Отправлено: 25.03.13 23:30. Заголовок: Донская казачья армия в 1919 году. (продолжение)

Донская казачья армия в 1919 году. Даты по н. ст.

1-й Донской отдельный корпус. Сформирован 23.06.1919г. из 1-й Донской армии. Состав: 6-я Донская дивизия, 10-я и 14-я Донские конные бригады и сотня особого назначения (187 саб., 1 пул.). На 18 октября 1919г. насчитывал 5190 шт., 6699 саб., 214 саперов, 157 пул., 32 ор. На 14 декабря 1919г. в состав корпуса входили 6-я Донская дивизия в составе 3-й и 4-й пласт. бригад и 18-й Донской казачий полк (полк. Наумов с 08.1918г., ес. М.А.Грошев, полк. Г.И.Долгопятов, 02. - 06.1919г.), 10-я и 14-я конные бригады. Расформирован 6 апреля 1920г. и обращен на формирование 3-й Донской дивизии. Командиры: ген. К.К.Мамонтов (25.05. - 11.07.1919г.), ген. Б.Д.Толкушкин (врид. 23.06. - 09.07.1919г.), ген. Н.Н.Алексеев (09.07.1919г. - 06.05.1920г.). Нач. штаба: полк. П.Н.Санников. Помощ. нач. штаба: ген. Н.А.Жикулин (30.05. - 03.09.1919г.). Обер-квартирмейстеры штаба: подполк. В.Л.Пятницкий (с 21.07. по 23.08.1919г.), полк. Н.А.Петров (с 23.08. по 10.1919г.), полк.О.Я.Вейнштейн (11.12.1919г. - 07.04.1920г.). Инспектор артиллерии: ген. П.А. Марков (25.05.1919г. – 06.04.1920г.).

6-я Донская пластунская дивизия. Сформирована в Донской армии 23.06.1919г. из 6-го Донского армейского корпуса. Входила в состав 1-го Донского отдельного корпуса. Включала 3-ю и 4-ю Донские пласт. бригады. На 18 октября 1919г. насчитывала 5190 шт., 2732 саб., 214 саперов, 114 пул., 24 ор. На 14 декабря 1919г. в ее состав входили: 3-я и 4-я Донские пластунские бригады, 51-й Донской пластунский и 18-й Донской конный полки. С 6 апреля 1920г. – на формирование 6-го и 18-го Донских полков 2-й Донской дивизии, с 3 мая 1920г. дивизия была обращена на формирование 3-й Донской дивизии. Начальники: ген. И.П.Донсков (25.05.1919г. - 30.03.1920г., умер 30 марта), ген. Г.С.Рытиков (врид. 06.1919г.), полк. Г.И.Долгопятов (с 06.1919г.), ген. Н.А.Погребняков (врио; в 10.1919г., убит), ген. И.В.Иванов (с 30.03.1920г.). Нач. штаба: ген. Г.С.Рытиков (25.05.1919г. - 14.02.1920г.), ген. К.П.Шумилин (врид. 25.05. - июнь 1919г.), полк. Г.Д.Суходольский (октябрь 1919г.). Инспектор артиллерии: полк. Д.П.Мельницкий.

3-я Донская пластунская бригада. Сформирована в Донской армии 23.06.1919г. из 1-й Донской пешей дивизии (сформ. из остатков 12-й, 13-й пеших и 15-й сводной дивизий). Входила в состав 6-й Донской дивизии. На 18 октября 1919г. насчитывала всего 2949 шт., 906 саб., 52 пул., 10 ор. Включала 5-й (1277 шт., 255 саб., 12 пул.), 6-й (949 шт., 244 саб., 18 пул.) и 15-й (723 шт., 203 саб., 19 пул.) Донские пластунские полки, конвойную сотню (204 саб., 3 пул.), 13-ю и 15-ю (ес. З.И.Спиридонов к 14.01.1919г., войск. стр. А.А.Упорников в 02.1920г.) Донские легкие (по 4 ор.) и 2-ю Донскую мортир. (подполк. Рудницкий на 14.01.1919г.; 2 ор.) батареи, а также инж. сотню 10-й Донской дивизии (128 чел.). Начальник: ген.А.М.Сутулов (25.05.1919г. - 06.04.1920г.), полк. Я.М.Мазанкин (врид.). Нач. штаба: подполк. Н.Т.Раздоров.

4-я Донская пластунская бригада. Сформирована в Донской армии как отряд полк. Фетисова (затем — Цимлянский пеший отряд) Южной группы Восточного фронта Донской армии, с 7 февраля 1919г.—11-я Донская пешая дивизия 6-го Донского армейского корпуса. На 20 марта 1919г. включала 46-й и 64-й пешие полки, 27-я и 28-я батареи и Царицынский ударный батальон. 23.06. 1919г. переформирована в Персиановке в бригаду и вошла в состав 6-й Донской дивизии. На 18 октября 1919г. насчитывала всего 2241 шт., 1826 саб., 62 пул., 14 ор. Включала 51-й (войск. стар. Мартынов в 05.1919г.; 558 шт., 140 саб., 6 пул.), 61-й (ес. Л.А.Филиппов врид. в 05.1919г., он же помощ. комполка ; 677 шт., 185 саб., 9 пул.) и 7-й (полк. А.А.Курбатов, 05.1919г., сформ. из остатков 1-го и 2-го Царицынских ударных батальонов и Астраханского Приволжского полка; 390 шт., 322 саб., 8 пул.) Донские пластунские полки, Старообрядческий батальон (кап. Д.К.Осипов; 472 шт., 80 саб., 13 пул.), 18-й Донской конный полк (852 саб., 12 пул.), Сотню особого назнач. командующего Донской армией (144 шт., 62 саб., 6 пул.), конвойную сотню (90 саб.,1 пул.), конвойную сотню штаба 6-й Донской дивизии (195 саб., 1 пул.), 41-ю (войск. стар. Г.И.Ретивов к 14.01.1919г.) и 50-ю (ес. С.М.Плетняков к 14.01.1919г.) Донские легкие (по 4 ор.), 10-ю Донскую мортирную (4 ор.) и 2-ю Донскую тяжелую (2 ор.) батареи, а также инженерную сотню 6-й Донской дивизии (86 чел.). На 25 — 28 марта 1920г. входили: 7-й, 51-й и 61-й Донские пешие полки. Начальники: ген. М.А.Безмолитвенный ((07.02. - 03.1919г.), полк. А.В.Овчинников (врид. в 03.1919г.), полк. Ф.С.Марков (с мая по 21.09.1919г.); полк. Медведков (10.1919г.), полк.А.А.Курбатов (1919г. - 14.05.1920г.) Нач. штаба: подполк. В.А.Зимин (январь, весна 1919г.), полк. Гетманов (август 1919г.).

14-я Донская отдельная конная бригада. Сформирована как Пятиизбянская конная дивизия, с 7 февраля 1919 г. -14-я Донская конная дивизия 8-го Донского армейского корпуса, в 03.1919 г. вошла в состав новой 12-й Донской конной дивизии. Вновь начала формироваться с 22 июня 1919г. как 1-я Усть-Медведицкая конная дивизия (1-й (полк. Болдырев с 06.1919г.), 2-й (войск. стар. И.П.Гайдуков с 06.1919г.), 3-й (ес. А.В.Семисотов с 06.1919г., ес. И.С.Акимов с 08.1919г.) и 4-й (сот. Долгов с 06.1919г.) конные полки), с августа 1919г. 14-я Донская казачья бригада 3-х полкового состава, входила в состав 1-го Донского отд. корпуса. На 18 октября 1919г. насчит.- 2705 саб. и 28 пул. Включала 28-й (1092 саб., 8 пул., полк. Болдырев, 01.1920г., ес. Коротков в 04.1920г., убит), 29-й (740 саб., 9 пул., ес. И.С.Акимов, 08.1919г. - 02.1920г.) и 30-й (873 саб., 9 пул., сот. Долгов, полк. Красовский в 10.1919г., полк. В.Дронов, войск. стар. А.Ф.Елисеев врид.) Усть-Медведицкие конные полки, 42-ю Донскую конную батарею (4 ор.; полк. А.В.Первенко) и конно-саперную сотню (132 саб., 2 пул.). В декабре 1919г. - январе 1920г. была придана 2-му Донскому отдельному корпусу. Расформирована 3 июня 1920г. Начальники: полк. Ф.С.Марков (в 12.1918г., с 07.02.1919г. ранен), полк.(ген.) А.В. Голубинцев (с 22.06., с 08. по 17.10.1919г., с 20.12.1919г. по 07.01.1920г., с 29.01. по 21.05.1920г. ), войск.стар. Корнеев (врид, с 17 октября 1919г.), полк. И.З.Гаврилов (врид. с ноября до 20.12.1919г.), ген. И.И.Туроверов (врид. с 20.12.1919г. до 29.01.1920г.), полк. Е.Любинский (в 02.1920г.). Нач. штаба: войск. стар. Корнеев (09.1919г.).

2-й Донской отдельный корпус. Сформирован 23.06.1919г. из 2-й Донской армии. Состав: Донская Сводно-партизанская, 7-я Донская и 1-я Сводная Донская дивизии (с 09.1919г.), Войсковая Донская инженер. сотня (100 чел.), 2-я и 6-я мортирные батареи, бронеавтомобили «Сокол» и «Печенег», с 11.1919 г. вошла сформированная из конной группы этого корпуса 4-я Донская конная дивизия. На 18 октября 1919г. насчитывал 7778 шт., 9727 саб., 222 сапера, 294 пул., 61ор. В середине февраля 1920 г. был переформирован и включал Донскую Сводно-партизанскую (переформирована 07.02.1920г.), 7-ю Донскую и 4-ю Донскую конную дивизии (26.01.1920 г. придана 4-му Донскому конному корпусу), 15-ю (помощ. комбрига и комполка полк. А.Н.Цыганков) Донскую конную бригаду (31-й, 32-й и 35-й Донские каз. полки, в феврале 1920 г. придана 4-й Донской конной дивизии), Донской партизанский полк. Чернецова, Донской пеший ген. Семилетова, Богучарский пеший и 40-й Донской конный полки, часть корпуса вошла в конную группу генерала Павлова. Расформирован 6 апреля 1920г., части 2-го Донского отд. корпуса, 18-й Донской казачий полк и Сводно-партизанская дивизия составили 2-ю Донскую дивизию. Командиры: ген. А.С.Секретев (числился), ген. И.Ф.Быкадоров (до 03.07.1919г.), ген. П.И.Коновалов (03.07.1919г. - 07.04.1920г., после 23.11.1919г. в отпуске), полк. И.Е.Поливанов (врид; 11. - 12.1919г.), ген. С.Д.Позднышев (врид. 14 - 24.02.1920г., 24.02.1920г. ранен), ген. И.Д.Попов (24.02. - 13.03.1920г., убит), ген. А.М.Сутулов (13.03. - 06.04.1920г.). Нач. штаба: полк. В.А.Замбржицкий (с 25.05.1919г. по 06.04.1920г.), полк. И.Е.Поливанов (октябрь 1919г.), полк. В.А.Ширяев (врид.), полк. Ф.Ф. Одноглазков (врид. 12.1919г.). Обер-квартирмейстер штаба: полк. Ф.Ф. Одноглазков (с 14.06.1919г. по 06.04.1920г.). Инспектор артиллерии: ген. И.И.Золотарев (на 14.07.1919г.).

1-я Сводная Донская дивизия. Сформирована 28 августа 1919 г. в Донской армии как 1-я Сводная Донская бригада, в сентябре 1919г. развернута в дивизию (Конная бригада ген. Яковлева и пехотная бригада ген. Арбузова). Входила в состав 2-го Донского отдельного корпуса. Включала 1-й (405 саб., 7 пул.), 2-й (461 саб., 5 пул.) и 3-й (430 саб., 3 пул.) сводные конные полки, 3-й (900 шт., 6 пул.) и 4-й (1441 шт., 230 саб., 7 пул.) сводные пластунские полки, 22-ю (4 ор.) и 44-ю (полк. Д.К.Полухин к 14.01.1919г.; 1 ор.) Донские и английскую (4 ор.) легкие батареи. Входившие в дивизию 4-й (впоследствии 62-й Донской казачий полк, полк.С.А.Рябышев в 1920г.) сводный конный и Конвойный (войск. стар. И.Т.Меркулов врид.) полки 12 октября 1919г. выделены из нее и составили 2-ю Сводную конную бригаду полк. В.И.Морозова, отправленную в тыловой район Добровольческой армии. На 18 октября 1919г. всего насчитывала 2341 шт., 1529 саб., 28 пул., 9 ор. Начальник: ген. П.Ф. Савельев (с 28.08.1919г.).

Донская Сводно-партизанская дивизия. Сформирована 17 апреля 1919г. в Донской армии как Сводно- партизанский корпус 2-й Донской армии. С 23.06.1919г. переформирован в дивизию и вошел в состав 2-го Донского отд. корпуса. Включала 1-ю Донскую партизанскую, 2-ю Донскую добровольческую, 3-ю Донскую отдельную добровольческую и 4-ю Донскую конную бригады. Осенью(возм. сентябрь) 1919г. Состав Сводно-партизанской дивизии (ген. Э. Семилетов): 1-я Донская партизанская бригада полк. П.С.Тацына (Семилетовский, Чернецовский, Дудаковский батальоны; Донской партизан. артдивизион; 1-я Семилетовская и 2-я Чернецовская батареи.). 2-я Добровольческая бригада полк. Жилинского:1-й Донской пеший (ген.Б.Н.Полозов), 2-й Донской пеший, 3-й Донской пеший полки, Конный дивизион. 3-я Добровольческая бригада полк. Гаврилов: Богучарский, Старобельский батальоны (полк. Звайгзне), Воронежский (штабс-кап. Самуилов) батальон; Конный дивизион; Богучарский артдивизион: 1-я и 2-я Богучарские батареи. 4-я конная бригада полк. Авчинников: 19-й Еланский, 20-й Вёшенский, 24-й Калиновский полки; 4-й артдивизион: 14-я и 18-я батареи. 9-й Донской конный артдивизион: 29-я, 46-я и 47-я батареи. На 18 октября 1919г. насчитывала 3363 шт., 3351 саб., 59 саперов, 146 пул., 27 ор. 7 февраля 1920г. переформирована, вошли: 1-й Донской пеший ген. Семилетова (кап. П.А.Сергеев до 13.04.1920г.), 2-й Донской партизанский полк. Чернецова, Богучарский пеший (полк. В.П.Мельников с 07.02.1920г. и 40-й Донской конный казачий полки. С 6 апреля 1920г. на формирование 2-й Донской дивизии. Начальники: ген. Э.Ф.Семилетов (25.05. - 08.12.1919г., умер), ген. И.В.Иванов (врид. 06.07. - 15.09.1919г., был командир партиз. бригады), полк. И.З.Гаврилов (врид. 10. - 11.1919г.), полк. Н.З.Неймирок (врид.), полк. П.К.Ясевич (на 17.03.1920г.). Нач. штаба: полк. В.Н.Жилинский (14.06. - 11.12.1919г.), кап. П.К.Ясевич (с 11.12.1919г.), полк. Ф.Ф.Вознесенский (с 11.12.1919г.), ес. С.М.Карев (врид. 03.1920г.), кап. П.А.Смирнов (03.1920г.). Инспектор артиллерии: ген. А.И.Поляков (05.1919г. - 03.1920г.).

1-я Донская партизанская бригада. Сформирована в Донской армии 17 апреля 1919г. Входила в состав Донской Сводно-партизанской дивизии. На 18 октября 1919 насчитывала всего 461 шт., 473 саб., 26 пул. Включала 1-й Семилетовский (111 шт., 65 саб., 5 пул.), 2-й Чернецовский (71 шт., 122 саб., 6 пул.: ес. Е.И.Брыкин с 28.02. по 11.04.1919г., убит), 3-й Дудаковский (248 шт., 286 саб., 15 пул.) отряды, Самокатную сотню (31 шт.) и 1-й (войск. стар. В.П.Щукин-Котомин с 21.03.1919г.) Донской партизанский арт. дивизион: 1-я Семилетовская (войск. стр. К.Л.Медведев с 21.03.1919г., убит в 01.1920г., полк. А.Ф.Грузинов в 03.1920г.) и 2-я Чернецовская батареи - 7 ор. Командиры: полк. Д.Л.Абраменков (убит 09.04.1919г.); полк. А.Ф.Гущин (врид. с 09.04.1919г.), ген. Пухтоевич (в 06.1919г.?), полк. Н.В.Терехов (врид. 06.07. - 15.09.1919г., замещал И.В.Иванова), полк. П.С.Тацын, ген. И.В.Иванов (07. - 30.09.1919г.). Нач. штаба: полк. А.Ф.Гущин, ес. С.М.Карев.

2-я Донская отдельная добровольческая бригада. Сформирована в Донской армии как 2-я Донская добровольческая бригада и 8 мая 1919г. влились в Сводно-Партизанский корпус 2-й Донской армии. С 23.06.1919г. входилав состав Донской Сводно-партизанской дивизии. На 18 октября 1919г. насчитывала всего 2251 шт., 387 саб., 31 пул. Включала 1-й (734 шт., 10 пул.; полк. Б.Н.Полозов, с 25.08.1919г., помощ. комполка ес. Н.И.Жидков) и 2-й (760 шт., 57 саб., 13 пул.; пол. Н.Ф.Вакулин с 25.08.1919г.) пешие полки, свод. конный дивизион (262 саб., 2 пул.), свод. батарею (4 ор.) и инж. полуроту (59 чел.). Расформирована 19 апреля 1920г. Командиры: ген. М.К.Войцеховский (31.05. - 05.08.1919г.), полк. Н.З.Неймирок (c 05.08.1919г. - 04.1920г.), полк. Б.Н.Полозов (c 19.04.1920г.). Нач. штаба: ген. Г.Г.Джонсон (17.06. - 03.07.1919г., застрелился), кап. П.А.Сергеев.

3-я Донская отдельная добровольческая бригада. Сформирована в Донской армии в апреле 1919г. из добровольческих отрядов, зачисленных в Добровольческую армию с 14 апреля 1919г. с откомандированием в состав Донской армии. С 8 мая 1919г. влились в Сводно - партизанский корпус. С 23.06.1919г. состав Донской Сводно-партизанской дивизии. На 18 октября 1919г. насчитывала всего 651 шт., 198 саб., 60 пул. Включала Богучарский (кап. И.И.Звайгзне июнь-сентябрь 1919г.; 309 шт., 65 саб., 39 пул.), Старобельский (полк. П.А.Васильев с 25.08.1919г.; 179 шт., 43 саб., 9 пул.), и Воронежский (штабс-кап. Самуилов, полк. Логвинов с 25.08.1919г.; 163 шт., 9 пул.) отд. батальоны, свод. конный дивизион (90 саб., 3 пул.) и Богучарский арт. дивизион (полк. Ф.Д.Межинский с лета 1919г.: 1-я и 2-я Богучарские батареи; 8 ор.). С 7 февраля 1920г. переформирована, расформирована 19 апреля 1920г. Командир: полк. И.З.Гаврилов (врид. 09.1919г.). Нач. штаба: полк. Н.А.Петров (04. - 09.1919г.), подполк. С.Н.Филимонов.

1-й Богучарский добровольческий отряд. Сформирован летом 1918г. Зачислен в состав Добровольческой армии с 14 апреля 1919г. с откомандированием в состав Донской армии, где в августе 1919г. стал Богучарским батальоном 3-й Донской отдельной добровольческой бригады, а его легкая батарея— Богучарским артиллерийским дивизионом той же бригады. Командир: кап. И.И.Звайгзне (июнь-сентябрь 1918г., с 25.08.1919г.), полк. П.А.Васильев (осенью 1918г.), войск. стар. И.Д.Свеколкин (врид.). Нач. штаба отряда: кап. С.Ковалев.

2-й Воронежский добровольческий отряд. Зачислен в состав Добровольческой армии с 14 апреля 1919г. с откомандированием в состав Донской армии, где стал Воронежским батальоном 3-й Донской отдельной добровольческой бригады. Командир: полк. Логвинов (с 25.08.1919г.). Нач. штаба: шт.-кап. С.Ковалев.

3-й Старобельский добровольческий офицерский отряд. Сформирован в декабре 1918г. из местных офицеров и добровольцев (102 шт., 6 саб., 2 пул.) как Старобельская офицерская дружина, в начале 1919г. переименована в отряд. Отступил вместе с 12-м Донским казачьим полком полк. Фицхелаурова на Чертково. С 14 апреля 1919г. откомандирован в состав Донской армии, где стал Старобельским батальоном 3-й Донской отдельной добровольческой бригады. Командир: полк. П.А.Васильев (с 25.08.1919г.).

Отдельный Туземный конный дивизион. Командир: подполк. Л.Н.Кожевникянц.

 Отправлено: 12.03.15 15:39. Заголовок: Игорь Ластунов пишет..

Игорь Ластунов пишет:

цитата:

в Донской армии отношение к Назарову было весьма неоднозначным.Многие считали его самозванцем,незаконно сразу из прапорщиков произведшим самого себя в есаулы.Плюс его ненавидели за проэсеровские взгляды.В Донской армии он был "белой вороной".

Неожиданно.В его биографии обнаружил массу пробелов и непонятных моментов.
самый любопытный-действительно ли он командовал отрядом у Унгерна в 1921??По этому вопросу даже у Волкова полная неопределенность.

Игорь Ластунов пишет:

цитата:

Многие считали его самозванцем,незаконно сразу из прапорщиков произведшим самого себя в есаулы.

так он вроде как хорунжим стал еще в ПМВ,а сотник с 6 1918 г...

 Отправлено: 12.03.15 17:17. Заголовок: Тот же С.В.Волков ..

Тот же С.В.Волков пишет о Степном походе, что в отряд генерала П.Х.Попова входил отряд (конный) ЕСАУЛА . Ф.Д. Назарова — 252 чел.Участники похода пишут,что генерал Попов спросил Назарова почему он в таком малом чине прапорщика,Назаров посчитал это за приказ и снял звезды прапорщика и стал самозванно есаулом,без приказа по отряду. Тот же С.В.Волков пишет в справочники"Казачьи офицеры":"Назаров Федор Дмитриевич. Из казаков ст. Ново-Николаевской ОВД, сын учителя. НчУ 1916. Хорунжий 2-го Донского зап. каз. полка. В ДонА; с нояб.1917 нач. парт. отряда. Уч. боев у Ростова в нояб.1917 и под Синявской в янв.1918. Уч. Степного похода: нач. собственного отд. отряда. В апр.1918 во время общедонского восстания формировал отряд в д.Орловке, затем член Войскового круга ВВД. Сотник (с 6 окт.1918; ств. 8 фев.1918). 1918-1919 есаул, командир 42-го Дкп, с конца 1919 командир бригады. Уч. Бредовского похода. Прибыл из Польши в Крым. Полковник. В РА в авг.1920 нач. десантного отряда, высадившегося у ст. Ново-Николаевской. По возвращении - до эвакуации Крыма. Эм. на 1922 в Болгарии, затем на Дальнем Востоке, в 1920-х командир отряда в Монголии, с 6 нояб.1927 в Китае, затем в СССР во главе парт. отряда Покончил самоубийством в окружении 17 июня 1930 (в начале авг.1931 у ст.Пограничной. Сын (погиб с ним)."

 Отправлено: 12.03.15 17:51. Заголовок: ТО ЛИ ПРАПОРЩИК,ТО Л..

ТО ЛИ ПРАПОРЩИК,ТО ЛИ ХОРУНЖИЙ НАЗАРОВ, сам себя в революционной неразберихе производит в есаулы.Скорее всего при атамане Краснове его звание есаула не признали и вернули ему звание хорунжего или прапорщика, а затем он снова рос в чинах.

 Отправлено: 12.03.15 20:55. Заголовок: А вот данные А.В.Ве..

А вот данные А.В.Венкова:"отряд хорунжего Ф.Д. Назарова Командир – Назаров Федор Дмитриевич, хорунжий; в августе 1918 г. произведен в сотники за бои под Ростовом в ноябре – декабре 1917 г.; 6 октября 1918 г. произведен в есаулы бывшего отряда генерала Попова (старшинство с 8 февраля 1918 г.).

 Отправлено: 12.03.15 21:59. Заголовок: Игорь Ластунов пишет..

Игорь Ластунов пишет:

цитата:

6 октября 1918 г. произведен в есаулы бывшего отряда генерала Попова (старшинство с 8 февраля 1918 г.).

Кто-то-или Венков или Волков не прав-надо разбираться.

Игорь Ластунов пишет:

цитата:

Скорее всего при атамане Краснове его звание есаула не признали и вернули ему звание хорунжего или прапорщика, а затем он снова рос в чинах.

Похоже на правду.

 Отправлено: 12.03.15 22:13. Заголовок: Игорь,а что собой пр..

Игорь,а что собой представлял собственно 42-й Донказ. полк?Это развитие "авторской" части Назарова (судя по тому что сначала его отряд всего 20 чел,а в Степном походе уже 252 (!) и в дальнейшем видимо только росла численность).Якобы полк даже за глаза называли "Назаровский полк".
И какой бригадой он стал командовать?Из своего полка плюс еще что-то?

 Отправлено: 12.03.15 22:47. Заголовок: 42-й Дон.каз.полк ес..

42-й Дон.каз.полк если не ошибаюсь,мы уже не так давно с Михаилом(Запорожец- 2 ) где то разбирали.Полк с таким номером был сформирован несколько раз.И только последний 42 -й дон.каз.полк("назаровский") в феврале-марте 1919 года возглавил есаул Назаров.При Краснове Назаров был членом Войскового круга и вряд ли мог совмещать "депутатские обязанности"с командованием,хотя офицеры были в Дон.армии в большом дефиците.Партизанский отряд Назарова после прихода Краснова был ,как и все партизанские части расформирован.Краснов партизан не жаловал.Поэтому и слишком быстрое чинопроизводство Назарова при Краснове сомнительно.Тем более Назарова считали "левым".А вот когда бывший соратник по "партизанству"генерал Сидорин в феврале 1919 возглавил ДОН.армию. очевидно наступил "звездный час" Назарова.Полк Назарова входил(был придан) в кон.бригаду ген.Склярова. и действовал на Украине, вдали от основных частей Дон.армии.Вполне возможно Назаров недолго был врид.ком.бригады, с оставлением в должности ком.полка.

 Отправлено: 12.03.15 23:19. Заголовок: Игорь Ластунов пишет..

Игорь Ластунов пишет:

цитата:

2-й Дон.каз.полк если не ошибаюсь,мы уже не так давно с Михаилом(Запорожец- 2 ) где то разбирали.

Да,читал.Но полков с таким названием много было-пеший,конный...А в биографической справке указан 42-й Донской казачий полк",поэтому и спросил отдельно о полке.
Вы не находите,что фигура Назарова - более чем противоречивая.
С одной стороны-он был как будто левых взглядов,что косвенно подтверждает тот факт что в 1917 избран председателем полкового комитета и избран делегатом на Общеказачий съезд,опять же в Донармии его считали проэсеровски настроенным.А с другой стороны-он командир полка,бригады и член Войскового круга-явно не последний человек в Области.
Опять же именно ему поручен десант на Дону в 1920,а не какому-то др. донскому офицеру.Такое ощущение,что и костяк десанта в 1920-его старые партизаны,которые все видимо там и погибли.
Лично мне история с его службой у Унгерна кажется сомнительной,т.к. на 1922 г. он еще в Болгарии...

 Отправлено: 12.03.15 23:41. Заголовок: Последний 42-й полк ..

Последний 42-й полк был смешанный, в свой пик он насчитывал 2 конных партизанских сотни,2 конных сотни, до 9 пеших сотен.В Крыму Назаров уже своим 42-м полком не командовал,был в Донском офицерском резерве.Новое командование(Врангель,Абрамов) его не жаловало.Десант на Дон это была его частная инициатива,других желающих возглавить десант просто не нашлось.Просто в резерве положение офицеров было очень незавидным-полуголодное существование.Поэтому и отпустили с десантом на Дон всех "недовольных",убив двух зайцев: авось что нибудь из этого выгорит и избавившись от всех недовольных.Насчет службы у Унгерна вряд ли.Он полковник с большим стажем, а такой в окружении Унгерна не наблюдается.Так же скорее всего лживы слухи о работе Назарова на большевиков.

 Отправлено: 13.03.15 13:08. Заголовок: Игорь Ластунов пишет..

Игорь Ластунов пишет:

цитата:

2 конных партизанских сотни

Бвышие партизаны-назаровцы..?

А можете что-то прокомментировать об истории после разгрома десанта на Дону?Назаров попадает в плен,потом как будто бежит,переходит линию фронта и в августе 1920 возвращается в РА. Однако встречал упоминание,что он был в какой-то нелегальной организации на Дону в сентябре 1920 г. и после ее разгрома возвращается к Врангелю.Отсюда видимо слух о его сотрудничестве с красными,т.к. точное его местонахождение и деятельность в период после разгрома десанта и до возвращения в резерв армии Врангеля по сути не известны.

 Отправлено: 13.03.15 13:27. Заголовок: Военная быль, 1958, ..

Военная быль, 1958, №28-32

Иван Сагацкий

С Назаровым под Вознесенском

(1919 г.)

Вместо предисловия

Имя и необыкновенное боевое прошлое полковника Феодора Дмитриевича Назарова заслуживают внимания любого военного историка, интересующегося Гражданской войной. Назаров появился в боях под Таганрогом в самые первые дни Гражданской войны, во главе собственного партизанского отряда, и кончил войну с большевиками во Внешней Монголии, сложив свою жизнь на поле брани только тогда, когда все мы уже устраивали за границей нашу спокойную жизнь. Все было кончено — Крым, борьба генерала Семенова.... Назаров продолжал войну один на Дальнем Востоке. Красная армия должна была приложить много, усилий прежде, чем затихли последние выстрелы его отряда...

Деятельность Назарова прошла вне запаха тыловых учреждений, Назаров, как, офицер, сторонился его и предпочитал ему другие, более грубые, запахи фронта.

Имя Назарова стало широко известным на Дону в 1918 — 1919 годах по сводкам и приказам по Войску Донскому, где неоднократно отмечалась блестящая боевая деятельность сначала есаула, потом полковника Назарова во главе 42-го Донского Казачьего полка в операциях под Царицыным и позже, на Украине.

Полк Назарова в эпоху расцвета его славы под Вознесенском, насколько мне не изменяет память, состоял из 2-х конных сотен, представлявших, собой Партизанский конный дивизион; 2-х конных регулярных сотен; 9 пеших, передвигавшихся исключительно на подводах; подрывной команды и команды связи; очень сильной пулеметной команды и двух 3-дюймовых пушек, отбитых у большевиков.

Этот 42-й или, как его называли более просто "Назаровский" полк, набранный из казаков низовых станиц, главным образом из станицы Ново-Николаевской Таганрогского округа, составлял со 2-м Лабинским Кубанским полком Отдельную Казачью бригаду, приданную к Добровольческой Армии на Украине. Бригадой командовал генерал-майор Скляров.

Вспоминая, виденное и пережитое в рядах Назаровского полка, где я провел лето 19)19 года добровольцем в 1-м взводе 1-й партизанской конной сотни, Я хочу внести посильную лепту участия в сохранение истории этого доблестного полка и отдать долг уважения имени моего боевого командира.

Да будет легка ему азиатская земля, приявшая его честную и смелую жизнь! Глубокий поклон ему от его бывшего партизана.

***

Я увидел Назарова в первый раз в нашей станице Ново-Николаевской, — летом 1918 г.: небольшого роста, подтянутый офицер, со смуглым лицом и коротко подстриженными черными усиками, шел, тихо разговаривая, как будто с самим собою, по улице станицы. 3а его спиной совершенно свободно следовал заседланный караковый конь. Он очень внимательно прислушивался к словам шедшего впереди его офицера. Стоявший рядом со мной пожилой казак шепнул мне:

— Это наш Назаров. Погляди-ка, как он разговаривает с конем... Больших кровей лошадь.... Н-да... — и прищелкнул в восхищении языком.

Пройдя вперед, Назаров остановился и сказал что-то лошади. Та сама подошла к нему и Назаров спокойно сел на нее. А потом, повернув коня, он послал его на ближайший плетень сада. Лошадь легко перемахнула через него и сейчас же, почти с места, взяла его обратно. Мы переглянулись с казаком в изумлении.

Мое близкое знакомство с Назаровым оказалось, к сожалению, весьма неудачным.

Кончив Донской кадетский корпус в 1919 году, я опять приехал в мою станицу. Невдалеке от нашего дома, на церковной площади, 'происходило "каждый день обучение молодых казаков, предназначенных для пополнения 42-го Донского полка.

Однажды с группой сверстников-друзей я издали наблюдал за учением, когда заметил подъезжающего к нам верхом Назарова.

Приблизившись к нам, он спросил:

— Господа, не может ли кто-нибудь из вас посмотреть за моей лошадью? Мне надо проверить моих казаков. Если же кто-нибудь из вас умеет сидеть на лошади, то он сможет проездить моего "Зораба". Хотите, кадет? — обратился Назаров ко мне.

Я вспыхнул от гордости и ответил:

— Так точно, господин есаул!

— Тогда садитесь и поезжайте. "Зораб" выезжен очень хорошо, но, помните, что это — чистокровный англо-араб. Поэтому в мыле не приводите его обратно.

Я сел на лошадь и поехал по улице, ведшей к нашему дому.

"Зораб" шел легко, - танцуя и прося повода. Проезжая мимо нашего сада, я заметил в нем мать и приветственно помахал ей рукой. Но тут произошло что-то ужасное: из подворотни ближайшего дома наперерез "Зорабу" вынеслось три огромных волкодава, они в ярости бросились под ноги коню, стараясь укусить его. "Зораб" от испуга прыгнул в сторону, взвился на дыбы и потом, заложив уши назад, помчался полным карьером по улице... Фуражка моя слетела. Я вцепился в коня и не старался удержать его.

Только на самой окраине станицы мне удалось перевести "Зораба" на шаг. Перепуганный конь дрожал всем телом. К моему глубокому стыду, он был совершенно мокрый и покрытый хлопьями мыла.

Когда я привел его на площадь, Назаров очень строго посмотрел на меня, но не сказал ничего обидного. Я был очень смущен.

Некоторое время спустя станица опустела: молодые казаки ушли на фронт. Как-то не сговариваясь, несколько моих друзей и я сам решили ехать тоже к Назарову в полк.

Самое трудное было уговорить мать добровольно отпустить меня на фронт. Бежать из дому, как это я уже делал в начале Гражданской войны, я больше не хотел. Мать, узнав о моем решении, умоляла меня не бросать ее: отца уже не было, старший брат дрался на Кубани, в рядах Дроздовского конного полка. Но я был непоколебим и угрожал, в случае отказа, уехать на фронт без благословения. Мы проговорили с матерью всю ночь. Когда стало уже светать, мать в изнеможении тяжело вздохнули и сказала мне:

— Ну, что ж, тогда поезжай с богом. Пойдем, помолимся вместе....

Мы стали с нею на колени перед нашими почерневшими старинными образами, а затем мать, заливаясь слезами, простила и благословила меня в ратный путь.

Мы сначала приехали в Кривой Рог, только что очищенный от большевиков восстанием офицеров. Запуганный хозяин пустой гостиницы, где нам были отведены комнаты, долго и растерянно извинялся за беспорядок: в залах валялись переломанная мебель, груды разбитого стекла, на полу виднелись какие-то подозрительные темные пятна, обои были испещрены следами пуль.

Потом мы проехали Никополь и, наконец, в имении "Красное Озеро", в Екатеринославской губернии, догнали 42-й полк. Назаров принял нас и приказал зачислить всех в 1-й взвод 1-й Партизанской конной сотни. Ею командовал выслужившийся из простых казаков в германскую войну хорунжий Воропаев, высокий, сухощавый и молчаливый, с темным от степного загара лицом. Вахмистром же нашим оказался новочеркасский реалист Иван Ашуркин, доблестный партизан Чернецовского отряда и Степного похода.

Командиром Партизанского конного дивизиона был сын директора Новочеркасском гимназии есаул Фролов. Небольшого роста, со светлыми волосами, в пенсне, всегда веселый, он был общим любимцем партизан. Точно также любили все и Назарова.

42-й полк стоял на отдыхе, приводя себя в порядок после недавних боев на Днепре, в особенности у Кичкаского моста. Большевики, кажется, отходили на запад, в сторону Херсонской губернии.

Через несколько дней полк выступил в поход. Деятельность наших конных сотен проходила в разведке и в охранении полка, продвигавшегося вперед довольно осторожно. Разъезды, наконец, выяснили, что противник несомненно отходит прямо на запад и такими же этапами, как и 42-й полк. Из-за этого расстояние, отделявшее нас от большевиков, оказывалось почти все время неизменным, приблизительно 30 — 50 верст. Войти в соприкосновение с красными нашим разъездам никак не удавалось. В одну из дневок, наш взвод, под начальством казака-урядника, был послан за фуражем в соседнюю слободу. Придя туда, мы расположились с лошадьми во дворе богатого мужика, которому было поручено собрать и подготовить к отправке заказанный фураж. Я остался с лошадьми и моими друзьями на воздухе, а партизаны разошлись по соседним дворам, в поисках еды.

Некоторое время спустя, из хаты хозяина понеслись громкие бабьи крики, плач, возмущенные голоса. Мы увидели нашего взводного урядника и нескольких партизан, тянувших из дома ворох какого-то добра. Они отбивались от насевших на них баб, которые умоляли казаков отдать им вещи. За ними выскочил и сам хозяин, окруженный мужиками, возмущенный и тоже увещевавший казаков. В это время мальчишка — сын хозяина, пользуясь суматохой, бросился в конюшню и сейчас же вылетел из нее галопом на неоседланной крестьянской лошади. Пронесшись через двор, он карьером помчался в штаб полка,

Не прошло и четверти часа, как мы услышали вдали приближающийся звон бубенчиков. Затем во двор, в облаке пыли, внеслась тачанка. С нее сошел Назаров и его адъютант. Они прямо направились к дому хозяина. На пороге Назаров сказал уряднику:

— Немедленно собрать взвод!

Когда взвод выстроился, Назаров подошел к строю и размеренно объявил:

— Здесь произошел грабеж. Я сажусь один в глубине комнаты, что налево от входа, спиной к двери, и кладу перед собой часы. Даю ровно десять минут, чтобы все награбленное было возвращено и сложено у порога комнаты. Если после десяти минут хозяин мне заявит, что чего-то не хватает, будет обыск. Виновного лично пристрелю тут же на месте. — Назаров вынул из кобуры наган, проверил барабан и вошел в избу.

Поднялась суматоха: из сум и подушек быстро появились запрятанные в них вещи. Торопясь, почти бегом, провинившиеся сносили их в хату и, бросив на пороге комнаты, сконфуженно возвращались ко взводу. Все это было закончено в несколько минут.

Через четверть часа Назаров вышел из дома, закладывая наган в кобуру. Мужики и бабы, утирая
слезы, громко благодарили его и кланялись до земли. Зрелище было не из приятных.

Назаров бросил взводу:

— Все в порядке. Чтобы подобного больше не повторялось!

Сев в тачанку, он приказал вознице трогать и понесся обратно в полк.

На следующий день Партизанский дивизион выступил дальше. Стояло очень жаркое и сухое лето. Каждый день разведка сообщала один и тот же результат: — Противник отходит на запад и находится приблизительно в 40—50 верстах. — Каждое утро в безлюдной ровной степи расходились дозоры, вытягивались по проселочной дороге головные конные части 42-го. полка. Хлеб кое-где был уже скошен. В других местах расстилались еще несжатые кукурузные поля, дозревающие бахчи.

Мы прошли какое-то богатое пустое имение, где нашли штаб нашей бригады. Потом опять открылись со вех сторон необозримые пространства Херсонской степи...

На одной из остановок поздно вечером меня вызвали по списку:

— Ты назначаешься в глубокую разведку, — сообщил мне вахмистр Ашуркин.

В полной темноте, назначенная в разведку группа партизан собралась на окраине деревни. При свете потайного фонаря начальник разъезда прочитал поставленную нам задачу. Она сводилась к тому, чтобы во что бы то ни стало догнать отступающего противника, войти в боевое соприкосновение с ним и этим выяснить его силы.

Мы тронулись в путь. Разговаривать и курить было строжайше запрещено. До рассвета разъезд шел очень осторожно, с сильно подтянутыми дозорами, но, как только начало светать, дозоры продвинулись далеко вперед и в стороны, а колонна пошла переменным аллюром.

Около полудня, слева oт дороги показались постройки кирпичного завода отца Троцкого.

Часам к двум, под палящим безветренным небом, отряд добрался до деревушки немецких колонистов, вытянувшейся вдоль большого шляха, который уходил прямо на юг. Немцы спокойно приняли нас, сами занялись нашими лошадьми и потом кормили партизан сытным завтраком. Они сказали, что накануне здесь прошел небольшой отряд большевиков. Награбив у них всякого добра, красные сейчас же ушли дальше на запад. Большевики могли быть в данный момент в соседней большой слободе. До нее оставалось еще немного более пяти верст. Начальник разъезда прикинул время и, несмотря на утомленность лошадей и людей, решил идти дальше. Когда мы выезжали из деревни, на юге, далеко над горизонтом, наметился большой высокий столб пыли. Немец-колонист беспокойно поглядел на него и сказал:

— Кто-то идет сюда... Много людей, а кто они? Ваших тут нет. Уходите, пока вас не заметили... — и объяснил дорогу к слободе.

За деревней расстилалось довольно большое болото. Через него была положена длинная шаткая гать. Пройдя ее, мы свернули с дороги и пошли рысью по открытому полю.

Солнце спускалось низко над горизонтом, когда разъезд остановился. Перед нами лежала широкая лощина, за нею, верстах в полутора от нас, — большая слобода, утопавшая в зелени садов.

Начальник разъезда, рассмотрев подступы к ней, вызвал трех охотников и приказал им въехать в слободу с разных направлений. Выяснив от жителей, где находятся в данный момент большевики, партизаны должны были немедленно присоединиться к отряду.

Два партизана начали разъезжаться, спускаясь по склону лощины. Третий немного задержался и, когда он собрался ехать, разглядывавший в бинокль местность юнкер обратил наше внимание на какого-то конного в защитной форме, стоявшего в полуверсте от нас в открытом поле. Он не замечал нас и продолжал разговаривать с какой-то бабой. Мы указали конного нашему третьему охотнику и тот, сбросив винтовку, сразу пошел к конному. Тот долго не замечал нашего партизана и только тогда, когда последний выстрелил на скаку в него, и перешел в карьер, красноармеец подтаял свою лошадь и помчался к слободе. Оба всадника исчезли в зелени ее садов.

Наступила полная тишина. Мы ждали дальнейшего, всматриваясь в окраины деревни.

Вдруг в нескольких местах послышались беспорядочные выстрелы, перешедшие вскоре в настоящую перестрелку. Она вспыхивала с промежутками несколько раз. Где-то в глубине деревни заработал пулемет. Стрельба отдалялась, потом стихла совсем. Наступило томительное долгое молчание. Наши партизаны не появлялись обратно. Все становилось возможным: может быть, все они трое были перебиты в деревне.

Несколько партизан вызвались ехать в слободу узнать, в чем дело, но в это время на окраине ее один за другим показались наши разведчики.

Они рассказали, что в слободе они нарвались на группу большевиков, грузивших какое-то имущество на подводы. Красные открыли огонь, и бросились уходить в сторону полустанка Трикраты. От местных жителей партизаны узнали, что большевики отходят на город Вознесенск, где много красных. До Вознесенска оставалось верст десять. Встреченный в слободе отряд большевиков насчитывал человек пятьдесят. Конный же, обнаруженный в поле, успел уйти от нашего партизана благодаря большой резвости его лошади.

Задача была выполнена. Сейчас же наш отряд повернул обратно и пошел бодрым ходом на соединение с полком. Уже в темноте мы прошли болото и прибыли в немецкую деревушку, так гостеприимно встретившую нас днем. Жители сообщили нам, что не больше часа тому назад здесь прошла на север большая колонна красных. Это от нее поднимался в степи высокий столб пыли, замеченный нами раньше. Таким образом, наш отряд необыкновенно удачно прошел туда и обратно: только что проследовавшая колонна большевиков и не подозревала о нашем присутствии в ее тылу. Мы шли всю ночь переменным аллюром, с очень короткими остановками, и только на следующий день, мертвые от усталости, от покрытых почти ста верст пути, присоединились к полку.

Пока мы отдыхали, по всем сотням шла быстрая и спокойная подготовка к предстоящим операциям. Немного погодя, полк выступил.

Проходя одну из деревень, населенную исключительно евреями, мы очень развеселились - вдоль дороги, в каждом дворе, стояли смирно, отдавая честь, все обитатели — старики, бабы и дети. Рядом с ними были приготовлены ведра с водой. Поднесший воду моему коню старик оказался в большом затруднении: у него не хватало сил держать ведро одной рукой и отдавать честь другой, не отрывая ее от ермолки...

Этот забавный парад был подготовлен, конечно, вахмистром Ашуркиным. проехавшим здесь до нас с группой квартирьеров.

Еще дальше я сам вызвался ехать квартирьером с тем же Ашуркиным и несколькими партизанами.

В степи мы заметили около самой дороги небольшую кучку людей: у развалин какой-то постройки стояло человек шесть казаков и заседланных лошадей. Один из них, держа лошадей, флегматично крутил папироску. Другие казаки держались полукругом и молчали. За ними, у стены, лицом к нам, стояло четыре каких-то человека, одетых не по-крестьянски, и перед ними два пожилых казаки. Я прислушался. Один из старых казаков, пощипывая свою бородку, спрашивал:

— Так, значит, ты говоришь, что ты — не жид?

От стены донеслось:

— Побей меня, Бог... Никогда не был жид. Зачем мне? Я такой же, как и все...

— А хрест-то на тебе есть? Показывай!

— Я оставил его дома. Зачем он мне в степи?

— Хм... Так ты русский.. А-ну-ка скажи: кукуруза... — и казак приложил руку к уху, наклонив его к допрашиваемому.

— Ну, что, кукугуза...

— Как? Повтори еще раз.

— Ку-ку-гуза... ну-да, ву-ку-туза...

Казак молча взял его за пуговицу и отодвинул в сторону.

— А вам чего тут, господин кадет? — вдруг обратился во мне недружелюбно ведший допрос казак.— Не ваше, значит, это дело. Наш разъезд нашел их в степу и нас только это касается... Поезжайте дальше... Мы сами разберемся!..

Мы переглянулись и отъехали. Минуть десять спустя позади глухо хлопнули два винтовочных выстрела.

К полку в эти дни продолжали присоединяться одиночками и группами добровольцы. Среди них было немало немцев-колонистов, сильно пострадавших от большевиков и ненавидевших соседей-евреев, которые в какой-то мере помогали красным. В деревушке поступил в наш дивизион рыжий рослый немец, недавно угощавший нас у себя обедом. Хотя он очень плохо говорил по-русски, ему поручили синий партизанский значок и он с гордостью на своей собственной лошади стал в голове колонны. Так мы пришли в слободу, где наш разъезд столкнулся с большевиками.

Создавшаяся в уто время обстановка на фронте представлялась следующим образом: Одесса, только что была взята восставшими офицерами. Под натиском Добровольческой Армии большевики отступали с боями на север, вдоль единственной железнодорожной линии, ведшей на Вирзулу. Среди красноармейских частей были полки, сформированные целиком из матросов Черноморского флота, отличавшиеся особенным мужеством и жестокостью в бою. Отступление большевиков поддерживалось десятком бронепоездов, которые были вооружены и легкими, и тяжелыми морскими орудиями. В массе отступавших, где то был и Раковский, вывозивший с собою все денежные запасы ограбленных одесских банков.

Бригаде генерала Склярова была поручена задача перерезать красным путь отступления, захватив и удерживая Вознесенск с его большим мостом через Бут и важными железнодорожными депо.

Назаров подтвердил по сотням, что по установленным в его полку правилам, треть всей добычи, захваченной в бою, отойдет взявшим ее, будь то золотые запасы города Одессы или что-нибудь иное.

Мы недолго отдыхали в слободе. После полдня раздалась команда и сотни стали вытягиваться по проселочной дороге, обходя идущие справа подводы с пехотой 42-го полка, среди которых, в черной старомодной карете, ехал Назаров. В хвосте этой длинной колонны тянулись две трехдюймовые пушки назаровцев. Чувствовалось, что происходит что-то важное. Партизанские сотни пошли рысью вперед.

Ровная и открытая местность слегка повышалась. На близкой линии горизонта намечалось несколько низких холмов. Туда галопом проскакал Назаров, обогнав нас. Вторая конная партизанская пошла вправо. Командир сотни назначил меня коноводом и я принял пять лошадей партизан моего взвода. Сотня спешилась и, рассыпаясь в цепь, пошла вперед. Партизаны вскоре исчезли за перегибом местности.

Немного погодя везший донесение казак сообщил, что невдалеке виден полустанок Трикраты, и к нему со стороны Вознесенска подходит бронепоезд.

Вдруг впереди послышалась ружейная стрельба. Потом над полем грянуло с треском несколько низких разрывов шрапнели. Следующая очередь покрыла лошадей и коноводов, другие разрывы наметились около холма, где находился Назаров. Беглым артиллерийским огнем бронепоезд обстреливал весь участок 42-го полка. В грохоте шрапнелей и гранат, по степи потянулся к нам крик:

— Коноводов!..

На горизонте появились быстро отходившие назад партизаны. Они разобрали лошадей. Сотня села и. рассыпаясь в лаву, пошла вперед.

С перегиба местности открылась картина: впереди полого-снижающиеся поля несжатой кукурузы и приблизительно в одной версте от нас постройки полустанка Трикраты; немного вправо, у проселочной, дороги, пересекавшей железнодорожную линию, поднятый шлагбаум. Дорога эта поднималась и, извиваясь лентой в степи, вела на запад в сторону Буга. Влево, за поворотом железнодорожного пути виднелись дымки паровозов, дома Вознесенска, небольшое светлое пятно Буга. Только что прошедший бронепоезд красных, перенося огонь на разные участки нашего расположения, быстро уходил на север.

Сотни, не получая приказаний, стояли под огнем. Наконец, командир сотни, вынув шашку, крикнул:

— Сотня за мною... марш!..

Лава выровнялась, перешла в рысь, потом в галоп. С полустанка стреляли, но, когда мы уже подходили к полотну железной дороги, выстрелы стихли. Станцию мы нашли пустой.

Взвод получил приказание выводить все пустые вагоны с запасных путей и набивать их чем попало, чтобы зажечь их на главном пути. Другие взводы занялись чисткой станционных построек, резкой проходов и пр. В это время, заметивший нас издали бронепоезд вдруг сразу перенес свой огонь на занятый нами полустанок. Под разрывами снарядов мы с трудом справлялись с делом. Несколько вагонов было уже подведено к главному пути, но мы никак не могли справиться с заклиненной стрелкой. Пока над нею возились несколько человек, остальные продолжали искать и подносить дерево, солому, шпалы и набивать ими вагоны.

В это время кто-то крикнул:

— Осторожно, справа от Вознесенска, подходит товарный поезд.

Около вагонов, посредине двора, был колодец с журавлем. За ним стоял домик железнодорожника. На ступеньках его, глядя на нашу суету, переговаривались между собою две женщины — одна уже старая, другая моложе, с ребенком на руках.

Внезапно из домика на двор выбежал железнодорожник. Громко ругая нас непечатными словами, он бросился к колодцу.

— Осторожно... поезд из Вознесенска в одной версте. Впереди, кажется, пушка, — снова прокричали с главного пути.

Стало ясно, что мы никак уже не успеем вывести вагоны на него. Партизаны начали поджигать вагоны. Но в этот момент железнодорожник подбежал с ведром воды и выплеснул его в огонь. Он сейчас же побежал опять к колодцу. Его поймал за рукав партизан:

— Брось, не время шутить с огнем!... — но железнодорожник вырвался и стал набирать воду снова. Так, ругая нас, он умудрился выплеснуть в горящие вагоны еще два ведра. Но, когда он опять от колодца закричал, указывая в сторону Вознесенска :

— Подождите, сейчас наши дадут вам "белогвардейская св....", — совершенно озверевший партизан бросил окружающим: — "Разойдись!", — и, вскинув винтовку, выстрелил ему в затылок. Железнодорожник с наполненным ведром грохнулся на землю...

Раздумывать было некогда, С противоположной стороны полотна раздалась команда:

— По коням!..

Под непрекращающимся обстрелом бронепоезда, и уже на виду у состава, шедшего из Вознесенска, мы оставили станцию и помчались обратно к холмам. Дойдя благополучно до них, сотня остановилась и снова повернулась лицом к полустанку. Правее нас против шлагбаума, виднелась лава 2-й партизанской сотни. Подходивший к станции поезд был составлен следующим образом: впереди на открытой платформа стоял черный автомобиль, который партизаны издали приняли за пушку; дальше был паровоз и за ним вагонов сорок товарного поезда. Состав продвигался вперед очень осторожно. Бронепоезд прекратил огонь и еле был заметен на горизонте, верстах в пяти от нас. Все с любопытством следили за товарным поездом. Из полуоткрытых вагонов его виднелись фигурки красных, стрелявших по сотне. Поезд проходил Трикраты.

Когда платформа с автомобилем оказалась около шлагбаума, с нее, с изумительной быстротою, на наших глазах был сгружен на дорогу автомобиль.

— Давай пушки! Бей по автомобилю!.. — понеслось по лаве. Большевики из вагонов усилили огонь. Поезд остановился.

У шлагбаума происходило какое-то замешательство. Увы, обе наши пушки, видимо, меняли в это время позицию, молчали и только, когда от шлагбаума автомобиль с четырьмя людьми во всем черном понесся в сторону Буга, послышались выстрелы наших орудий. Автомобиль мчался среди разрывов и благополучно уходил на запад.

Паровоз с пустой платформой вдруг отделился от состава и, набирая ход, начал уходить под прикрытие бронепоезда. Наши пушки выпустили и его. Тогда из брошенного состава понесся рев и ругань. Большевики, бросив стрельбу, тянули кулаки вслед уходившему паровозу...

Хорунжий Воропаев сделал знак шапкой и лава 1-й партизанской пошла на поезд. Оттуда снова град пуль. Сотня шла рысью, прямо в лоб, и начинала охватывать поезд слева, 2-я партизанская огибала его справа. Потом все бросились вперед полным карьером. уже отчетливо были видны лица красноармейцев, выцеливавших нас из вагонов, но потом их огонь сразу оборвался. Подлетев к первому вагону, я увидел, что он был пуст. Поезд оказался брошенным большевиками, не выдержавшими конной атаки. Когда я объехал его, с другой стороны уже стояла большая толпа пленных в одном белье. Их выстраивали в одну линию. Высокий офицер 2-й сотни, в маленькой кубанской папахе, сбитой на затылок, с рыжеватыми усами и неподвижно-стальными глазами, спокойно следил за построением. Он появился в полку не так давно, спасшись, несмотря на серьезную рану, от большевиков, которые буквально на его глазах, перебили всю его семью в имении.

Когда все было готово, он подошел к правофланговому пленному и спросил его:

— Ты где служил раньше?

— Я матрос Черноморского флота.

— А ты помнишь, какой был флаг па русских довоенных кораблях?

— Белый.

— А на белом было ли еще что-нибудь?

— Какой-то синий крест... Андреевский, что ли, а что мне до него? — нагло ухмыльнувшись, ответил матрос.

— Так вспомни об этом кресте сейчас! — и офицер, перевернув нагайку, дважды по диагонали ударил матроса по лицу окованной рукояткой. Тот наклонил голову, выплюнув выбитые зубы...

Так офицер, с теми же вопросами обходил весь фронт захваченного в плен 5-го матросского полка.

— Кадет, — услышал я за спиной: — отыщите командира полка и устно от моего имени передайте ему донесение об исходе атаки. — Xoрунжий воропаев назвал мне цифры захваченных пленных, имущества и оружия, и я помчался к холмам, где должен был быть Назаров.

Я нашел его по "Зотову", свободно стоявшему за спиной Федора Дмитриевича. Назаров, не отрываясь от бинокля, продолжал рассматривать местность.

— Отлично, — отозвался он, когда я кончил доклад: — передайте командиру сотни, что мы идем дальше в Вознесенск.

 Отправлено: 13.03.15 13:28. Заголовок: На заходе солнца мы ..

На заходе солнца мы вступали в город. На окраине его нас встретил оркестр музыки, игравший до изнеможения старый Егерский марш. Музыканты, почти исключительно местные евреи, представляли собой пеструю толпу оборванцев, но все трубы оркестра были обвиты широкими, слишком бросающимися в глаза, национальными лентами.

Наша сотня была расквартирована тут же на северной окраине Вознесенска.

В течении нескольких дней мы отдыхали спокойно город даже устроил нам какой-то концерт-бал. 1-я партизанская сотня, как наиболее потрудившаяся за последние дни. была назначена в резерв полка. Настроение в городе было, однако, весьма тревожное и все держались начеку: по сведениям, в Вознесенске скрывалось много большевиков, спасшихся из-под Трикрат, и группа комиссаров, которых никак не могла выловить наша контрразведка. С другой стороны, из-под Одессы должны были рано или поздно подойти прорывающиеся на север красные. Штаб полка разрешил только короткие отлучки, да и то почти исключительно по служебным делам.

И вот за Бугом послышались орудийные выстрелы. Над Вознесенском загудели первые снаряды большевиков, пробивавших себе путь на север. Снаряды рвались в разных местах города, но больше всего обстреливалась сторона расположения нашей сотни: красные нащупывали пороховые склады, находившиеся где-то в степи, невдалеке от нас.

В это время произошла любопытнейшая история. Как-то утром, несмотря на обстрел города, мои друзья отлучились, поручив мне присматривать за лошадьми и вещами.

Оставшись один, я начал рассеянно рассматривать нашу комнату. По стенам ее между олеографиями и полувыцветшими фотографиями были приколоты кнопками какие-то открытки. Разглядывая их вблизи, я машинально, будучи с детства страстным коллекционером марок, поинтересовался узнать, что за марки находятся на обратной их стороне. Отогнув осторожно угол одной открытки, я узнал старую русскую восьмикопеечную марку и мысленно решил попросить ее для себя, когда увижу хозяина. Однако мое любопытство на этом не остановилось и я перешел к осмотру других открыток.

За наклонно-висевшей большой фотографией в раме я заметил пачку свернутых в трубку бумаг. Среди них торчали углы засунутых туда открыток. Я протянул руку за одной из них, но она была сильно сжата бумагами. Я потянул ее, но тогда вместе с нею вывалился из-за портрета на пол весь ворох бумаг. Некоторые из них при падении раскрылись. Это были какие-то счета, свидетельства из сельского совета и т. д. Но одна маленькая бумажка почему-то привлекла мое внимание, как я думаю теперь, просто необычно плохим качеством ее бумаги. Я развернул ее и сразу не понял, в чем дело. В верхнем левом углу ее стояла советская эмблема — серп, молот и прочее, под нею "5-ый матросский пехотный полк". Дальше удостоверялось, что предъявитель сего документа ("имя рек) является, действительно, рядовым этого полка, что подписью и печатью удостоверяется. Внизу стоял росчерк комиссара. Дата выдачи свидетельства была совсем недавняя. Я сильно опешил, когда сообразил, что указанные в удостоверении имя и фамилия те же, что и нашего хозяина. Я спрятал в карман эту бумажку, привел в порядок рассыпанные свертки и когда вернулся Ашуркин рассказал ему о моей находке. Сейчас же вдвоем мы выработали план действий и для верности, решили не говорить о нем решительно никому.

Утром следующего дня мы под каким-то предлогом дали хозяйке пачку денег и заказали ей к вечеру хороший обед. А самому хозяину было поручено раздобыть четверть крепкого самогона. К обеду мы пригласили и его, а также, чтобы было ему веселей, посоветовали привести с собой двух его родственников-мужиков, живших неподалеку на нашей улице.

Когда все собрались — нас четверо партизан и трое крестьян, — мы сразу приступили к еде, широко угощая водкой мужиков. После полуночи, когда они оказались достаточно пьяны, я встал, подошел к дрери, запер ее и положил ключ в карман.

— Довольно, — переменив тон, обратился Ашуркин к гостям: — теперь будем говорить о делах. Кто из вас служил у большевиков и дрался против нас?

Пьяные мужики не поняли сразу вопроса, но, Ашуркин потянулся к заряженной винтовке, они, заметив, что тот, взводит курок, сразу стихли. Видимо, они стали быстро приходить в себя.

— Никто не служил и не дрался против вас. Какие мы военные? Мы хлеборобы. Будь они прокляты — все эти большевики... — запротестовали наперебой мужики.

Тогда Ашуркин вынул из кармана рубашки удостоверение, которое я передал ему, и, глядя на хозяина, начал разворачивать бумажку. Мы с напряжением следили за мужиками. Глаза хозяина раскрывались все больше и больше...

— Ты знаешь, что тут написано? — строго спросил его Ашуркин.

— Нет... — с трудом ответил тот.

— Так я тебе прочитаю, чтобы прочистить память, — и Ашуркин, не торопясь, прочитал свидетельство.

— Как ты думаешь, что теперь тебя ожидает? И всех вас?

Мужики повалились в ноги:

— Не губите, родимые... жена, трое детишек... помилуйте…

Мы молчали, не прерывая их: план удавался блестяще.

— Так что же вы сделаете с нами?.. — спросил, наконец, в отчаянии один из мужиков.

Ашуркин взглянул на меня. Я незаметно кивнул одобрительно головой.

— Вот что: пока, с этим удостоверением, отведем, вас в штаб, как скрывающихся в городе большевиков. А там начальство само решит, что делать с вами...

Мужики снова заголосили, умоляя не делать этого. Тогда Ашуркин сказал им:

— Дело, конечно, очень серьезное для вас, но, пожалуй, есть выход, и это единственный... В городе скрывается несколько важных комиссаров. Так вот, если вы укажете точно, где они, шкура ваша будет цела и вы будете выпущены на свободу... Решайте... Пять минут вам на размышление, а потом в дорогу...

Мы оставили мужиков в покое и начали одевать амуницию.

Мужики осторожно зашептались, совещаясь о чем-то между собой. Через несколько минут хозяин сказал:

— Согласны. Мы укажем вам четырех комиссаров, которых знаем, но вы берите их сами. Один из них проклятый и лютый: спит всегда один, обвешанный пистолетами. Много он, тут в Вознесенске до вас перевел народу.

Глубокой ночью мы повели мужиков в штаб полка. Разбуженный командир дивизиона, есаул Фролов, узнав, в чем дело, немедленно назначил отряд для поимки комиссаров.

Первые три не оказали особенного сопротивления. С четвертым же, самым опасным, пришлось пережить неприятные моменты. Рядом с ним, на столике и под подушкой лежали два заряженных револьвера, но, когда комиссар открыл глаза, было поздно: его успели схватить сонного, в постели.

На следующий день все четверо были расстреляны партизанами на окраине города. Мужики, выдавшие их, были отпущены, по нашему настоянию, на полную свободу.

Артиллерийский обстрел Вознесенска не прекращался. Где-то на холмах, за Бугом, уже шли бои. Там был, кажется, в это время, 2-й Лабинский Кубанский полк. Звуки боя как - будто приближались к городу. По нараставшей силе обстрела, в котором участвовали тяжелые орудия, чувствовалось, что большевики наседают, и положение становилось тревожным.

В один из таких дней, после полдня, прискакал казак и крикнул:

— Тревога! Все на сборный пункт!

Мы понеслись к штабу полка. Оттуда сотни пошли в центр города и остановились на церковной площади. Бой заметно приближался к Бугу.

Наша компания пошла в домик священника, стоявший тут же неподалеку. Радушная попадья и сам батюшка начали угощать нас чаем, но в комнату поспешно вошел партизан:

— По коням. Сотню вызывают на фронт.

Мы двинулись рысью, направляясь к мосту через Буг. Пройдя его, мы сразу увидели у дороги палатки перевязочного нашего пункта, фельдшеров в запачканных кровью блузах, подходивших раненых. Над головой свистели пули, другие на излете шлепались на землю.

Немного дальше пришлось сойти с проселочной дороги, чтобы пропустить медленно двигавшуюся навстречу тачанку. В ней сидел офицер 42-го полка, поддерживая красивую молоденькую сестру милосердия. Голова ее была откинута назад, глаза безжизненно сомкнуты. Ее платье было широко открыто, обнажая грудь. Там среди широкой паутины ярко красных брызг чернела точка и из нее непрерывной струйкой стекала кровь.

— Ишь ты, как ее хватило бедную... А такая молодая и красивая:... Жалко ее, — сказал кто-то позади. Партизаны с состраданием оборачивались на нее.

Еще дальше, по пахотному полю, двигалась большая толпа пленных в одном белье. Ее гнали в тыл. Это были опять матросы — рослые, озлобленные, с ненавистью поглядывавшие на нас.

У самого подножья холмов мы увидели, наконец, Назарова. Он сидел на "Зорабе" лицом к нам. Англо-араб, смешно расставив ноги, обнюхивал воздух, и поводил ушами, прислушиваясь к пулям, пролетавшим над его головой.

Сотня развернула фронт перед Назаровым. Он оглядел нас и коротко сказал :

— Вы только что встретили пленных, которых взяла конной атакой 2-я партизанская сотня... Помните, что вы — 1-я сотня партизанская конная... С Богом!

Командир сотни повел нас вправо по лощине. Звуки боя на холмах стали отодвигаться влево. Так мы прошли довольно далеко. Хорунжий Воропаев прислушивался к тому, что происходило наверху, наконец, остановил сотню и, круто повернув ее налево, послал нас на скаты холмов.

Мы поднимались верхом, рассыпавшись в лаву. Подъем был длительный и утомительный. Вдруг ружейная перестрелка стала отчетливо слышна совсем близко. Оставалось еще немного, чтобы дойти до самой вершины холма, как вдруг, шагах в пятидесяти впереди, мы заметили несколько красноармейцев, стрелявших по нас с колена. Сотня бросилась вперед и вылетела наверх.

Оттуда, озаренная заходящим солнцем, открылась с фланга вся длинная большевицкая цепь. При виде нашей атаки в ней началась паника. Красные стали разбегаться по кукурузным полям, бросая оружие. На местах остались небольшие группы и одиночки, отходившие отстреливаясь, назад.

Несколько человек, в том числе я сам, кадет Кунделеков, Воронежского корпуса, рыжий немец со значком и другие, следуя за командиром дивизиона — есаулом Фроловым, который вынесся далеко вперед на своем вороном жеребце, с одной лишь плетью в руках, врезались в цепь. Не обращая внимания на огонь и не сдававшихся красных, мы вылетели потом на пустое место, где кроме снопов пшеницы ничего как будто не было. Но вдруг из-за одной из копен поднялся рослый матрос во всем черном, с винтовкой па перевес. Он был весь увешан по диагонали пулеметными лентами, но, видимо, уже расстрелял все патроны. Подскакавший с другой стороны Фролов закричал ему, приказывая сдаться. Но красноармеец ответил матерной руганью и, пригнувшись вперед, ранил штыком взвившегося на дыбы коня Фролова. Мы моментально окружили матроса. Перебегая с места на место, он крутился, стараясь достать кого-нибудь из нас. Вольноопределяющийся Горбатов спрыгнул тогда с лошади. Он крикнул: "посторонись!", стоявшим против него партизанам и выстрелил в матроса. Тот, широко взмахнув в стороны руками, повалился лицом на поле.

Очистив занятую местность, сотня свернулась в колонну и спустилась с холмов. Стрельба прекратилась по всему фронту. Выло уже темно, когда мы привели лошадей в порядок и начали устраиваться на ночлег в какой-то большой крестьянской постройке. Но, едва я вытянулся на соломе, как услышал мое имя: я назначался с одним пожилым казаком в сторожевое охранение. Мы выехали с ним и забрались в самую гущу кукурузного поля. Там казак предложил мне:

— Вот что браток, то есть, господин кадет: вы, значит, выезжайте вперед и становитесь верхом часовым, а я туточки останусь подчаском. Через час я подменю вас, а еще через час нам обоим придет смена из сотни. — Я охотно согласился и выехал вперед один.

Ночь была темная, облачная и ветреная. Одному было жутко от разных шорохов, шелеста листьев, скрипенья стеблей кукурузы. Время потянулось очень медленно и напряженно. Я всматривался в темноту.

Большевики должны были быть где-то невдалеке и каждую минуту в кромешной темноте можно было ожидать всего.

Позже за тучами начало светлеть: где-то за ними пробивалась луна. Конь стоял смирно и тихо. В конце концов мне стало беспокойно: "Почему подчасок не сменяет мен? Прошло уже, наверно, не один, а два часа, может быть, и больше. Не уехал ли он куда-нибудь, бросив меня здесь одного? Почему не подходит смена из сотни?" Но я оставался на месте, не осмеливаясь бросить пост.

Прошло еще много времени. "Ну и черт с ним, с этим паршивым казачишкой. Потом объяснюсь с ним", решил я, окончательно свыкшись с ночным страхом.

Потном мне показалось, что стало еще светлее. Действительно, это не был уже лунный свет, а на востоке брезжила настоящая заря. Детали поля становились ближе и яснее. И вот где-то, как мне показалось, свистнула пуля, за ней еще одна, третья прошла высоко над моей головой. Я заволновался: может быть красные заметили меня и просто стараются сбить.

Позади было все тихо. В лощине лежала легкая дымка тумана. Когда достаточно рассвело, я принял, наконец, решение и тронул коня обратно. Пули свистели чаще.

Довольно далеко, уже на краю несжатого поля, я заметил лошадь казака. Рядом с нею, на земле, мой подчасок спал безмятежным сном.

— Это так ты, старый хрен, ревностно несешь свою службу? — набросился я на него. — Оставил меня одного на часах всю ночь, а сам тут дуешь, как ни в чем не бывало. — И я обругал его крепкими словами. Казак равнодушно почесывался, слушая меня, и нерешительно говорил что-то в свое оправдание:

— Ну, что ж и заснул. Пришли бы сами разбудить. Да и чего тут такого? Значит не я, а сама сотня виновата, что никто не сменил нас.

В степи завязалась серьезная перестрелка. Мы с казаком решили возвращаться в сотню.

Когда вдали наметились постройки, в которых ночевала наша сотня, мне показалось, что там не было никакого движения, и это было странно. Небо стало светло-розовое, вот-вот должно было появиться солнце.

— А что, если ваша сотня ушла и забыла о нас? — обратился я к казаку: — посмотри-ка, отец, что это за пыль слева?

Казак приложил ладонь к глазам и всмотрелся:

—Аи верно: наша сотня и есть. Вон впереди и значок наш Назаровский. Стало быть, надо их нагонять...

Мы пустили лошадей галопом. Присоединившись, наконец, к сотне я, уставший за предыдущий бой и бессонную ночь, налетел на Ашуркина:

— Что же ты за вахмистр, если бросаешь своих партизан?

Он смущенно улыбнулся:

— Не сердись, Ваньчук. Виноват. Ты, конечно, прав. Все проспали ночь мертвым сном. Но не время сейчас ругаться: мы идем снова б бой. Слышишь, какая там заваривается каша?

В самом деле, бой стал ожесточенным. К звукам пулеметов и винтовочным присоединялись орудийные выстрелы. Подошедшие к станции Константиновке бронепоезда красных начали обстрел участка. Сотня быстро подходила к противнику. Мы шли колонной по шести в голой степи. Солнце встало и мгновенно залило всю местность первыми, косыми лучами.

Пули широкой волной неслись прямо на нас, но мы не убавляли аллюра. Вдруг впереди, среди копен, показались серые фигуры людей. Воропаев сделал знакомый знак шашкой. Мы вышли на галопе в лаву и потом сразу бросились вперед. Еще несколько напряженных мгновений и слева, на солнце, сверкнула одна шашка, ближе другая... Началась рубка бегущей цепи.

Вскоре все было кончено. Тут и там валялись по всему полю трупы убитых, брошенные винтовки, гранаты и пр.

Взводный урядник внимательно обходил копны пшеницы с револьвером в руке. Из одной из них торчали наружу каблуки сапог.

— Вылезай, а то пристрелю сейчас же! — закричал взводный.

Копна зашевелилась и из нее, покрытый соломой, появился матрос. Таким же способом из других копен и стогов было извлечено еще немало красных. Бой стих по всей линии фронта,

Ашуркин, уехавший один в сторону станции, вернулся оттуда с пустой гильзой шестидюймового морского орудия. Красные бронепоезда бросили позицию и ушли назад.

Сотня отдохнула и, выстроившись, тронулась обратно в Вознесенск. Солнце стояло высоко и припекало в степи. Мы возвращались знакомым путем, натыкаясь на следы недавних боев: валяющийся штык, брошенную фуражку, кровавые тряпки, воронки от снарядов...

Потом сразу открылся внизу Вознесенск, голубоватая лента Буга, мост. В небе неподвижно застыли облака. От земли шел еле-уловимый запах пороха, полевых цветов и чего-то другого...

Шедшая впереди лошадь вдруг шарахнулась в сторону...

— Повод влево! — послышалась команда.

Мы обходили неубранный еще труп красноармейца. Убитый лежал на спине лицом к небу. Ноги и руки его были широко разбросаны в стороны. Рядом валялась винтовка со штыком. Ставшие бесцветными глаза его с ужасом смотрели вверх. Лицо и руки совершенно темного цвета сливались с кожаной одеждой в сплошное черное пятно.

— А да это наш вчерашний знакомый матрос, — сказал Горбатов: — тот самый, что ранил штыком коня есаула Фролова. Вот и успокоилась навсегда его злоба.

— Вы что там загрустили? — прервал наступившее молчание подъехавший сзади Ашуркин: — а, ну-ка давайте любимую Назаровскую!

И тотчас же высокий тенор одного из партизан завел:

"Мы на лодочке катались,

А под лодочкой вода.

Девка платье замочила,

А на мальчика беда..."

Партизаны бодро подтянулись "в седлах и радостно ответили ему хором:

"Девченочка,

Молоденькая,

Какая-ж ты

Хорошенькая".

Сотня спускалась с холмов в полуденное марево лощины Вознесенска. Даль голубела со всех сторон и над головой где-то звенели невидимые жаворонки.

Выло начало августа. Полк, удержав Вознесенск, стоял в бездействии и никто не знал, когда и куда тронется он дальше. Увы, подходило время расставаться с полком и уезжать в Новочеркасск для поступления в юнкерское училище.

Мы вчетвером пришли вечером на квартиру Назарова с просьбой отпустить нас из полка. Федор Дмитриевич задумался и спросил:

— Действительно ли вам так нужно поступать сейчас в училище? У меня в полку вы можете быть произведены в офицеры гораздо раньше. Наша борьба с большевиками приходит к концу и поддерживается исключительно духом такой молодежи, как вы. Уйдете вы — молодежь из полков, что останется от этого духа? Жалею, но задерживать не могу. Будучи юнкерами, вспоминайте всегда то, что увидели в моем полку. Здесь вы прошли настоящую боевую подготовку к званию офицера. Спасибо вам всем за службу на поле брани! — Назаров вздохнул, вызвал адъютанта и приказал ему к завтрашнему утру приготовить нам нужные бумаги.

Мы прощались с боевыми товарищами очень просто. Уводя с собой лошадей, мы отправились в обратный путь на реквизированной подводе.

Путешествие предстояло длинное и небезопасное: сменяя каждый день подводы, мы должны были пересечь большую часть Херсонской губернии, где после недавних разгромов бродили одиночками и группами разбежавшиеся красные. Так надо было добраться до Екатерининской железной дороги и сесть, наконец в поезд.

Мы ехали несколько дней подряд этапами по 20 — 25 верст и все тало благополучно. Но как-то утром на дороге, навстречу нам показалось вдали несколько человек. Мы остановили возницу и осмотрели винтовки, поджидая подходивших людей. Их оказалось трое, в защитной форме, но без оружия. Приблизившись к нам и заметив наши винтовки, люди остановились в нерешительности.

— Кто вы такие? — крикнули мы им.
— Свои, — донесся голос,

По их одежде было ясно, что это были красные.

— Подходите и показывайте бумаги. Иначе начнем стрелять.

— Ты откуда? — обратился мой приятель-юнкер к молодому белобрысому парню без фуражки.

Тот не пробовал запираться и сразу сознался, что был мобилизован силой в красную армию. Полк его недавно был разбит белыми и разбежался; сам же он возвращался в свое село. Парень показал свое удостоверение.

Второй и третий красноармейцы были с монгольскими лицами. Они оба оказались китайцами. Первый из них рассказал о себе приблизительно то же самое, что и светловолосый русский парень. Он тоже предъявил удостоверение. Другой же китаец не говорил по-русски ни слова. Он очень волновался и плохо понимал то, что ему переводил его товарищ. Он долго искал по карманам свое удостоверение и, наконец, извлек из складок пазухи какую-то грязную бумажку. Это было, действительно, свидетельство, подписанное полковым комиссаром, но на обратной стороне его чернильным карандашом было помечено: "Немедленно расстрелять. Поручик такой-то". Мы переглянулись.

Юнкер сказал первым двум:

— Вы оба можете идти, но, придя в деревню, явитесь сейчас же нашему коменданту. Скажите ему, что вы встретили нас, показали нам бумаги и что мы отпустили вас. А ты, — обратился юнкер к третьему красноармейцу, — подожди здесь. Ну, живей! — крикнул он отпущенным на свободу. Те бросились бегом от повозки.

Ашуркин и юнкер о чем-то тихо совещались. Но, когда я увидел, что Ашуркин поджал губы, собираясь слезать с подводы, я понял его намерение и остановил его:

— Нет, довольно. Мы только что ушли от этого. В деревне есть наша комендатура. Она сама решит, что надо сделать с этим китайцем. Деваться ему все равно некуда с его косой мордой. Прошу тебя, умоляю, отпусти его. Судьба найдет его сама. Иначе будет полный произвол, да и возница рядом... Не только для этого воевали мы. Он — безоружный...

Ашуркин не соглашался со мной, спорил, ругался и даже озверел, но, потом улыбнулся и сказал:

— Ну, хорошо, только для тебя, — и дав слово не расстреливать на месте китайца, слез с подводы. Он объяснил красноармейцу, что дает ему шанс спастись. Ашуркин будет медленно считать до десяти, но, произнеся слово десять — будет стрелять в него. На этот раз китаец как будто все понял. Едва только Ашуркин поднял винтовку и сказал "раз", мы крикнули китайцу: "беги!". Тот с совершенно изумительной быстротой бросился вперед и помчался по дороге к деревне. Когда Ашуркин подходил к восьми, красноармеец был уже далеко. По слову "десять" Ашуркин выстрелил. Пуля, видимо, прошла близко от бежавшего, так как он сразу наддал ходу и несколько мгновений спустя совсем исчез из виду. Мы покатились от хохота и тронулись дальше.

Доехав до указанной нам станции Екатерининской дороги, мы получили от военных властей необходимые бумаги и пришли на вокзал.

Вдруг на перроне началась суета, появился рослый жандарм и строго одетый по форме начальник станции. Они и прочие служащие освобождали платформу от толпы.

— Господа, прошу вас уйти в помещение вокзала, — обратился к нам начальник станции: — приказано, чтобы на платформе никого не было: сейчас проходит обратно со станции Пологи поезд Главнокомандующего...

Вдали послышался протяжный нарастающий звук свистка паровоза. Еще немного и поезд влетел на станцию... Мелькнули, в сияющих на солнце вагонах, алые и голубые фуражки конвоя, ослепительно белые портупеи казаков, в лицо ударило волной запахов хорошей кухни, тонкого вина... В облаке густой пыли поезд Главнокомандующего исчез из глаз, как мимолетное видение.

— Великая, Единая, Неделимая... — послышался за спиной негромкий голос. В эти словах почувствовалась ирония и грусть. И, как отзвук мысли, сразу представились мне недавно пройденные, залитые палящим солнцем, херсонские степи, гул далекого боя, белые толпы пленных и где-то там далеко-далеко, в одном из маленьких домиков Вознесенска, сидящий при свете свечи Федор Дмитриевич Назаров, задумавшийся над каким-то большим и тяжелым вопросом....

В последний раз я видел Назарова в 1920 году, в Крыму, на станции Джанкой, куда было отвезено училище после боев под Каховкой. Меня вызвали к Начальнику училища.

Генерал Максимов сказал мне:

— Портупей-юнкер, полковник Назаров, ваш бывший командир полка, хочет повидать юнкеров — своих партизан: вы найдете его поезд на запасных путях.

Я быстро отыскал его и представился адъютанту Назарова, который сейчас же доложил обо мне. Из вагона вышел Федор Дмитриевич в новых полковничьих погонах и, поздоровавшись, рассказал мне, что после отступления к Румынии 42-й полк попал в Польшу и там был разоружен. Сам он смог выбраться оттуда и не так давно приехал в Крым. Генерал Врангель разрешил ему формировать новый отдельный отряд под своим именем.

— Кто же сейчас в Атаманском училище из моих партизан? — спросил Назаров.

— Осталось только двое: Ашуркин и я.
— А почему он не пришел?

— Тяжело ранен пулей в голову навылет под Каховкой, господин полковник, — ответил я. Назаров подумал и сказал:

— Я хотел бы повидать моего бывшего вахмистра. Где он?

Мы пошли к вагонам с нашими ранеными. Ашуркин сидел у двери открытого товарного вагона. Узнать его было невозможно, так как вся голова его была наглухо забинтована, и только для глаз были оставлены небольшие щелки.

— Он ничего не понимает и не может говорить, — объяснил один из легко раненых юнкеров.

— К тебе пришел полковник Назаров, — повтори я Ашуркину несколько раз, но он продолжал тихо стонать, покачивая головой в обе стороны и не слыша ничего. Федор Дмитриевич долго смотрел на него молча, потом взял под козырек и отошел от вагона.

Уже в 1924 году от приехавшего в Париж из Японии генерала Хрещатицкого который занимал большой пост в армии Семенова, я узнал, что Назаров во главе большого партизанского отряда, продолжал войну с большевиками где-то во Внешней Монголии.

Еще несколько лет спустя, после окончательной ликвидации Белого Движения на окраинах Сибири, мне передали, что Федор Дмитриевич Назаров, окруженный большими силами Дальневосточной Красной Армии, доблестно погиб в бою со всем своим отрядо

 Отправлено: 13.03.15 13:38. Заголовок: Высадившись н..

Высадившись на Кривой Косе 9 июля 1920 года, отряд Назарова вошел в станицу Ново-Николаевскую. В отряде как и сам Федор Дмитриевич Назаров ,было много местных казаков, знавших местность как свои пять пальцев. Назаров приказал создать посты вокруг станицы исходя из более удобных и выгодных позиций, на случай появления отрядов красных. Также на х.Коса был создан артиллерийский форпост на случай высадки красных с моря.

В станице был арестован совет, объявлен всеобщий сход жителей на котором Назаров выступил с воззванием о восстании против большевиков. Основное мужское население станицы либо воевало на фронтах, либо полегло к тому времени на полях гражданской войны, некоторые были мобилизованы советами в красную армию .Тем не менее в отряд записывалась молодежь начиная с 16 летнего возраста и старики способные держать оружие. Весть об отряде Назарова прокатилась по округе, подтянулись казаки с низовых хуторов и сел. Отряд вырос с 800 до 1500 бойцов. Назаров в станице пользовался уважением и имел авторитет среди казаков, многие сражались под его началом в восемнадцатом , девятнадцатом году. Для станицы он был легендарной личностью.
Тем временем к станице со стороны моря подошла флотилия красных , находившиеся в станице телеграфисты советов успели передать командованию красной армии о высадке десанта полковника Назарова. Суда флотилии обстреливали станицу с корабельных орудий , но ввиду мелководья близко к ней подойти не могли. О высадке десанта красными тоже не могло быть и речи - Назаровцы уничтожили бы его. Так как обрывистый берег делал станицу с моря неприступной, на мелководье десант красных был как на ладони. Особого вреда и ущерба отряду Назарова они не нанесли, но спалили порядком домов и хат станицы, расположенных на улицах ближних к морю, среди жителей были раненые и убитые. Также флотилией красных был атакован форпост находящийся в х.Коса, но артиллерия Назарова, вступив в бой, не дала им приблизиться к берегу.

В Таганроге красными спешно был создан сводный отряд для уничтожения отряда Назарова, в который вошли курсанты Таганрогской кав.школы 1-конной армии Буденного. 12 июля,пройдя станицу Платовскую , минуя хутор Максимов , авангард отряда с целью разведки двигался в районе Широкой балки. Подойдя с восточной стороны станицы Ново-Николаевской ,наткнулся на засаду Назаровцев ,где был обстрелян .Разведгруппа красных понесла потери, и отошла в район х.Маркин,куда к вечеру подошли основные силы сводного отряда красной армии. Измученному маршем в июльскую жару отряду ,необходим был отдых, командиры отряда приняли решение разбить лагерь полверсты южнее хутора Маркин а утром выступить на Ново-Николаевскую. Были выставлены разьезды для охраны лагеря. Сводный отряд 1-й конной стал на отдых…

Разведка Назарова доложила в штаб отряда, о стычке с разведгруппой красных, и место дислокации противника. По данным разведки ,в отряде красных было около 800 бойцов. Разработав план операции, штабом было принято решение: не дожидаясь утра, под покровом ночи незаметно подойти в район х. Маркин и атаковать лагерь красных.

За полночь ударная группа Назаровцев, минуя посты ,пробралась в лагерь красных и скрытно подобралась к командирской палатке в которой вырезали командиров сводного отряда. Разьезд красных обнаружил верховых казаков, вынырнувших из темноты , началась рубка ,завязалась перестрелка . В лагере красных началась суматоха, фактор неожиданности сыграл свою роль… ударная группа уничтожая красноармейцев отошла, и тогда по лагерю ударили пулеметы Назарова...завязался бой, который шел до самого утра .Красноармейцы рассеянными группами пытались отступить с линии огня . Некоторым удалось отойти и, сгруппировавшись, вступить в бой, но, теснимые кавалерией Назарова, распылились по степи и балкам . Многие были зарублены казаками , либо попали под шквальный огонь пулеметов .В том бою под хутором Маркин ,отрядом полковника Назарова было уничтожено больше половины отряда красноармейцев.Отряд Назарова тоже имел потери в личном составе среди казаков, но они были незначительны в сравнении с тем колоссальным уроном , который понес сводный отряд 1 –ой конной армии Буденного... 14 июля 1920 года отряд полковника Назарова, оставив группы прикрытия на Кривой косе и в Ново-Николаевской ,выступил в поход на Дон ...
…После разгрома сводного отряда 1-й конной армии Буденного под станицей Ново-Николаевской ,командование красной армии перебросило основные силы для ликвидации отряда Назарова. Была создана целая войсковая группа из одной пехотной и двух кавалерийских дивизий . 25 июля 1920 года,под станицей Константиновской на речке Маныч, произошло кровопролитное сражение . Отряд Белой армии, возглавляемой полковником Назаровым Федором Дмитриевичем , вступил в неравный бой с силами красной армии .Группировка красных намного превышала по численности и вооружению отряд Назарова. В течении трех суток длилась битва, Назаровцы храбро бились до конца ..
..28 июля 1920 года, понеся сокрушительные потери ,но не сломленные ,теснимые красными, уцелевшая группа отряда Назарова с честью приняла свой последний бой у хутора Желобков . В этот день Армия Славных Сынов Дона под предводительством полковника Назарова Ф.Д. перестала существовать…

 Отправлено: 13.03.15 13:55. Заголовок: А.В.Голубинцев."..

А.В.Голубинцев."Казачья вандея":"...

Что же касается тыла, то и здесь было далеко неблагополучно. Коснусь лишь положения офицеров Донского офицерского резерва, расположенного в Евпатории. Материально офицер был обеспечен настолько плохо, что были случаи самоубийства на почве голода. Особенно тяжело было положение рядового офицерства. Офицеры были раздеты, многие без сапог. Денег почти не получали, что заставляло офицера продавать последние вещи, толкаясь на базаре среди всякого сброда. Я, например, видел в карауле на посту офицера с винтовкой, в опорках и почти в одном белье (капитан Добронравов). После повторного случая самоубийства приезжал начальник штаба Войска Донского, генерал Алексеев. Офицерам выдали аванс по семи тысяч рублей, но затем удержали из жалованья. Чему равнялся этот аванс в 7000 рублей, можно судить по тому, что приблизительно около этого времени газета стоила 500 рублей, а обед в плохой кухмистерской — около 5000 рублей, пятикопеечный шоколад — 700 рублей.

Дабы не умереть с голоду, офицеры принуждены были образовывать артели грузчиков и работать на пристани, конкурируя с портовыми рабочими. В последнее время у офицеров были отняты денщики, и зачастую приходилось видеть офицера на базаре с комсой в руках или стоящего в очередях за хлебом у булочных и т. п.

Все это, конечно, отражалось на моральном состоянии офицера. Ниже я привожу письмо одного офицера, отправлявшегося с партизанским отрядом полковника Назарова. Отряд имел задачу прорваться на Дон и поднять там восстание.

Этому начальнику партизанского отряда, к слову сказать, никто не верил, но бежали из резерва куда угодно, лишь бы уйти и вырваться из этого унижающего чувство офицерского достоинства состояния в резерве.

Ближайшему начальству, по-видимому, трудно было разобраться в душевном состоянии офицера, поставленного волею судеб в исключительно трудные, небывалые и неслыханные условия. Не понимали офицера, а если не понимали, то и не могли ничего сделать. Неужели 500–600 офицеров были непосильным бременем для Войска и ничего нельзя было сделать? А нужно было так мало — накормить и одеть. "

 Отправлено: 13.03.15 13:56. Заголовок: А.В.Голубинцев:"..

А.В.Голубинцев:"Не могу не отметить некоторыми штрихами личность полковника Назарова.

Феодор Дмитриевич Назаров, казак станицы Ново-Николаевской, прапорщик из народных учителей.

В 1917 году, в Киеве, на Общеказачьем съезде, был кандидатом в председатели съезда. Судя по высказанным им в своей речи взглядам, он был по политическим убеждениям значительно левее выбранного в председатели съезда своего конкурента Павла Агеева.

Мне рассказывали, что в 1918 году, во время начинавшегося противобольшевицкого движения на Дону, Назаров формировал отряд в деревне Орловке; на вопрос проезжавшего в это время через Орловку походного атамана, генерала Попова, как идет формирование, Назаров ответил, указывая на погон: «Плохо, чин мал, звездочка мешает!»

Генерал, смеясь, заметил: «Что же вам мешает снять звездочку?» Этот ответ Назаров счел за производство в есаулы и с тех пор стал именовать себя есаулом. Затем Назаров попадает в Войсковой Круг. При проверке полномочий возникает сомнение в его чине; запросили походного атамана, генерала Попова. Генерал Попов якобы ответил: «Он прапорщик, но достоин быть есаулом».

О производстве его в полковники никто не знает, так же как и о его деятельности на фронте. Говорит, что специализировался он на получении миллионных авансов на всякого рода авантюрные предприятия, но, к сожалению, все они оказались неудачными. Одним из этих предприятий было и формирование партизанского отряда в Крыму, для высадки где-либо на Дону, с целью поднять там восстание.

Аванс получен. Формирование не представляет труда: все бегут из Донского офицерского резерва куда угодно и с кем угодно. Назаров реквизирует моторную лодку в Евпатории у грека Гутто, Полицейская улица, № 11, за один миллион рублей, затем вскоре перепродает ее за 25 миллионов рублей. Отряд из 25–30 офицеров высаживается где-то в районе станицы Ново-Николаевской, доходит до станицы Константиновской, где был весь уничтожен большевиками. Почти все офицеры погибли, за исключением начальника отряда, которому, по его рассказам, удалось бежать в Ростов, где он поступает в красную батарею, которой командует его брат, а затем вновь с женою (новой) переходит нашу линию в районе Токмака с документами машиниста.

Расследования по этому поводу не было никакого. При эвакуации из Крыма на пароходе «Трувор» у Назарова произошел инцидент с полковником Ходкевичем. Назаров был вызван на дуэль, которая должна была состояться в окрестностях города Анхиало, но в последний момент, несмотря на то что все условия были оговорены и место для поединка было назначено, Назаров уклонился.

В последний раз я видел Назарова в Софии в 1921 году, откуда он уехал в Константинополь, где еще два раза получил аванс у донского атамана на поездку на Дальний Восток. В первый раз поездка почему-то не состоялась, а затем, через несколько месяцев, получив второй аванс, Назаров уехал. Через несколько лет в Софии было получено известие, что он погиб где-то на Дальнем Востоке при довольно загадочных обстоятельствах, работая будто бы на два фронта.

 Отправлено: 13.03.15 23:09. Заголовок: Спасибо,читал.Мемуар..

Спасибо,читал.Мемуары Сагацкого-по сути главный источник.
Очевидно,перед нами две -положительная и отрицательная оценки полковника.истина надо думать примерно посередине.

 Отправлено: 13.04.15 22:33. Заголовок: Назаровский десант б..

Назаровский десант был нужен для отвлекающего маневра. Отряд был обречен с самого начала. Любой здравомыслящий понимал, что казаки уже не поднимутся. Участники десанта - смертники без их согласия. Я думаю перед десантом с Назаровым хорошо поговорили врангелевские спецслужбы объяснив ему настоящую задачу. Назаров выжил не потому что ему повезло, он готовился к этому с самого начала операции.

 Отправлено: 13.04.15 22:45. Заголовок: Назаровский десант б..

Назаровский десант был типичной авантюрой ,свойственной менталитету Назарова.Никаким отвлекающим маневром он не был,хотя бы потому,что никого и ни откуда не отвлек.Просто в Крыму избавились от излишнего беспокойного элемента. Назаровский десант был изначально обречен."Врангелевские спецслужбы",т.е.надо полагать разведка или контразведка, работали крайне слабо,хотя подпольщиков при генерале Климовиче почти полностью ликвидировали.Сказался опыт старого жандарма.Участники десанта просто устали от скуки и голодного существования в резерве, а так глядишь прогулка до Дона,до Дома.Вряд ли Назаров вообще готовился к "операции", скорее всего она проходила " на обум" или "на авось".В тот раз Назарову действительно повезло и он выжил.Но рано или поздно "авантюризм"заканчивается плохо.На Дальнем Востоке Назарову не повезло.

 Отправлено: 13.04.15 23:42. Заголовок: http://f5.s.qip.ru/g..

"Эмигрировал 11.1920: Турция (Галлиполи), Болгария (1921). В 1921 г. уехал на Дальний Восток с целью принять участие в борьбе с коммунизмом в рядах Белой армии. Командир повстанческого отряда в Азиатском корпусе генерала Унгерна. После разгрома белых отрядов в Монголии, 1921 — 1922, эмигрировал в Маньчжурию и затем (с 11.1927) в Китай. Участвовал в набегах белогвардейских отрядов на Россию, участвовал в боях во время советскокитайского конфликта 1929 (белоповстанческие отряды, прикрываемые войсками Маньчжурского («Мукденская армия» Чжан Сюэ-ляна) захватили населенные пункты и всю КВЖД (Китайско-восточную железную дорогу), арестовали более 200 советских граждан, работающих в различных учреждениях и отделах этой магистрали. Больше того, более 60 000 китайских войск Чан Кай Ши к 10.1929 сосредоточились у границ советского Приморья). В результате проведенной в течение 17—18.11.1929 боевой операции Особой Дальневосточной армией (командарм Блюхер) в районе железнодорожных станций Маньчжурия-Чжалайнор и Хайлара разгромили основную группировку китайских войск. Китайские войска были разгромлены и на других направлениях. 29.12.1929 в Хабаровске был подписан протокол о полном восстановлении положения, существовавшее до 07.1929). Однако некоторые партизанские белогвардейские отряды, включая отряд полковника Назарова, продолжали совершать налеты на советские приграничные районы в этой части Приморья. В одном из таких эпизодов партизанский отряд был окружен у станции Пограничная, и полковник Назаров 17.06.1930 застрелился."
http://elan-kazak.com/forum/viewtopic.php?t=657

 Отправлено: 14.04.15 17:55. Заголовок: "Когда из Крыма ..

"Когда из Крыма стал готовиться "Назаровский десант" казаков на Дон, генерал Попов П.Х.писал в Крым, что это авнтюра, которая погубит тысячи казаков. Так и вышло - погиб десант, свыше 1000 человек и из-за него на Дону 3000 людей."
Есаул Падалкин, журнал "Родимый край", брошюра №№80-82,стр. 96, за 1969 год.
Игорь Ластунов пишет:

цитата:

Назаровский десант был типичной авантюрой ,свойственной менталитету Назарова.Никаким отвлекающим маневром он не был,хотя бы потому,что никого и ни откуда не отвлек.Просто в Крыму избавились от излишнего беспокойного элемента.

"Для ликвидации десанта Назарова красное командование создало войсковую группу, состоявшую из 3-й бригады 9-й стрелковой дивизии и 3-й бригады 2-й Донской дивизии. Белогвардейский отряд уже месяц «гулял» по тылам Красной Армии, и личная ответственность за его разгром была возложена на командующего СКВО Г.Д.Базилевича." По материалам газеты «Донские огни» от 6 ноября 2008 года.
Отряд Назарова включал в себя два пехотных казачьих дивизиона, сотню кубанских казаков, партизанский дивизион, офицерскую и инженерную сотни , комендантскую команду. На вооружении отряда было два полевых трёхдюймовых орудия, 32пулемёта(из них - 24 «Виккерса», 6 «Льюисов» и два «Максима»), один броневик, грузовой автомобиль и радиостанция, действовавшая на 150—200вёрст.
Отряд Назарова был очень плохо вооружен. 24 пулемета Виккерса скорее всего под английский патрон 7,71 мм, под такой же, какими заправляли "Льюисы"(хотя были и Льюисы под русский патрон 7,62). Учитывая, что у большевиков в бою можно добыть патроны калибра 7,62 назаровцев снабжают английским оружием к которому эти патроны не подойдут. А постоянно снабжать назаровцев боеприпасами из Крыма нет возможности. Артиллерии почти не было, два орудия это ничто, так для успокоения. Можно приводить еще кучу доводов в защиту моей версии - десант Назарова был брошен на съедение большевикам, чтобы отвлечь их от августовского Улагаевского десанта на Кубани, который как раз таки был очень хорошо вооружен и укомплектован и имел конкретные задачи. Я думаю Врангель на авантюру не послал бы генералов Улагая и Драценко. Своего любимчика Бабиева. Генералов Казановича, Шифнер-Маркевича, Агоева(если мне память не изменяет Терско-Астраханская бригада тоже участвовала в десанте).

 Отправлено: 14.04.15 18:10. Заголовок: На ликвидацию десант..

На ликвидацию десанта Назарова "Красное командование" выделило всего две бригады,максимум 6 стрелковых полков. "Побережье Азовского и Чёрного морей от Ростова-на-Дону до границ Грузии прикрывала 9-я Кубанская армия Кавказского фронта (командарм М. К. Левандовский, члены РВС С. А. Анучин, Я. В. Полуян) в составе двух стрелковых и двух кавалерийских дивизий, одной стрелковой и трёх кавалерийских бригад (30 тыс. штыков, 4 тыс. сабель, 157 орудий, 771 пулемёт).
Её войска были разбросаны на территории Кубанской области, причём большая часть сил вела борьбу с многочисленными повстанческими отрядами:
В районе Новороссийска — 22-я стрелковая дивизия;
На Тамани — бригада этой дивизии с кавалерийским полком;
В районе станиц Крымская, Гостагаевская — бригада 9-й советской дивизии;
К северу от Таманского полуострова до самого Ейска побережье наблюдалось частями 1-й Кавказской кавалерийской дивизии («дикой»). " Таким образом реально "десант Назарова" "отвлек" не так уж много сил красных.На ликвидации "десанта Улагая" это никак не сказалось. Больше сил 9-й армии РККА ОТВЛЕКАЛИ ПОВСТАНЦЫ КУБАНИ,ПРЕЖДЕ ВСЕГО ВОЙСКА М.Фостикова.

 Отправлено: 14.04.15 19:09. Заголовок: Фостиков почти полго..

Фостиков почти полгода держал в своих руках довольно значительную территорию.Назарова разбили в первом же бою.Он так был быстро разбит,что даже не успел никого ни от чего отвлечь.Дон сумел оправится и снова подняться на борьбу с большевиками не ранее весны 1921 года.,да и то только за счет частей красной армии,которые перешли на сторону восставших.

 Отправлено: 14.04.15 19:26. Заголовок: Если бы Врангель реа..

Если бы Врангель реально хотел бы "поднять Дон",то он послал бы на Дон не жалкий отряд Назарова.,а весь Донской корпус. Но тогда бы это погубило весь Донской корпус.Донские казаки были в большинстве своем мобилизованы в красную армию, а оставшиеся дома уже "устали от войны" и к "большим боям" были не пригодны.Кроме того у красных было полно резервов,которые они довольно быстро и легко перебрасывали на угрожающие участки фронта.

 Отправлено: 14.04.15 21:38. Заголовок: Так Врангель и не со..

Так Врангель и не собирался поднимать Дон. Он скинул туда полуодетых, голодных донских офицеров из "Донского резерва" для того, чтоб они навели шумиху и заставили повернуть головы советского командования на северо-запад. А через 3 недели высадился Улагаевский десант и совершил довольно серьезное проникновение вглубь и обратно не понеся серьезных потерей и пополнившись желающими присоединится.

 Отправлено: 14.04.15 21:53. Заголовок: А какая такая собств..

А какая такая собственно говоря"шумиха".Назаров даже сильно пошуметь не успел.Улагаевский десант понес довольно сильные потери.Один только Алексеевский полк потерял более половины своего состава и сменил за неделю 4-х командиров полка."Желающих присоединиться"действительно были тысячи,но куда они все делись по прибытии в Крым? 2-ю Кубанскую дивизию смогли сформировать только к октябрю 1920-го из остатков Повстанческой армии Фостикова.

 Отправлено: 14.04.15 22:19. Заголовок: Игорь Ластунов пишет..

Игорь Ластунов пишет:

цитата:

Один только Алексеевский полк потерял более половины своего состава и сменил за неделю 4-х командиров полка.

Народная гвардия пишет:

цитата:

А через 3 недели высадился Улагаевский десант и совершил довольно серьезное проникновение вглубь и обратно не понеся серьезных потерей и пополнившись желающими присоединится.

Когда я говорил о серьезных потерях я имел виду потери орудий и полное уничтожение каких-либо частей. Этого не произошло. Стройно пришли, так же довольно стройно и ушли.

 Отправлено: 14.04.15 22:24. Заголовок: Игорь Ластунов пишет..

Игорь Ластунов пишет:

цитата:

А какая такая собственно говоря"шумиха".Назаров даже сильно пошуметь не успел.

http://elan-kazak.com/forum/viewtopic.php?t=657

 Отправлено: 14.04.15 22:43. Заголовок: ВЕСТНИК ПЕРВОПОХОДНИ..

ВЕСТНИК ПЕРВОПОХОДНИКА
История 1-го Кубанского похода и Белых Армий

Содержание » № 67/68 Апрель-Май 1967 г. » Автор: Терентьев В.
ПОСЛЕДНИЙ КУБАНСКИЙ ПОХОД.

(Воспоминания участника):"....Августа 26-го. Сегодня красные с утра палят по нас из пушек, но редко, и все снаряды аккуратно ложатся за реку в камыши. К вечеру они изменили прицел и положили 3 снаряда вокруг нашего штаба треугольником. Это значит, следующий снаряд будет прямо по штабу. Вечером к нам приехал на автомобиле Улагай. Я слыхал его беседу с Казановичем. Казанович говорит: "Мы хотели повторить поход Корнилова, только с поддержкой интендантства. Мы хотели взять Екатеринодар". - "Какой там Екатеринодар, - говорит Улагай, - когда Тимашевку не могли удержать! Дураки красные, что не пустили нас в Екатеринодар, оттуда не ушел бы ни один человек"...."

 Отправлено: 14.04.15 23:16. Заголовок: Мартынов Валериан Ми..

Мартынов Валериан Михайлович. Донской кадетский корпус 1905, Елисаветградское кавалерийское училище (экзамен) 1907. Войсковой старшина 16 или 17-го Донского казачьего полка. В Донской армии; фев. 1918 формировал
добровольческий отряд в Новочеркасске. Участник Степного похода, командир 3-й пешей сотни отряда полк. Семилетова, затем в составе 51-го Донского казачьего полка. Убит ок. 29 сен. 1919 под Синявской. /255; 321; 730/

В мае 1919 г. командовал 51-м Донским пластунским казачьим полком 4-й пластунской бригады.

 Отправлено: 15.04.15 21:59. Заголовок: Игорь Ластунов пишет..

Игорь Ластунов пишет:

цитата:

Казанович говорит: "Мы хотели повторить поход Корнилова, только с поддержкой интендантства. Мы хотели взять Екатеринодар". - "Какой там Екатеринодар, - говорит Улагай, - когда Тимашевку не могли удержать! Дураки красные, что не пустили нас в Екатеринодар, оттуда не ушел бы ни один человек"...."

Честно говоря я ничерта не понял смысла из этого разговора. Какая-то дискриминационная и провокационная ерунда.