(1872— 1919) — генерал-майор. Окончил Новочеркасское военное училище, но еще до войны 1914 г. по состоянию здоровья был уволен в отставку в чине сотника. Занял пост товарища председателя в Донском сельскохозяйственном обществе. С началом войны добровольно ушел в действующую армию. Георгиевский кавалер, награжденный за доблесть Георгиевским оружием и произведенный в 1916 г. в войсковые старшины — за боевые отличия. В конце 1917 г. вернулся на Дон и организовал из молодежи 2-й по численности (после отряда есаула Чернецова) партизанский отряд. При атамане Каледине участвовал в обороне Новочеркасска еще на дальних подступах. 12 февраля 1918 г., после смерти генерала Каледина, выступил со своим отрядом (в составе двух конных и трех пеших сотен при 2-х орудиях и 13-ти пулеметах) в Степной поход под командой Походного атамана П. X. Попова. Участвовал в боях за станицы Великокняжескую и Платовскую, в которых его отряд понес значительные потери (в том числе — умерший от ран начальник пеших сотен полковник Лысенков). После возвращения отряда генерала П. А. Попова на Дон, во время Общедонского восстания, полковник Семилетов с мая по апрель командовал Северной группой войск. В апреле 1918 г. произведен в генерал-майоры Кругом Спасения Дона. Избранный 4 мая 1918 г. Донским атаманом, генерал Краснов отдал в тот же день приказ о расформировании партизанских отрядов. Генерал Семилетов не получил нового назначения. Он, как и многие офицеры из отряда генерала Попова, перешел в Добровольческую армию. В декабре 1918 г. генерал Семилетов командовал сформированным им в Новороссийске Донским пешим батальоном, входившим в состав Добровольческой армии. С февраля 1919 г.— командующий всеми партизанскими отрядами Донской армии при атамане генерале Богаевском. Весной 1919 г. назначен начальником сводно-партизанской дивизии. Скончался от сыпного тифа в самом конце ноября 1919 г. Похоронен в Новочеркасске за месяц до его падения 25 декабря 1919 г. (ст. ст.).
Использованы материалы кн.: Николай Рутыч Биографический справочник высших чинов Добровольческой армии и Вооруженных Сил Юга России. Материалы к истории Белого движения М., 2002
Отправлено: 08.10.13 19:45. Заголовок: Под знаменем Семилет..
Под знаменем Семилетова
Эммануил Федорович Семилетов. 1919. РГАКФД
«Имени этому надо бы звучать в славном хоре тех имен, которые приведут в Москву победные рати лучших детей народа русского, борющихся за воссоздание великого отечества. Имя это — не только имя горячего патриота, бойца и героя, одного из первых поднявшего знамя борьбы против насильников, прикрывшихся великими когда-то лозунгами революции, — это имя творца и создателя общественно-боевого патриотического движения, которому присвоено название партизанского», — писал в статье «Знамя Мануила Семилетова», посвященной памяти прославленного донского генерала, литератор Ф. Д. Крюков в декабре 1919 года. Навык журналиста умеренной «революционно-демократической» ориентации требовал непременно «общественного движения» — «внепартийного» патриотизма и воинского подвига казалось, наверное, мало. Но индивидуальные признаки этого «движения» Крюков описывал не совсем внятно: «…объединение под одним знаменем патриотической борьбы за родной край, за его исторические устои, лучшей, благороднейшей, наиболее самоотверженной и подвига жаждущей части сознательного казачества — нашего юношества»; «Семилетов почувствовал, понял эту великую жажду подвига и указал ей нужное и самое целесообразное направление». Однако и через газетную риторику и нагромождение красивостей пробивалось слово правды о Семилетове.
«Он собрал под славное партизанское знамя все лучшее в смысле твердости духа и готовности к жертве», — скажет Крюков о генерале, когда жизненный путь Семилетова будет окончен и доступен обозрению во всей полноте. Но еще пятью годами ранее вряд ли можно было предугадать, кем окажется этот скромный казачий офицер в годы революции и смуты…
Эммануил Федорович (впрочем, и сам он, и окружающие предпочитали «упрощенное» Мануил) Семилетов был уже не молод, когда началась Первая мировая — Великая война. Сорока двух лет от роду (родился в 1872 году), не отличавшийся ни крепким здоровьем, ни особой «воинственностью», он относился, скорее, к тем казачьим офицерам, что после окончания военных училищ и непродолжительной службы в строю с легким сердцем «уходили на льготу». Эта форма пребывания казаков в запасе в целом невысоко оценивалась как современниками, так и историками. «Сидя годами на „льготе“, в отрыве от командования подразделениями, они, как правило, теряли знания и навыки, необходимые для службы, — размышляет сегодняшний исследователь о казачьих офицерах. — К тому же „льгота“ сильно задерживала продвижение по службе, вследствие чего офицерский состав казачьих частей был годами старше, а по квалификации — ниже офицеров регулярных кавалерийских полков». Казалось бы, в полной мере это должно было относиться и к Семилетову, облик которого даже в 1919 году позволяет наблюдательному современнику увидеть что-то совсем не военное.
«В мирное время, — размышляет Виктор Севский (В. А. Краснушкин), редактор литературно-исторического журнала „Донская Волна“, — он был бы хорошим членом земской управы, председателем кооперативного общества, обязательно сельским хозяином: засевал бы хлеб, и притом сам бросал бы в скирды, на возы вилами подбрасывал, сам порой и молотилкой бы правил. И обязательно был бы председателем родительского комитета и кумом в каждой семье». Впрочем, скорее всего сослагательное наклонение здесь излишне, и «Мануил Федорович» действительно был в мирное время именно таким, рачительным и домовитым хозяином. Не напрасно уже в 1919 году среди некрологов появится и скорбное объявление от правления Донского сельскохозяйственного товарищества о смерти его «учредителя и председателя» Семилетова. Но Великая война открыла в этом скромном и непритязательном человеке, ушедшем на фронт «из отставки» и «будучи больным», совсем иные качества.
Имеет смысл процитировать два документа — приказы о его награждении орденом Святого Георгия IV степени и Георгиевским оружием. Вот как описываются в них подвиги подъесаула, а затем есаула 15-го Донского казачьего полка: «…в бою 27 Апр [еля] 1915 г. у д [еревни] Ржавенцы по собственной инициативе принял командование над двумя сотнями, под сильным пулеметным и артиллерийским огнем прорвал сильно укрепленную позицию, обороняемую в несколько раз сильнейшим противником, захватил при этом: 3 офицера, 335 солдат и 3 орудия, чем способствовал общему успеху»; «…23-го Июня 1916 года в бою у ручья Тартарек, командуя 6-ю сотнею… по смене с занимавшегося сотней участка направился к отметке “1228” для заполнения образовавшегося разрыва полка; получив по дороге приказание спешно двинуться к высотам Дерымоаса, где противник повел наступление и сбил полуроту нашей пехоты, учитывая опасность боевого расположения не только полка, но и дивизии, бегом направился в указанный район, захватив встретившийся на пути пулемет 410-го [пехотного Усманского] полка; подходя к высоте „1225“, увидел густые цепи неприятеля, рассыпав сотню в цепь, открыл с 200 шагов огонь из пулемета и частый ружейный; встретив неожиданный отпор, австрийцы стали окапываться и накапливаться; решив, несмотря на превосходные силы врага, перейти в наступление, выслал полусотню казаков для удара с левого фланга, а сам с полусотней и полуротой пехоты бросился в штыки с фронта, и после ожесточенной рукопашной схватки смял и сбросил противника в долину р [учья] Тартарек, после чего с подошедшими резервами отбил все повторные атаки неприятеля и не дал ему возможности продвинуться в тыл нашего расположения».
Оба подвига совершены в пешем строю; кстати, и во время Гражданской войны Семилетову придется командовать именно пешими частями, — и, несмотря на то что донская пехота вообще не оценивалась высоко, а значительную долю в ней составляли наспех обученные молодые добровольцы, он сумел привить им упорство, стойкость, боевой порыв. В двух эпизодах боев Великой войны можно разглядеть и другие черты будущего партизана: инициативного, решительного военачальника, не останавливающегося перед тем, чтобы возглавить импровизированные, сборные и разнородные отряды, причем возглавить в самой критической обстановке, когда счет времени идет, пожалуй, даже не на минуты, а на секунды.
Отправлено: 08.10.13 19:46. Заголовок: А приказ о награжден..
А приказ о награждении Эммануила Федоровича орденом Святого Георгия (за бой 27 апреля 1915 года) был отдан лишь 29 октября (!) 1917-го, когда русская армия практически перестала существовать. Надо сказать, что Семилетов крайне болезненно воспринимал революционный развал вооруженных сил и еще 17 мая 1917 года обратился к военному министру А. Ф. Керенскому с проектом «как вывести нашу русскую армию из какого-то кошмарного оцепенения». С грустным сарказмом принимает он кличку «кровожадного» — «как теперь окрестили всех нас, желающих немедленного наступления», — и уповает, «что таких кровожадных… много на нашем необъятном русском фронте». Свести добровольцев в ударные группы, «направить возможно скорее на активные операции», — и, надеется Семилетов, «не удержать тогда на позициях наших товарищей, которые считают правильным сейчас сидеть в окопах и ожидать, когда немцы справятся с нашими союзниками, а затем принять условия мира, продиктованные победителями. Горе побежденным, лучше погибнуть, чем, сохрани Бог, дожить до этого позора и унижения… Дайте нам, старым бойцам, счастие выпить до дна кровавую чашу, иначе нас преследовать будут тени наших погибших героев-товарищей и нас проклянет наша мать Великая Россия».
Весной-летом 1917 года Семилетов страстно ожидал, что порыв немногих сможет оздоровить всю армейскую массу. Очевидно, так же рассуждал он и в январе 1918-го — или тогда уже было не до рассуждений, и руководствоваться следовало тем инстинктом военного человека, который заставлял бросать в атаки на численно превосходящего врага разрозненные подразделения, на ходу объединяя их.
Казалось, заслуженный офицер к этому времени был уже небоеспособен. Еще в марте 1917 года его эвакуировали с фронта для лечения; произведенный в войсковые старшины (чин, равный армейскому подполковнику), он был направлен домой, на Дон, «в распоряжение войскового начальства». Но не зря писал Эммануил Федорович, что на фронте, в боях, ему было бы «покойнее»: «…своего места никому не уступлю, пока не потерял способности двигаться». И когда волна красногвардейцев, большевизированных солдат и матросов захлестывает Донскую область, когда казачьи полки, уповая на «замирение», не желают воевать, а иные предпочитают и примкнуть к сильнейшему противнику, — Семилетов оказывается среди тех, кто ищет последнее средство спасения… или хотя бы честной смерти в бою.
«..Если придется, что большевики повесят меня, так я буду знать, за что я умираю, а когда вас большевики будут вешать и расстреливать, то вы не будете знать даже, за что вы умираете», — такие слова, как рассказывали, бросил многочисленным офицерам, «нейтрально» сидевшим в Новочеркасске и Ростове-на-Дону, молодой есаул В. М. Чернецов, герой первых отчаянных боев против советских войск. Лихой, неудержимый и порывистый партизан затмит всех остальных организаторов добровольческих частей, — но в историю, как бы по контрасту с Чернецовым, войдет и Семилетов, о котором напишет Виктор Севский:
«Сказочен был партизан Василий Чернецов, весь от ветра хмельного. А Семилетов спокоен, и в отцы годился юному есаулу. Однако и к нему шла молодежь, и за ним шла, порывистая, лихая. В его отряде гимназисты плясали лезгинку под треньканье балалайки. У него в отряде были китайцы. — Шанго-капитан, — говорили желтолицые («шанго» — «хорошо». — А. К.).
Будущие диаконы степенные, иереи станичные, — забыв о тропарях и кадилах, — шли семинаристы к Семилетову».
В умах и сердцах юных добровольцев, многие из которых действительно устремились в бой буквально со школьной скамьи, патриотизм порой соседствовал с наивною приключенческою романтикой. А первые военные будни были похожи на веселую увлекательную игру с получением обмундирования, винтовок, строевыми занятиями, учебной стрельбой. И конечно, все с обожанием смотрели на своего командира — а он говорил им слова совсем невеселые.
«Он говорил о том, что такое большевики, большевизм, — рассказывает один из партизан, — за что ведется война против них, какие должны быть идеи у нас, за что мы должны отдать свои силы, кровь, а может быть и жизнь». «Ведь это очень легко, не бояться смерти. Вы решитесь только умереть за то дело, за которое вы будете сражаться, и вам уже ничего не будет страшно», — на долгие годы запомнил слова Эммануила Федоровича внимательный слушатель. И необходимость умирать не замедлила. 22 января погиб Чернецов, а вскоре необстрелянные Семилетовцы были брошены на защиту Новочеркасска, в тяжелые неравные бои. Менее трех недель оставалось до катастрофы…
Четыреста семьдесят человек при двух орудиях и двенадцати пулеметах увел Семилетов в скитания по Задонским степям 12 февраля 1918 года в составе полуторатысячного отряда генерала П. Х. Попова. За 80 дней «Степного похода» небольшой отряд выдержал 28 боев против красногвардейцев, наступавших как с Дона, так и из Ставропольской и Астраханской губерний. А когда на Дону начинают разгораться восстания против большевицкого террора и притеснений, на помощь разоруженным казакам, выступавшим порой «только с вилами, топорами и лопатами», приходят партизаны-«Степняки».
Помимо живой силы и офицерских кадров, отряд Попова — Походного Атамана Донского войска — принес домой идею законной государственной власти, ее преемственности. Не случайно поэтому, что генерал принимает командование над всеми войсками, а Семилетов, произведенный в полковники, — над «Северной Группой», состоявшей из «Степняков» («Южную группу» составляли повстанцы). Во главе «Северной группы» Семилетов и участвует 23 апреля в операции по освобождению от большевиков донской столицы — Новочеркасска, после чего его производят в генерал-майоры. Восстановление в Новочеркасске казачьей власти дало возможность 28 апреля созвать своего рода местное «учредительное собрание» из представителей воинских частей и восставших станиц, которое объявило себя «Кругом Спасения Дона». Однако вслед за крупной победой, как это нередко бывает, началась борьба личностей, самолюбий, политических группировок. 5 мая 1919 года разъехались члены Круга, а 8-го избранный Донским атаманом генерал П. Н. Краснов своим приказом отправил генерала Семилетова в отставку.
Историю часто пишет тот, кто переживет своего оппонента, — и атаман Краснов через три года, уже в эмиграции, не преминул облить покойного Семилетова грязью, отнеся его к разряду «личностей нечестных, беспринципных и способных на всяческую интригу», намекая на его трусость (?!), казнокрадство и недопустимую, по мнению атамана, «левизну» конституционно-демократического толка («ка-дет Семилетов»). Вполне возможно, что Эммануил Федорович действительно придерживался умеренно-либеральных взглядов, и слова партизанских воззваний о «свободе», «народоправстве» и Учредительном собрании отвечали его подлинным убеждениям. Но помимо политических расхождений с Красновым налицо были и соображения намного более важные.
Политика «союза» с Германией, при чьем содействии Краснов допускал даже «восстановление нормальных, мирных отношений между Москвою (то есть Советской властью! — А. К.) и войском Донским», противниками Краснова оценивалась однозначно — «продал Дон немцам». Во время поездок по станицам летом 1918 года Семилетов «агитировал против Атамана», и в августе Краснов жаловался собравшемуся Большому Войсковому Кругу на «ура-патриотов», считавших, что нужно Донскую Армию «бросить на немцев и штыками изгнать немцев из земли Донской». Впрочем, авторитет атамана, его неоспоримые организаторские заслуги, ораторский талант и искренняя любовь к Дону и казакам делали Краснова слишком сильным противником, — и, потерпев неудачу, Семилетов отправляется на Кубань, к генералу А. И. Деникину. Пытаясь создать на развалинах России «самостоятельное» казачье государство, Краснов ненароком создал и «политическую эмиграцию» из него…
«Мы жили на Дону, а доверие несли к Семилетову на Кубань, — пишет Виктор Севский. — Туда уходили студенты, уходили одинокие офицеры и казаки». Семилетов пытался формировать в Новороссийске «Донской отряд Добровольческой Армии», что в «красновском» лагере подавалось как вербовка дезертиров-донцов, цель же формирования состояла якобы в… «аресте или уничтожении» атамана Краснова. На поверку, однако, оказывается, что категория «донских граждан, не обязанных службой на Дону», была достаточно широкой и позволяла Семилетовскому отряду вполне законно пополняться добровольцами, а подлинное назначение этой части стало ясным уже в феврале 1919 года.
Отправлено: 08.10.13 19:47. Заголовок: Краснов не без гордо..
Краснов не без гордости вспоминал слова английского генерала, в декабре посетившего донской фронт: «Там в Добровольческой Армии мне показывали батальоны. Шестьдесят человек — батальон. Молодежь. Дети. Интеллигенция… Я поздравляю вас, генерал, вы имеете настоящую армию…» Но «настоящая» армия оказалась вовсе не такой сильной, как в речах Краснова, да к тому же в значительной своей части — морально неустойчивой. И зимой 1918 /19 года некоторые казачьи полки расходятся по домам, открывая фронт противнику. 2 февраля Войсковой Круг принимает отставку Атамана, а идти на позиции вновь достается «ненастоящим» партизанам…
К Семилетову «шли одиннадцатилетние кадеты, шестидесятилетние старики, переодетые женщины, выбывшие из строя калеки», — не без уважительного изумления напишет впоследствии даже автор, весьма критически относящийся к Белому движению. Спешно формируемый Сводно-Партизанский корпус (летом его переименуют в дивизию) действительно представлял собой причудливую «смесь одежд и лиц, племен, наречий, состояний». В его составе были прежние партизаны — чернецовцы и семилетовцы; звал своих старых соратников организатор антисоветских казачьих восстаний 1918 года есаул П. Р. Дудаков; вербовали в самокатчики спортсменов-велосипедистов; сохранились документы о направлении в Партизанский корпус «всех евреев»; капитан Д. К. Осипов формировал у Семилетова «Отдельный Старообрядческий пластунский батальон»; в корпус входили части из крестьян-повстанцев соседних губерний, ушедших на Дон с отступающими казаками, а командовал «мужичками»-богучарцами латышский стрелок полковник И. И. Звайгзне… О господствовавшем же в Семилетовском корпусе боевом духе хорошо говорит одно из воззваний, не менее красноречиво свидетельствующее также, в каком состоянии находился тогда донской фронт.
«Верные долгу партизаны с песнями пошли в бой! У партизан нет митингов! Партизаны верят своим начальникам и беспрекословно исполняют их приказания. Партизаны самовольно не оставляют фронта. Партизаны не подводят своих товарищей…
Партизаны в свою тесную дружную семью зовут тех, в ком бьется честное сердце, любящих родину, смелых и сильных духом».
Не следует по названию судить о тактике действий корпуса. Никаких «партизанских» операций от него не требовалось, наоборот — в самой что ни на есть «позиционной» войне необходимо было удержать наступающего противника. «Над Донцом хибарки, немного их уцелело от орудийного обстрела, в них ютятся семилетовцы, — вспоминает современник. — Косит сыпняк, английские шинелишки рыбьим мехом подбиты, жрать нечего, но… иначе на Дону жизни нет, надо только продержаться: справа или слева с одного из флангов большевиков обязательно хлопнут…»
«Они идут, а наши уходят, — рассказывал старый казак о красном наступлении. — Так дошли до Донца. Они через Донец, а скубент им по морде раз, по морде два. Вот они и остановились». «Скубенты» из «Студенческой боевой дружины», чернецовцы в касках с черным крестом на розетке из Георгиевской ленты (эмблема отряда), «мужички» полковника Звайгзне с честью выполнили свою задачу и доблестно сражались потом все лето. Но осенью порыв Донской Армии выдыхается, а генерал Семилетов вновь становится жертвой интриг, на которые в связи с его отставкой (в октябре 1919 года) есть у современников глухие намеки: «Он хмурится, ему не по себе, против него возобновляется борьба каких-то самолюбий… Он отходит в сторону, на дворе безотрадная осень… Семилетову в последний раз улыбается счастье: ему не суждено было испить горечи беженства. Он умер».
Жестокие слова — но не сам ли Эммануил Федорович в 1917 году говорил, что лучше умереть, чем видеть позор гибнущей страны? Генерал Семилетов скончался от сыпного тифа 9 декабря 1919 года в Новочеркасске и был похоронен 11-го, за две недели до сдачи Донской столицы. Он так и не стал свидетелем поражения — человек, вписавший в историю самых трагических лет России едва ли не самые яркие страницы подвига, мужества, непреклонного движения — против течения.
Семилетов Эммануил Фёдорович, ген.-майор (16. 06. 1872 – 09. 12. 1919) Казак ст. Богоявленской, 1-го Донского округа, области Войска Донского (ныне ст. Богоявленская, Богоявленского сельского поселения, Константиновского р-на, Ростовской обл.). Сын урядника Фёдора Степановича. Образование получил в Новочеркасском каз. юнкерском уч-ще (по 2-му разряду). Выпущен 06. 10. 1893 подхорунжим в 10-й Донской каз. п. Участник 1-й мировой и гражданской войн. Произведён 29. 11. 1894 в хорунжие, 29. 11. 1899 – в сотники, а 15. 04. 1904 – в подъесаулы. Уволен 27. 04. 1907 в отставку. Состоял тов. председателя Донского сельскохозяйственного об-ва. Определён 04. 09. 1914 на службу. Произведён 28. 05. 1916 в есаулы, а 25. 06. 1917 – в войсковые старшины. Должности: в 12-м Донском каз. п. (28. 01. 1891 – 06. 10. 1893); в 10-м Донском каз. п. (06. 10. 1893 – 11. 02. 1896); в 15-м Донском каз. п. (11. 02. 1896 – 06. 07. 1900); пом. смотрителя окружного склада Усть-Медведицкого округа ОВД (28. 01. 1899 – ок. 1903); в 5-й Донской каз. отдельной сотне (ок. 1903 – 27. 04. 1907); состоял в комплекте Донских каз. полков (04. 09. – окт. 1914); в 15-м Донском каз. п. (окт. 1914 – 16. 10. 1917); состоял в распоряжении войскового начальства (16. 10. – дек. 1917). Георгиевское оружие (24. 11. 1916); орден Святого Георгия 4-й ст. (29. 10. 1917). В дек. 1917 вступил в ряды Донской армии. Участник Степного похода и Общедонского восстания. Произведён 09. 04. 1918 в полковники, а 27. 04. 1918 – в ген.-майоры. Уволен 08. 05. 1918 в отставку. Вступил 10. 10. 1918 в ряды Добровольческой армии, а 06. 02. 1919 – в ряды Донской армии. Уволен 25. 11. 1919 в отставку. Должности: ком. каз. партизан. отряда (дек. 1917 – 12. 02. 1918); нач. конно-пешего отряда (12. 02. – 11. 04. 1918); команд. Северной группой войск (11. 04. – 07. 05. 1918); состоял в резерве чинов при штабе главкома Добровольческой армией (10. 10. – 06. 12. 1918); ком. Донского пешего б-на (06. 12. 1918 – 11. 01. 1919); состоял в резерве чинов при штабе главкома ВСЮР (11. 01. – 06. 02. 1919); команд. партизан. отрядами Донской армии (06. 02. – 25. 04. 1919); ком. Сводно-Партизанского корпуса (25. 04. – 12. 05. 1919); нач. Сводно-Партизанской дивизии (12. 05. – 25. 11. 1919). Умер от сыпного тифа осложнённого менингитом в г. Новочеркасск, Черкасского округа, ВВД (ныне г. Новочеркасск, Ростовской обл.), где и погребён 11. 12. 1919 на город. кладбище. Могила уничтожена.
Отправлено: 09.10.13 17:33. Заголовок: Игорь Ластунов пишет..
Игорь Ластунов пишет:
цитата:
Умер от сыпного тифа осложнённого менингитом в г. Новочеркасск, Черкасского округа, ВВД (ныне г. Новочеркасск, Ростовской обл.), где и погребён 11. 12. 1919 на город. кладбище. Могила уничтожена.
Игорь спасибо за биографию. Так понял умер 9 декабря 1919г. н. ст., а погребен 24 декабря.
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 33
Права: смайлы да, картинки да, шрифты да, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация откл, правка нет
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума