать, что петербургские власти про эти антимоскальские штучки в среде казаков-черноморцев знали давно. Для борьбы с ними как раз и было создано в 1860 году Кубанское казачье войско. По этому поводу командующий войсками в Кубанской области граф Н.И. Евдокимов докладывал военному министру Д.А. Милютину в 1861 году: «Большинство черноморского дворянства, наследуя и храня заповеди бывшего малороссийского гетмана Мазепы, старается поддерживать дух отдельной национальности в мысли простого народа, им же угнетенного. Оно ропщет на присоединение 6-ти бригад кавказских казаков – то есть на создание ККВ - единственно оттого, что боится… изменения прежнего порядка, утвердившего в Черномории дух ненависти к москалям, а за панами право безнаказанного притеснения казаков. Я только теперь узнал Черноморию и убедился, что это язва на теле русской земли излечима только при совершенном слиянии ее с кавказскими казаками и при уменьшении власти местного панства…». Далее он обвинял черноморское панство в том, что именно оно было заинтересовано, «чтобы простой казак-черноморец называл русского человека москалем во враждебном смысле, чтобы они не обращались к москалю за поддержкой в душевном горе, не разделяли бы с ними свои радости».
Шли годы, но, к сожалению, ситуация не сильно менялась. Изучаем политический обзор Кубанской области и Черноморского округа за 1890 год, хранящийся в Государственном архиве Российской Федерации. В нем жандармский Ротмистр Лосев отмечает, что «казачье панство - старые офицеры из черноморских казаков - с некоторого времени вдруг вспомнили свое знаменитое происхождение от запорожцев, стали на визитных карточках писаться «Павко» вместо Павел, «Грицко» вместо Григорий, с простым казаком говорить на малорусском наречии и, справляясь с правдой, уверять их, что честь покорения Кавказа принадлежит им, а не сотням тысяч воинов из всех мест Империи, проливавших потоки крови и положивших свои кости на неприступных твердынях Кавказа, и кроме того, не стесняясь младших чинов, жаловаться на то, что с казака очень много требуется на его снаряжение и прочее»... Также наш жандарм обратил внимание на то, что и «простое казачество, давно забывшее буйную историю славных предков-запорожцев, начинает мнить себя чем-то отдельным от своей кормилицы остальной России и переполняться хмелем далеко не заслуженного величия».
Так что кубанский сепаратизм, громко заявивший о себе в годы Революции и Гражданской войны, был замешан местной верхушкой не на казачьей, а на украинской теме…
Но, тем не менее, громко заявив о себе в 1918 году, черноморский сепаратизм украинского разлива начал давать сбои уже в следующем 1919 году. И не столько потому, что с ним стало жестко бороться командование Добровольской армии («Кубанское действо»), а потому что он совершенно не подходил для как минимум половины населения провозглашенного Кубанского края – этнических великороссов. Из этой ситуации надо было найти хоть какой-то выход, и лидеры кубанской самостийности попытались его найти, начав обсуждение такого понятия как «кубанский народ»…
Целей у них было две – оттянуть кубанских казаков-линейцев от влияния «единоросса» Деникина, а также придумать хоть какое-то решение проблемы наделения местных иногородних землей на законных правах. Для этого они объявили о том, что коренные жители Кубани - казаки и давно живущие здесь иногородние-старожилы (в отношении местных горцев-черкесов свое четкое мнение они не успели выработать) - это особый «кубанский народ», который будет наделен политическими избирательными правами и другими привилегиями. Попасть в этот «кубанский народ» местным иногородним можно было следующим путем – они могли получить казачий статус, то есть стать кубанскими казаками, после определенного срока проживания на Кубани. Какой это должен был быть срок? Его долго обсуждали (один из вариантов – проживание на Кубани на законных основаниях «до начала Великой войны», то есть до 1914 года), но так и не утвердили и поэтому главным поводом для такой «натурализации» стало надежное доказательство своей лояльности местным властям. Как правило это было активное участие в боевых действиях против большевиков.
Все остальные жители Кубани – не казаки и не получившие казачий статус иногородние, то есть БОЛЬШЕ ПОЛОВИНЫ от населения Кубанской области и Черноморской губернии, становились при этом «гражданами второго сорта», которые были бы лишены политических избирательных прав. Такой вот социальный расизм, казачья аристократическая республика, господство немногих над большинством…
Данный политический ход кубанских властей породил целую серию станичных приговоров, по которым часть местных казаков исключали из казачества за поддержку Советской власти, и тут же зачисляли в казаки местных иногородних мужиков, если они с винтовкой в руках воевали против красных. Иногда целыми селами, как, например, село Натыробво, чуть не ставшее казачьей станицей вместе со своими иногородними жителями.
Но, как бы там ни было, ничего путного из идеи о «кубанском народе» не вышло - части Красной армии были уже на подходе и, поэтому, дальше общих разговоров в Раде, местном парламенте дело не пошло…
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума