Отправлено: 04.04.14 08:49. Заголовок: Донские казаки и крестьяне черноземного центра России

Посадский Антон Викторович
ГОД 1919-й: КРАСНЫЕ, ЗЕЛЕНЫЕ, ЗОЛОТОПОГОННЫЕ…
(Крестьяне и казаки в многоцветье междоусобицы)

Взаимоотношения казаков и крестьян в годы гражданской войны представляют собой один из коренных ее сюжетов. Если говорить о донском казачестве и крестьянах черноземного центра, то глубокую борозду здесь провел еще 1905-й год. Казаков, как известно, широко использовали для усмирения аграрных беспорядков, и взаимное восприятие «бунтовщиков» или «нагаечников» осталось на последующие годы. Непризнание Доном власти Совнаркома при крестьянской эйфории от своей, советской, власти обострило вражду. Далее последовали раунды масштабного
вооруженного противостояния. В 1918 г. краснопартизанские отряды боролись с «белоказаками» генерала П.Н. Краснова, при этом обнаружились и красные казаки, символизируемые колоритной фигурой Ф.К. Миронова, как, впрочем, и немалое сочувствие казакам со стороны зажиточной части деревни. В 1919 г. донцы вновь шли на север. И снова вставал вопрос: союзники или непримиримые враги старые соседи – донские казаки и воронежские, тамбовские, саратовские крестьяне?
Рассмотрим, как взаимодействовали белые казаки, зеленые крестьяне-повстанцы и местные крестьяне-красноармейцы летом 1919 г., когда Донская армия вошла в пределы Саратовской, Воронежской и Тамбовской губерний.
Три эти смежные губернии с лета 1918 г. были прифронтовыми, испытывали повышенное давление продотрядов и армейских реквизиций. Противники большевиков в деревне уходили к казакам или ожидали их прихода. Вспыхивали
антибольшевистские восстания крестьян, вылившиеся в масштабную «зеленовщину».
В Борисоглебском уезде летом 1919 г. насчитывалось до 30 000 дезертиров, которые объявили себя Зеленой гвардией во главе с офицером Шаробаровым. Центром движения стала Макашевка Новохоперского уезда Воронежской губернии, где 14 мая и началось восстание, которое стало стремительно распространяться на соседний
Балашовский уезд Саратовской губернии.
В начале июня зеленые разбили три красных отряда, которые потеряли два орудия, броневик, пулеметы. В обширном районе восстания образовывались новые компактные повстанческие анклавы – окрестности Аркадака Балашовского уезда, Мучкапа Кирсановского уезда Тамбовской губернии и другие. В Балашовском уезде открыто велась белогвардейская агитация, процветало дезертирство, Большекарайская и другие волости слали гонцов к белым.
При массовости движения, зеленые в большинстве случаев были слабо вооружены. Даже через месяц после начала движения в Макашевке, где располагался центральный штаб и продовольственные склады повстанцев, реально вооруженных насчитывалось не более 600-800 человек при очень малом количестве патронов. Большинство же было вооружено топорами, вилами, лопатами. Собирались по набату. В слободе были нарыты канавы, поперек дорог положены бороны. Организация была куда лучше, чем вооруженность.
Источники скупо повествуют об организационной структуре зеленоармейцев. И все же мы можем говорить о том, что имелось деление на импровизированные соединения, использовался шифр, в восставших селах избирались коменданты, начальники гарнизонов и отрядов, объявлялись мобилизации до 45 лет. Требовался профессиональный военный опыт, и односельчан-офицеров могли ставить на руководящие должности даже вопреки их желанию.
Уполномоченный ЦК и ВЦИК по Тамбовской губернии В.Н. Подбельский 29 июня докладывал Ленину, что по линии Борисоглебск – Саратов «зеленые банды сумели… создать отступающей армии серьезную угрозу».

 Отправлено: 04.04.14 08:50. Заголовок: БЕЛЫЕ И ЗЕЛЕНЫЕ К на..

БЕЛЫЕ И ЗЕЛЕНЫЕ
К началу июля массовое дезертирство и повстанчество «съели» красные Восьмую и Девятую армии в воронежских и саратовских уездах. Количество зеленых стало измеряться десятками тысяч. Жители, пленные, разведчики сообщали о шестидесяти тысячах зеленых, сорока тысячах «казаков и зеленых».
В красных сводках стали писать: «Казацко-Зеленая армия». Начальник военной обороны на участке Южфронта докладывал 1 июля в Москву о враждебности населения, при этом «замечены были казаки и офицеры в погонах, которые заезжают в деревню, проводят митинги среди населения, (которое) поголовно присоединяется». Разведсводка Девятой красной армии информировала 10 июля, что в пределах Балашовского уезда «большинство сил противника зеленые, среди которых есть казаки».
Белые донесения также фиксировали соединение с зелеными. 12(25) - 15(28) июня разъезды частей Второго донского корпуса вошли в соприкосновение с разъездами зеленых. Сразу началось их боевое взаимодействие. 15(28) отряд Седьмой Народной армии при поддержке донцов отбил наступление конницы красных на Танцирей. 30 июня зеленые, прервав железную дорогу, взяли Таволжанку силами 1 500–2 000 пехоты с небольшим количеством кавалерии. Ночью на 1 июля белые и зеленые заняли большую слободу Романовку, наступавших было до двух тысяч пехоты и до 300 кавалерии. Можно полагать, что казаки исчерпывались немногими конными сотнями, а пехотная масса была представлена повстанцами. Вот как «поднимались» балашовские мужики. В Большом Карае приехавшие из Макашевки организаторы Зеленой армии собрали местных на выгоне – всех мужчин до 45 лет. Собралось 1 000-1 500 человек (из 5-6 тыс. взрослого населения) и отправились в поход на Романовку. Шли в большинстве с вилами, лопатами и т.п. После взятия Романовки основная масса разошлась. Через две недели, при отступлении казаков, многие романовские ушли с ними.
18-го (1 июля) части Седьмой дивизии взяли Балашов, 19-го (2 июля) более тысячи белых и зеленых овладели Борисоглебском.
Сразу после взятия (1 июля) Балашова командующий Донской армией генерал В.И. Сидорин прибыл в этот город, явно придавая немалое значение потенциальному союзнику. Свидетель оставил такое описание: «На зеленых практически не было формы вообще, они носили преимущественно крестьянскую одежду с клетчатыми шерстяными кепками или потертыми бараньими папахами, на которых был нашит крест из зеленой ткани. У них был простой зеленый флаг, и они выглядели крепкой и мощной группой солдат… Перед зелеными с горячей речью выступил Сидорин, раздавший им… добрую толику наград. Однако их лояльность оказалась кратковременной», зеленые не остались в белых рядах».

ЗЕЛЕНЫЕ У БЕЛЫХ
Разведка Южного фронта информировала красных начдивов 4 июля, что большая часть донских полков в районе Острогожска состоит из мобилизованных «хохлов», «одетых в белые рубашки собственного изготовления». Из повстанческих частей противник якобы формировал регулярные полки, преимущественно конные, при этом на взводы ставили офицеров. В Седьмой Донской пеший полк прибыло пополнение из мобилизованных Екатеринославской губернии и красноармейцев-перебежчиков. Конечно, казаками они никак не были, и настроение их было далеким от боевого. Вряд ли это единичный случай. Скорее, общее явление.
Вот характерный абрис судьбы «зеленого». Красноармеец-артиллерист 22-й стрелковой дивизии, отпускной по болезни, во время «зеленовщины» был избран в родном селе помощником коменданта. Отступил с белыми. У белых сначала был беженцем, «а затем они стали нас прикомандировывать в части». Так сначала красно-, затем зеленоармеец стал ординарцем в артиллерийском дивизионе Пятой пластунской бригады, где и служил до марта 1920 г. Потом два года он вновь прослужил в своей 22-й дивизии, успел стать кандидатом в члены РКП(б), был председателем волисполкома. Следующим жизненным поворотом стал арест по доносу односельчан-коммунистов. Интересно, что с 1916 г. наш герой был бомбардиром-наводчиком в 29-й артиллерийской бригаде. И его ординарческое положение у белых может свидетельствовать об известном недоверии, – к орудию недавнего бомбардира не поставили.
25 июля советская разведка получила данные, что в районе станции Сагуны формировались два полка из мобилизованных и военнопленных, на 1/3 в них вливали казаков. В том же июле в красный плен попал помощник командира Особого полка. Заметный пленный обрисовал подробную картину формирования неказачьей части. Полк формировался с конца мая в Чертково, имел первоначально 350 штыков в 7 ротах. Одна рота состояла из немцев-колонистов. 28 июня полк перевели на станцию Митрофановку в резерв Пятой Донской дивизии. Оттуда он двинулся в Россошь, прошел семидневное обучение и получил пополнение из 70-80 немецких колонистов. После смотра, 12 июля полк оказался на позиции в районе Острогожска. Личный состав был подавлен, в каждой роте офицер и 1-2 солдата предназначались для надзора за личным составом. Действовал полк при Восьмой Пластунской дивизии. В том же июле штаб красной Шестнадцатой стрелковой дивизии сообщал, что от Особого полка осталось 30 нестроевых солдат, а комполка «бежал».
Начальники наступающих донских соединений отдавали распоряжения о проведении мобилизаций и формировании новых частей. Начальник Седьмой Донской дивизии генерал П.М. Аврамов 7(20) и 9(22) июля предписал сформировать, соответственно, Степной и Саратовско-Воронежский (вскоре – Первый полк Народной армии) стрелковые полки из «самомобилизовавшихся» крестьян, то есть зеленоармейцев. Районами их формирования стали последовательно занимавшиеся дивизией группы сел, охваченных «зеленовщиной». Можно предположить, что в рядах Сводно-Партизанской дивизии также оказались местные добровольцы или мобилизованные.
Когда красный отряд взял Дурникино и Большой Карай – крупные прихоперские села, поголовно поднявшиеся против красных, местные зеленые бежали в Рассказань, затем в Байчурово – уже Воронежской губернии. Белые их по железной дороге перебросили в Урюпино, где из них сформировали два полка. Казачьи офицеры говорили выборным начальникам гарнизонов и комендантам зеленых, что их ждут офицерские погоны. Один из таких начальников гарнизонов «убег» от этой новости аж в Кубанскую область. Вероятно, речь идет о тех же Первом и Втором «народных» полках.
Так или иначе, но «народные» полки участвовали в боях бок о бок с донскими частями. Так, 13(26) июля Первый Народный полк вышел на позиции и участвовал в боях вместе с донскими частями по крайней мере до 17(30) июля. Похоже развивались события и в соседних районах. Например, зеленые района Купавы ушли в станицу Ярыженскую на формирование в начале августа.
С отходом донских корпусов в июле – августе 1919 г. улеглась и сильная повстанческая волна. Меньшая часть недавних повстанцев ушла с казаками или временно перешла на нелегальное положение Большинство же сложило доморощенное вооружение. Вновь ожили и заработали местные органы советской власти.

 Отправлено: 04.04.14 08:51. Заголовок: ТАМБОВЩИНА – ПРЕДДВЕ..

ТАМБОВЩИНА – ПРЕДДВЕРИЕ
Повстанцы активно действовали и в Кирсановском уезде Тамбовской губернии. В первых числах июля губернский военком читал в донесении, что Мучкапский фронт носит уже не повстанческий, а «организованно белогвардейский» характер. Все села и волости по железной дороге, не говоря о более отдаленных, настроены «в высшей степени» враждебно. О бело-зеленых в районе Мучкапа писали и саратовские «Известия» (18 июля 1919 г., № 154), называя в качестве «гнезда» село Шапкино. Кирсанов и уезд 3 июля были объявлены на военном положении, образован ревком. При этом тамбовские призывники служили в частях, сражавшихся с повстанцами и белыми по соседству, что создавало провоцирующие ситуации.
В начале июля третий батальон Тамбовского полка был направлен в район Мучкапа. На марше батальон объявил себя зеленым, убил комиссара, постановил арестовать комсостав и послать делегацию к зеленым. Произошло это, по всей
видимости, 5 июля. Красные стали принимать меры к разоружению подразделения. Этот батальон был прислан сменить 2-й батальон того же полка под командой Юхневича. Комбат Юхневич тут же объявил, что на свой батальон не надеется и затребовал помощи. 6 июля он доложил, что третий батальон Тамбовского стрелкового полка «окончательно соединился с зелеными бандами». Батальон выступил из казарм 3 июля в составе 901 человека при 604 винтовках и 8 пулеметах. Опросом жителей выяснилось, что при встрече с казаками красноармейцы выбросили белый флаг и послали делегацию. Командный состав и комиссар были арестованы и частью расстреляны. Красноармейцев на 120 подводах отправили в Таволжанку.
По белогвардейским данным, батальон был пленен 7-го июля. При этом его состав показан весьма значительным: 1 147 штыков с офицерами и командиром, при 4 пулеметах, 40 000 патронов, 2 кухнями и обозом.
В имеющихся данных налицо противоречие. Советские источники сообщают о бунте с убийством комиссара и объявлении батальоном «зеленого статуса», что произошло 5-6 июля. А сдача или переход к белым последовали 7-го. Можно предположить, что батальон, сменив комсостав на выборный, день-два существовал как зеленоармейская часть. Но при встрече с казаками послал делегацию и сдался. Может быть, к нему присоединились еще какие-то красноармейцы или подразделения, или земляки из зеленых, что и вызвало увеличение численного состава. Дальнейшая судьба сотен сдавшихся нам неизвестна. Осенью 1919 г. какой-то «тамбовский полк» ВСЮР мелькнул на Полтавщине, однако это сведение можно рассматривать только как направление поиска.
7 июля поступила тревожная информация в РВС Девятой армии и штаб Тамбовского укрепрайона, что в районе Мучкапа активно являются дезертиры с намерением получить оружие и обратить его против красных. На следующий день в Мучкап прибыл Саратовский отряд в 470 штыков. С 9 июля в Мучкапе была образована единая часть, которая стала разворачиваться в стрелковый полк. Красные всерьез брались за повстанческий район.
Однако «тамбовские» сдачи продолжились. Еще один батальон того же Тамбовского полка сдался в районе села Бык. Очевидно, произошла легкая сдача при боевом столкновении с казаками. То же самое произошло на следующий день с 6-й ротой Тамбовского полка в селе Диковка: роту пленили казачьи разъезды. В результате довольно обширный район оказался совершенно не прикрыт красными частями. Председатель Сердобского уездного ревкома Костерин сообщал 7 июля о том, что к зеленым перешел отряд, сформированный Тамбовским ревкомом.
Таким образом, тамбовские по названию и по составу части красных просто растаяли при соприкосновении с бело-зеленым противником.
На этом фоне росли организованные «зеленые» – ядро будущего повстанческого движения. Кирсановский ревком в начале июля пытался блокировать дезертиров, группировавшихся в болотистом треугольнике Рамза – Карай-Салтыки – Паревка. По агентурным сведениям, южнее Кирсанова, вдоль реки Вороны, формировалась Зеленая армия под руководством А.С. Антонова. Части ее располагались в указанном треугольнике. По оценке кирсановских коммунистов, в ней было около 1 000 человек, и количество росло, имелись пулеметы. В то же время антоновцы не предпринимали попыток соединиться с казаками или активно действовать на тылах красных. Стиль сотрудничества не исчерпывал всю палитру взаимоотношений казачества и крестьянства.

ПРОТИВ КАЗАКОВ
Пришедшие в черноземные уезды казаки несли освобождение от коммунистов, коммун, разверстки, но с ними возвращались и тяжелые земельные счеты. В рядах войск или за ними приходили землевладельцы. По советским данным за июль 1919 г., горожане Старобельска сочувствовали добровольцам, тогда как крестьяне были недовольны отобранием третьей части посева в пользу помещиков. Так было и во многих других местах. Начались вспышки восстаний. В районе Анновки повстанцы достали из пруда 6 пулеметов и имели около 500 винтовок. После неудачи выступления оружие вновь спрятали. Внушительные арсеналы достались от разбитых красных и, весьма возможно, это оружие успело пострелять по красным до того, как обратилось против казаков.
В том же Новохоперском уезде, где полыхало антибольшевистское восстание, в начале июля возникло сильное антибелогвардейское и антиказачье движение. Его центром стала слобода Красненькая (Краснянское восстание). Восстание охватило ряд крупных сел и слобод.
22 июня 1919 г. Красненькую заняли белые. Однако расквартированные в слободе солдаты – мобилизованные Таганрогского округа – добавили уверенности оставшимся коммунистам. Их настроение еще со времен атамана П.Н. Краснова было антибелогвардейским. Вскоре последовала мобилизация.
Можно уверенно говорить о том, что соединение двух факторов – возвращение помещиков (в очерке о восстании возвращение Краснянской помещицы Раевской рисуется самыми мрачными красками) и объявленная мобилизация вызвали открытое выступление. К этому добавились казачьи «попутные» грабежи, тяжелая гужевая повинность. Все мобилизованные краснянцы группами вернулись домой. Подтянулись и беглые красноармейцы. Так слобода саккумулировала для своей защиты силы, которые тщетно пытались вырвать из нее противоборствующие стороны.
Восстание отличалось высокой степенью организованности. Был сформирован Окружной штаб, боевые роты, налажена связь и взаимопомощь между восставшими слободами. В результате оформился целый повстанческий район, недоступный для белых войск. Фронт под Новохоперском простирался на 30-35 верст. Несколько дней шли ожесточенные бои. 9 июля часть штурмового батальона из таганрогских и александро-грушевских мобилизованных открыла огонь по своим и сдалась повстанцам. Белый отряд в беспорядке откатился к Новохоперску. Белым пришлось наращивать силы и нести потери в упорной борьбе. Красненькая пала 14-го под ударом Третьей добровольческой бригады.
У восставших работала контрразведка по выявлению и нейтрализации антиповстанчески настроенных односельчан. В первые же дни в Красненькой набралось более пятидесяти арестованных – «кулаков», «торговцев», лиц с образовательным цензом. И все же находились сочувствующие казакам. Так в решающем сражении 14 июля неизвестная женщина сообщила последним об отсутствии у повстанцев патронов, что и предопределило исход боя. Подобные сюжеты известны и в других восставших селах.
Впрочем, подавление выступлений не решало, а только обостряло ситуацию. По советским данным, после жестоких расправ против казаков были готовы восставать даже те села, где еще недавно жители стреляли в спину отступавшим красным. В повстанческих районах наблюдался сильный порыв и антиказачий настрой. Один из политработников Восьмой красной армии сообщал: «Все крестьянство подняло восстание против казаков и идут массами добровольцы в ряды красных войск. Сейчас… 22 июля, дела наши блестящи… Нами взят Новохоперск и подходим к Бутурлиновке…». Воронежские крестьяне пополнят красные ряды, вытесняя казаков. Однако на будущий год начнется колесниковщина, в ходе которой едва ли не все сельское население губернии будет бунтовать уже против большевистского управления…
Крестьянское повстанчество порождалось и неприятием военно-коммунистических мероприятий, и сословной (против помещиков, казаков) враждой или недоверием, и ситуативными обстоятельствами, особенно рельефными в военное время. Интересно, что наименование «зеленые» выступает как самоназвание и вполне привычно используется и красными, и белыми.
История «зеленовщины» показывает, что преобразовать силу землячества, территориального формирования в силу боевых соединений очень сложно. Мощное многотысячное движение дало сравнительно немногочисленное пополнение сомнительного качества в ряды донцов. В неказачьих районах только Прикамье продемонстрировало масштабный пример превращения повстанцев в многолюдные и доблестные регулярные полки, в которых «нерегулярный» стиль взаимоотношений не разлагал, а скреплял части. Вероятно, возможности преобразования массово поднявшегося крестьянства в военные контингенты на белой стороне лежали в плоскости формирования территориальных частей и требовали более основательного подхода, чем скоротечные импровизации донских генералов. Но казаки, вслед за которыми обычно появлялись помещики, нередко вызывали достаточно острое неприятие. И рядом с антибольшевистской «зеленовщиной» возникали анклавы антибелогвардейских восстаний. Интересно, что Антоновская группа – организованное повстанческое ядро с яркими руководителями – не поспешила при появлении казаков на соединение с ними, хотя настроения в губернии вроде бы позволяли строить в этом направлении самые широкие планы.
Позади была неудачная в целом эпопея Южной армии и жестокое противостояние крестьян и казаков. Впереди были еще две волны взаимодействия донских казаков и крестьян черноземных губерний – рейд корпуса генерала К.К. Мамантова, захвативший Тамбовскую и Воронежскую губернии, и большое наступление ВСЮР осенью 1919 года. Но это отдельные темы…

 Отправлено: 04.04.14 12:01. Заголовок: Алексей,это из его с..

Алексей,это из его сборника "Крестьянская война" публикация?

 Отправлено: 04.04.14 15:55. Заголовок: Нет, эта статья из с..

Нет, эта статья из сборника "Россия от Первой мировой войны до образования СССР." Вып. 1. Самара; М., 2011

 Отправлено: 04.06.17 08:48. Заголовок: СТАРОБЕЛЬСКИЙ УЕЗД ..

СТАРОБЕЛЬСКИЙ УЕЗД И «ХАРЬКОВСКИЙ КОРПУС» В СОБЫТИЯХ 1918–1919 гг.

А.В. Посадский

Аннотация. Цель статьи – продемонстрировать нереализованные возможности Белого движения на Юге в годы Гражданской войны. В статье идет речь о возможности и условиях формирования на белом Дону неказачьего соединения – «Харьковского корпуса», который мог быть создан на основе местных офицеров- добровольцев и мобилизованных крестьян. Данное соединение типологически сходно с Южной, Астраханской и Русской Народной армиями, которые формировались на Дону. Для реализации научной задачи привлечены неопубликованные источники, извлеченные из центральных архивов. Они включают в себя материалы как белых, так и красных соединений и инстанций. Автор показывает, сколь сложной была ситуация в Старобельском уезде осенью 1918 г. Население оказалось между украинской, немецкой и казачьей властью. При этом донское и добровольческое командование пребывали в натянутых отношениях. Данное обстоятельство препятствовало быстрому востребованию имевшегося людского потенциала крупного уезда Харьковской губернии. В результате небольшой офицерский кадр образовал батальон при Донской армии, а деревня оказалась во власти самостийных и большевистских элементов. В быстрой динамике Гражданской войны, при несогласиях донского и добровольческого командований, создать еще одно антибольшевистское формирование из населения Харьковской губернии не удалось.

Гражданская война на Юге России поставила перед руководителями Белого движения задачу объединения офицерско-добровольческих, казачьих и крестьянских сил. Неудача в ее решении стала одной из очевидных предпосылок поражения.
Между тем, в 1918 г. в рамках Донской государственности предпринимались интересные попытки создания неказачьих частей и объединений. В настоящей статье рассматривается наименее известное начинание по формированию воинского соединения из неказачьих контингентов усилиями командования Донской армии.
В начале августа 1918 г. казачьи отряды вышли к границам Области Войска Донского. Казаков охватила «пограничная болезнь» – нежелание переходить границы своей области. Они опасались оказаться в состоянии войны со всей Россией. Полки замитинговали. Донское же командование настойчиво стремилось занять крупные центры, прежде всего станции, за пределами Области. В их числе – Царицын, Поворино, Балашов, Новохоперск. Так возникла настоятельная необходимость объединить поднявшееся казачество и крестьян соседних губерний, показать, что крестьяне – не враги казакам, что они вместе борются против большевизма.
Между тем, на самом Дону сложилась непростая ситуация как с иногородними, так и с весьма разным настроением правобережных и левобережных станиц, с поколенческим антагонизмом «фронтовиков» и «стариков». После неудачной попытки А.М. Каледина выстроить паритет с иногородними (неказачье население Области Войска Донского несколько превышало число лиц казачьего сословия) новый атаман П.Н. Краснов стал строить казачий Дон. Казачья диктатура, в свою очередь, делала иногородних крестьян непримиримыми врагами казаков, оживляла давнее соперничество между ними. Теперь же предстояло формировать союзнические отношения с крестьянскими массивами соседних губерний.
На эту проблему накладывалась другая – завершалась грандиозная мировая схватка. Донской атаман П.Н. Краснов вступил в союзные отношения с Германией и, соответственно, с Украинской державой П. Скоропадского. Новые квазигосударственности и немецкая оккупация создавали парадоксальные юрисдикции. Так, Таганрогскому, наименее казачьему по составу, округу ОВД досталось жить под тремя юрисдикциями – немецкой, украинской и донской – одновременно, что во многом и сформировало устойчиво антибелогвардейское настроение крестьян округа. Таганрогские мобилизованные уже в 1919 г. станут проклятием для донского командования.
С подписанием перемирия в ноябре 1918 г. ситуация начала стремительно меняться. Германские войска стали собираться домой и утрачивать дисциплину. На Украине поднялось антигетманское восстание, в результате которого анархия охватывала всё большие пространства. Протяженная граница Дона с Украиной, прежде союзная, теперь требовала прикрытия. В результате атаман П.Н. Краснов подписал воззвание о дружественном вмешательстве казаков, – с целью обеспечить порядок и защитить собственные границы. Так, в Луганск (Луганский Завод) Екатеринославской и Старобельск Харьковской губерний вошли донские полки.
В этих обстоятельствах возникла и стала реализовываться идея формирования союзных Дону неказачьих армий. С одной стороны, они могли увлечь через границы Области казаков, с другой – стать ядром для консолидации антибольшевистских сил Саратовской, Воронежской, Тамбовской губерний. Надо сказать, что крестьянские настроения вполне позволяли рассчитывать на массовый отклик населения.
В то же время свою игру играли немцы, стремясь заполучить ориентированную на себя военно-политическую силу. В этой роли должна была выступить Южная армия.
Уход немцев заставил атамана Краснова стремительно переориентироваться на победителей. На рубеже 1918–1919 гг. ожидание союзников стало своего рода фетишем среди измотанных казачьих частей. Именно отсутствие обещанных союзных частей на фронте стало важнейшим фактором крушения верхнедонского фронта и дальнейшей катастрофы донских армий.
В качестве результирующей столь различных интересов и инициатив летом 1918 г. – зимой 1919 г. развернулась эпопея Южной, Астраханской и Русской Народной (она же Саратовский корпус) армий, объединенных в октябре в Особую Южную армию. «Армия Южная – никому не нужная», – гласил добровольческий фольклор.
Южная армия, или Воронежский корпус, – пожалуй, наиболее известное из этих формирований. Южная армия прославилась крайне неудачным управлением в занятых частях Воронежской губернии, конфронтацией с крестьянами. Для казаков это был ненадежный союзник, который только злил население и сводил на нет успехи: «Южная армия отдает то, что завоевано казаками».
Астраханская армия известна проектами оказачивания калмыков, а также попытками сформировать альтернативу деникинскому добровольчеству [Антропов, 2013].
Наконец, Саратовский корпус был наиболее автономным начинанием и базировался на ядре крестьян-повстанцев Камышинского уезда Саратовской губернии [Посадский, 2010].
Названные армии не смогли привлечь массы крестьян и шагнуть в глубину «своих» губерний. Однако наряду с известными «полусостоявшимися» армиями было формирование, которому состояться и вовсе не довелось. Это так называемый Харьковский корпус. Историю этой неудачи стоит рассмотреть в качестве интересного исторического урока.
Как уже было сказано, защищая свою границу в условиях разраставшегося восстания в Украинской державе, донские части вошли в Старобельский уезд. Под казачьей властью оказался самый обширный в Харьковской губернии степной и довольно глухой земледельческий уезд с крупными крестьянскими слободами. Сам город Старобельск располагался в десятках верст от железной дороги.
В краях, ставших своего рода буферной зоной между немецкими и советскими войсками, рано стали возникать вооруженные отряды советской ориентации. Зачастую ими командовали левые эсеры, сторонники революционной войны. Примерно так происходило и в Старобельском уезде, хотя большинство населения оставалось инертным. Любопытно, что в эти красногвардейские отряды вступило некоторое количество (немногие десятки человек, но с хорошей военной подготовкой) казаков недалекой станицы Луганской, сделавших выбор в пользу красных [Сизенко и др., 2008, с. 345].

 Отправлено: 04.06.17 08:50. Заголовок: В 1970-е гг. русский..

В 1970-е гг. русский эмигрант, бывший офицер П. Мирошниченко взялся описать эпопею противников местных красногвардейцев – белого Старобельского отряда. К сожалению, далее первого очерка дело не продвинулось. Ветеран умер на следующий день после отправки текста в редакцию. Однако и в этом единственном очерке картина нарисована весьма выразительная. После тяжелой войны по домам вернулись солдаты и офицеры. 1918-й год дал богатый урожай. В уезде шла привычная неспешная жизнь. Союзные гетману немцы обеспечивали общий порядок. В ноябре немцы стали уходить. На окраинах города немедленно началась стрельба, толпа убила прапорщика, не успевшего снять погоны. В ответ недавние офицеры-фронтовики и учащиеся образовали отряд самообороны в сотню человек. Вскоре появились доморощенные петлюровцы с аппетитом бить «офицеров» или «жидов». Отряд не позволил им разгуляться, и боевые «хлопцы» ушли восвояси. В этот момент в уезде и появились части 12-го Донского полка генерала А.П. Фицхелаурова. С 8 декабря 1918 г. он стал военным губернатором и командующим войсками Старобельского района, а со 2 января 1919 г. – командующим войсками Чертковского боевого района.
Генерал взял старобельцев в свой отряд. Тем временем низовой большевизм набирал обороты. Казаки стали уходить, с ними поднялись в отступление и беженцы-горожане. В слободе Беловодске мужики решили сжечь в здании школы четыре десятка офицеров. Один из обреченных смог добраться до отряда Фицхелаурова. Несмотря на скромные силы и обоз с беженцами, казаки решили идти на выручку. Это вызвало ожесточенный бой под Беловодском 27 декабря 1918 г. [Мирошниченко, 1971]. Мирошниченко собирался описать его в следующем очерке. Под Беловодском в этот день сразились красные и белые старобельчане [Сизенко и др., 2008, с. 346]. По показаниям бежавшего из плена красноармейца от 6 января 1919 г., в Беловодске было антиказачье восстание, восставшие перебили местных стражников. В слободу являлся карательный отряд [РГВА, ф. 100, оп. 2, д. 78, л. 20].
Очевидно, речь идет как раз об этом событии. В Беловодске работал 11-й Донской полк, в начале февраля сам разложившийся под воздействием усталости и большевистской агитации [ГАРФ, ф. 6559, оп. 1, д. 12, л. 25].
После этого боя у Старобельского отряда определилась судьба добровольческой части в рядах Донской армии, наряду с Луганским офицерским полком, Богучарским отрядом и некоторыми другими подобными формированиями.
Как раз в период неопределенности, когда начинала рушиться гетманская власть на Украине, в Старобельский уезд отправился в командировку донской офицер. Это был есаул Киселев – начальник штаба казачьего Северного фронта. Рапортовал он о ней 17 (30) декабря, а само путешествие в неспокойный район состоялось
в ноябре. Рапорт рисует подробную и выразительную картину жизни между разными властями в условиях очередного крушения относительного порядка.
6 (19) ноября есаул прибыл в Старобельск. Здесь он узнал, что корпус Натиева, расквартированный в слободе Белокуракиной, Павловке и других населенных пунктах уезда северо-западнее Старобельска, переименован в 1-ю особую Запорожскую дивизию в составе четырех пеших полков и конно-горной батареи. В полках со- стояло по 700–800 штыков весьма пестрого состава: гайдамаки-самостийники, русские, кавказцы и даже китайцы. Кавказцы могли собраться под крылом единоплеменника – аджарца А. Натиева. Интересно, что в красных рядах на Луганщине было изрядное количество китайцев, недавних представителей «желтого труда».
Донские казаки с ними жестоко расправлялись, как с наемниками [Сизенко и др., 2008, с. 340–343]. Видимо, какие-то китайцы попали и под украинские знамена.
Сделаем необходимое пояснение. Генерал Александр Натиев командовал единственной, по сути, боеспособной группировкой войск Директории, образовавшейся в ходе январских боев в Киеве и ушедшей из города. Это соединение получило наименование Запорожской бригады, развернувшейся в дальнейшем в дивизию и корпус. 2-м полком в ней командовал известный впоследствии П. Болбачан. Соединение осталось и в составе Украинской державы, прикрывая восточные границы. Собственно, помимо восьми заложенных корпусов будущей армии это была единственная реальная сила в распоряжении центральной киевской власти. Однако с уходом немецких войск и здесь воцарилось полнейшее неблагополучие. Продолжим излагать рапорт донского офицера.
В частях Запорожской дивизии царили полная недисциплинированность и упадок духа. В результате полк Костя Гордиенко немцы расформировали за открыто большевистское (возможно, просто погромное) выступление. Из оставшихся полков образовались банды, занимавшиеся грабежами и убийствами. Следует иметь в виду, что практически беспризорную дивизию никто не снабжал. Генерал Натиев, сказавшись больным, сдал дивизию генералу Бочковскому. В это время дивизия заняла участок демаркационной линии, имея на флангах германскую кавалерию. Штаб дивизии перешел из Белокуракиной в Тарасовку. Генерал-майор Николай Андреевич Бочковский (1859–1920) также в должности не задержался. Видимо, командовать откровенно разлагающимися частями в малопонятной обстановке он не посчитал возможным. 9 ноября он принял дивизию, а уже 15-го выехал на Дон.
Как раз в это время, 7 (20) ноября, донской посланец выехал из Старобельска в дивизию. Милиция в Белокуракиной отговаривала ехать, тем более в русской офицерской форме. Гайдамаки полка Гордиенко, пользуясь разложением и уходом немцев, грабили и расстреливали варту, убили нескольких крестьян. Не сообщая подробностей, офицер докладывал, что в Старобельск вернулся с трудом. Здесь выяснилось, что командир 2-го полка Болбачан объявил Директорию Харьковской, Черниговской и Полтавской губерний и отдал по телеграфу распоряжение об аресте штаба 1-й особой Запорожской дивизии, а полкам приказал оставить фронт, двигаться к станции Сватово, грузиться и прибыть в Харьков для борьбы с правительственными войсками и за самостийность Украины. Сам Болбачан при этом якобы находился в Черниговской губернии.
В Старобельске открыто появлялись большевики (интересно, как это выглядело), уездная стража была в растерянности: немцы уходили и помогать с наведением порядка отказались.
Крестьяне же, узнав о движении Петлюры, занялись уничтожением казенных складов продовольствия и фуража, упразднением прежней власти и восстановлением советов. Первыми восстали крестьяне северо-западной части уезда (там, где стоя- ли Запорожцы), а к 12 (25) ноября восстание охватило и северо-восточную часть. Здесь первыми восстали Муратово, Литвиново, М. Беловодск. В последней жили ремесленники-ниточники «большевистского направления». Эта слобода явится одним из центров местного большевизма. Крестьяне манифестировали, избивали милицию. Узнав о приходе казаков, главари движения бежали. С приходом донцов власть опять оказалась у старшин и старост. Разгулявшиеся страсти улеглись.
Отношение к пришедшим казакам было недоброжелательным, но сдержанным и покорным. Распоряжения казачьих властей исполнялись беспрекословно. О борьбе казаков с большевиками населению было почти не известно, петлюровскому же движению оно сочувствовало. Петлюру считали борцом за присоединение Украины к России, так как все выступали против создания отдельной Украины. В целом же настроение населения оценивалось как спокойное и без определенного политического взгляда [ГАРФ, ф. 6559, оп. 1, д. 1б., л. 148–148об.]. Подобные сведения o неопределенности настроения – едва ли ни самые распространенные в ходе Гражданской войны.
Казачья власть крестьянами воспринималась как чужая, была сопряжена с тяжелыми нагрузками. По показаниям бежавшего из плена красного артиллериста, в декабре 1918 г. окрестности Богучара и Старобельский уезд – все за советскую власть, так как казаки измучили рытьем окопов [РГВА, ф. 100, оп. 2, д. 78, л. 22]. Надо сказать, что идеалу мужицкой анархии, безо всякого начальства и обязательств, проигрывала любая власть.
Тем не менее большой уезд около двух месяцев находился под донской властью. Старобельские красногвардейские отряды только в конце 1918 г. были собраны в 11-й Старобельский полк (затем 372-й Старобельский полк 42-й стрелковой дивизии) численностью всего в 600 бойцов [Сизенко и др., 2008, с. 345–346].
Одновременно и белый Старобельский отряд превратился во фронтовую часть.
Так оформились в воинские части земляки – белые и красные добровольцы. Однако донским командованием были мобилизованы и крестьяне уезда.

 Отправлено: 04.06.17 08:52. Заголовок: Проблема этих контин..

Проблема этих контингентов, донских по государственной принадлежности конца 1918 г., но не казачьих, обсуждалась во время встречи донского и добровольческого командования 26 декабря 1918 г. (8 января 1919 г.). Переговоры, как известно, завершились созданием единого военного руководства на Юге. Стенографическая запись, опубликованная в воспоминаниях И.А. Полякова, демонстрирует крайне драматичный характер встречи, даже если оставить за скобками личные мотивы и пристрастия – деникинское немцеедство, нелюбовь Краснова к Семилетову и другим донским офицерам, разворачивавшим свою деятельность за пределами Дона и т. п. Это разговор глухих. Добровольческие генералы с недоумением доказывают вчерашним сослуживцам азы стратегии и тактики: единое командование – это хорошо; «кордонная стратегия» на многоверстном фронте – это неэффективно; обмен боевыми ресурсами расширяет боевые возможности… И встречают яростное сопротивление. Донцы доказывают, что казаков деморализует неказачье командование, что у них воюет народ, а не армия. Весной нужно отпускать рабочие руки для полевых работ, казак хорошо сражается в родном округе, но теряет порыв при отрыве от дома, Дон дал фронту всё что мог и находится на пороге истощения сил. Главнокомандующий донскими армиями генерал С.В. Денисов в разговоре создал броскую формулу: «При едином командовании Вы Донской армии не используете.
У нас народ. У Вас интеллигенция. Как их объединить?» [Поляков, 1962, с. 348].
Предлагая единое командование, А.И. Деникин заявил: «Корпуса Воронежский и Саратовский и неказачьи части Астраханского, формируемые в Донской армии, при продвижении вперед будут управляться на общих основаниях». П.Н. Краснов, в свою очередь, заявил: «Неказачьему командованию казаки не верят. Опыт Воронежского корпуса привел их сознание к тому, что неказаки теряют все то, что казаками занято. В этом вопросе надо быть очень осторожным. Воронежский, Саратовский и Астраханский корпуса могу передать, когда угодно. Они создавались мною лишь для увлечения казаков за границу» [Поляков, 1962, с. 339].
Добровольческая армия имела весьма скромную численность. Неудивительно, что А.И. Деникин заявил: «В отношении мобилизации мы желаем воспользоваться живой неказачьей силой с Дона. Если условия жизни на Дону таковы, что нежелательно загромождать территорию Дона, дайте нам, – мы этот материал используем.
Мы мобилизовали иногороднее население на Кубани и Ставропольских крестьян и крупного случая измены у нас не было. У нас был только случай, когда две роты крестьян Ставропольской губернии, перебили своих офицеров и передались на сторону красных. Вы возьмите себе сколько вам нужно, а избыток поступит нам». П.Н. Краснов, в свою очередь, предлагал: «В Старобельском уезде у меня сейчас 20 тыс. мобилизованных крестьян, нужны офицеры. Если бы добровольцы стали рядом, то этим облегчили бы казакам положение, которые тогда бы поняли идею единого командования».
Деникин заявил, что «если трехтысячный состав Харьковского корпуса увеличится, то единое командование сможет придти на помощь». Показательно, что само наименование, весьма условное на тот момент, «Харьковский корпус», было использовано в беседе. П.Н. Краснов предложил добровольческому командованию взять мобилизованных старобельских крестьян и Воронежский корпус. Атаман под- черкнул: «Южная армия создавалась для выдвижения вперед. Надо было, чтобы крестьяне перешли границу и увлекли за собой казаков».
Так или иначе, важно отметить, что харьковская живая сила уже была в распоряжении донского командования.
На повторное предложение принять Старобельский уезд теперь уже генерал И.П. Романовский указал на тяжелое положение самих добровольцев и необходимость единого командования. Вскоре Романовский заявит в разговоре, что Старобельский уезд «не представляет никакой важности». Речь шла о пассивной роли Третьей дивизии Добровольческой армии, которая стояла в донском тылу. Романовский утверждал, что она заняла узловые станции, что куда важнее обладания степным уездом [Поляков, 1962, с. 341, 342, 343, 344, 349]. Многочисленные старобельские крестьяне, уже поднятые мобилизацией, фактически оказались за скобками напряженного и тяжелого обсуждения.
Итак, на начало 1919 г. Старобельский отряд, саккумулировавший местных офицеров, уже являлся боевой частью и вел бои. Многочисленные же старобельские военнообязанные оказались не востребованы из-за разного понимания сути вооруженного противостояния донцами и добровольцами. При неустойчивом положении старобельские крестьяне были управляемы, хотя не питали к казакам дружеских чувств. Если бы взаимоотношения донского и добровольческого командования не были столь отягощены непониманием и взаимными подозрениями, могли бы открыться возможности для более оперативного использования неказачьих контингентов, оказавшихся в распоряжении донского командования. Ведь речь идет о многих тысячах солдат.
Следует сказать, что опыт воспитания молодых неказачьих частей совместной боевой работой с казаками имелся. Один полк Южной армии, из только что мобилизованных воронежских крестьян, 3-й стрелковый, был расположен между казачьими частями Северо-западного фронта и вполне успешно сражался, брал трофеи, в то время как в других полках такие же крестьяне дезертировали и перебегали к красным [ГАРФ, ф. 6559, оп. 1, д. 1б, л. 75об.].
Времени для формирований было совсем немного. Красные части из группы Кожевникова заняли Старобельск 10 января 1919 г., после артобстрела, с потерею 21 убитым и 48 ранеными [РГВА, ф. 193, оп. 3, д. 69, л. 84]. По сведениям красных, город занимала офицерская добровольческая дружина до 1500 человек при 2 орудиях и 4 пулеметах. Лобовым ударом противник был выбит из окопов и бежал на Беловодск и Кантемировку. Трофеями победителей стали 2 орудия, 2 пулемета, около сотни винтовок. Противник потерял свыше 100 человек убитыми. Красные потери составили 4 убитых и 48 раненых [РГВА, ф. 193, оп. 3, д. 69, л. 95]. Сведения о потерях красной стороны несколько разнятся в документах, что не меняет общей картины. Видимо, упомянутая «офицерская дружина» и должна считаться ядром Харьковского корпуса на основе Старобельского отряда.
Старобельский отряд продолжил свое существование и далее, в Вооруженных силах Юга России (ВСЮР), как Старобельский батальон в Партизанской дивизии Донской армии. Наверное, если бы не было такой измотанности казачьих частей, не приходилось донцам и добровольцам со столькими трудностями выстраивать свое союзничество, старобельские и луганские офицерские части могли бы стать кадром для многочисленного, уже поднятого мобилизацией крестьянского кон- тингента Старобельского уезда. «Харьковский корпус» мог бы стать существенной боевой единицей в рядах Донской или Добровольческой армии. Собственно, летом и осенью 1919 г. на добровольческие мобилизации губерния откликнется достаточно массово. Старобельчане дадут кадры в 3-ю отдельную Донскую доброволь- ческую бригаду, 1-й и 2-й эскадроны 10-го драгунского Новгородского полка, тот же Старобельский батальон [Цветков, 2000, с. 113]. Но на рубеже 1918–1919 гг. уже наметившийся «Харьковский корпус» при Всевеликом войске Донском так и не состоялся.

ИСТОЧНИКИ И ЛИТЕРАТУРА

Антропов О.О. Астраханское казачество. М.: Вече, 2013. 368 с.
Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ). Ф. 6559. Оп. 1. Д. 1б, 12.
Мирошниченко П. Старобельцы. Формирование. Отход / Первопоходник. Летопись белой борьбы. 1971. № 4. С. 43–46.
Поляков И.А. Донские казаки в борьбе с большевиками. Мюнхен: [б/и], 1962. 388 с.
Посадский А.В. Негромкое название: история Саратовского корпуса / Посадский А.В. От Царицына до Сызрани: очерки Гражданской войны на Волге. М.: АИРО-XXI, 2010. С. 144–250.
Российский государственный военный архив (РГВА). Ф. 100. Оп. 2. Д. 78. РГВА. Ф. 193. Оп. 3. Д. 69.
Сизенко А., Федичев В., Черепахин В. Мы – донские казаки. Документы, факты, страницы истории станицы Луганской XVII–XX столетий. Изд. 2-е, испр. и доп. Луганск: Глобус, 2008. 388 с.
Цветков В.Ж. Белые армии Юга России. 1917–1920 гг. (Комплектование, социальный состав Добровольческой армии, Вооруженных Сил Юга России, Русской армии). Кн. 1. М.: Посев, 2000. 167 с.

 Отправлено: 04.06.17 20:43. Заголовок: К сожалению в данной..

К сожалению в данной статье слишком много ляпов. Генерал-майор А.П.Фицхелауров никогда в 1918 году не командовал 12-м Донским конным полком(честно говоря меня эта сказка уже достала!?).Сколько можно ссылаться на сказочный "Тихий Дон"???Он просто не мог по своему служебному положению им командовать. Кто такой есаул Кисилев, да еще к тому же"начальник щтаба "Северного казачьего фронта"!?Если он "начальник штаба "казачьего Северного фронта"(такого "фронта" никогда не существовало),то какого черта он "путешествует в неспокойные районы"? И наконец какие документы подтверждают попытки формирования "Харьковского корпуса"?