Отправлено: 02.02.23 20:28. Заголовок: Последний поход Василия Чернецова

Последний поход Василия Чернецова.

Ровно 105 лет назад, 2-го февраля 1918-го года начался последний поход партизанского отряда главного вдохновителя и героя антибольшевицкой борьбы на Дону полковника Чернецова, трагически закончившийся в бою под станицей Глубокой 3-го февраля.
После того, как партизаны Чернецова 3-го января разгромили на станции Лихая многократно превосходящие силы большевиков, выставивших против порядка 250-и белогвардейцев только из наиболее боеспособных частей Саблина свыше 1000 штыков и это не считая полуразложившихся полков, а также после позорного бегства из Каменской красный Донревком срочно запросил помощь из Москвы.
Подтелков уже не был столь самоуверенным, а Саблин вовсе пребывал в подавленном состоянии, ведь попытка с тыла нанести поражение отряду Чернецова обернулась тем, что партизаны развернувшись, с ходу контратаковали в лоб и разгромили наголову 3-й Московский полк, изрядно при этом потрепав еще и Харьковский, в руки партизан попал вагон со снарядами и 12 пулеметов, катастрофа была полной.
В панике красные ожидали подкрепление, а Чернецов не теряя времени, атаковал вполне боеспособную группу Голубова, сформированную тем из разбежавшихся из Каменской полков на базе крепкого 27-го полка. Бросив обоз и артиллерию, красные бежали.
Тем временем остатки разгромленной группы Саблина в большей части ввиду полной потери боеспособности были разоружены и отправлены обратно в Москву, на замену им пришел Воронежский полк Петрова.
Первого февраля в Каменской состоялось офицерское совещание, на котором было принято решение поддержать предложение сотника Линькова и в результате дерзкого маневра ударом со степи захватить станицу Глубокую, однако силы были уже слишком неравны. Голубов успел объединиться с полком Петрова и представлял серьезную опасность для поредевших в ходе прошлых победных боев партизан.
Стоит сказать, что на момент последнего похода полковника Чернецова его отряд начитывал не более 150-200 человек, из которых две сотни партизан (одна из сотен, 4-я сотня была сформирована в Каменской из студентов и насчитывала менее 50 человек), 4-я офицерская рота полковника Морозова, а вернее все, что от него осталось и орудие поручика Казанли 1-й юнкерской батареи на конной тяге.
Также в отряд Чернецова входил пеший взвод подполковника Миончинского, прикрывавший в бою артиллеристов. Сопровождали партизан доктор и две молоденькие девочки-медсестры, о дальнейшей судьбе которых после похода к сожалению ничего не известно.
Вышел партизанский отряд из станицы Каменской в девять часов утра 2-го февраля, перед этим полковник Чернецов лично провел разведку на своем автомобиле, вооруженном двумя трофейными пулеметами.
К станице Глубокая планировалось выйти примерно в 14/15 часов дня и сходу ее атаковать, Чернецов с сотней партизан и остатками офицерской роты должен был обойти с тыла, а оставшиеся силы под командованием Лазарева должны были одновременно атаковать в лоб.
Однако ввиду снежных заносов, которые трудно преодолевать артиллерии и других объективных причин, подошли партизаны к станице только в четыре часа дня, уже начинало темнеть, а Чернецов все еще не знал, атаковал ли Лазарев красных или дожидается его.
Поэтому вместо отдыха полковник отдает приказ сходу атаковать Глубокую. В полный рост партизаны и офицеры идут в атаку, планируя ударить в штыковую, одновременно артиллерийский огонь по станице открывает единственное орудие Миончинского, в ответ бьет целая батарея красных, к тому же внезапно орудие выходит из строя, а починить его не удается. На этом беды не заканчиваются, перестают стрелять все три пулемета, а атаки Лазарева все нет и нет.
В такой ситуации не спасает даже неожиданность, которой пытался воспользоваться Чернецов, партизан слишком мало по сравнению с красными, которые превосходят их по численности и огневой мощи как минимум в десять раз. И все же партизаны в штыковой атаке берут поселок и продолжают наступление на станицу, потери растут, в низине их еще плотно накрывают оружейным огнем красные и становится ясно, что Глубокую при таких раскладах Чернецову сейчас уже не взять.
Попав под шквальный огонь, вчерашние студенты и школьники снова становятся испуганными детьми, но они не бросают оружие и с боем остатки партизан выходят к костру, который разжег Миончинский, на протяжении нескольких часов вокруг Чернецова собирается порядка сорока-пятидесяти партизан, ни одного офицера из роты Морозова не вернулась, их судьба не известна, также нет связи с сотнями Лазарева.
В такой ситуации надо уходить, Чернецов сам лично уезжает на поиски ночлега и уже поздней ночью остатки партизанского отряда заходят на маленький хутор, где располагаются в доме местного старика, спят мальчишки сидя, но это им не мешает, сон буквально срубил партизан. Только Миончинский и Казанли пытаются на улице починить орудие, в результате это под утро им сделать удается.
Продолжение с описанием последнего боя Василия Чернецова будет опубликовано завтра. Помимо этого 4-го февраля (начало в 14:30) состоится наш культурно-исторический вечер памяти 105-летия смерти легендарного донского атамана и настоящего организатора Луцкого прорыва Алексея Максимовича Каледина, а также аналогичной годовщины смерти создателя первого казачьего антибольшевицкого партизанского отряда Василия Михайловича Чернецова. Вечер пройдет в краеведческом музее Кадашевской слободы (Замоскворечье), вы можете придти на полчаса раньше и посмотреть музей (в обычное время его посетить можно только в составе группы и за 500 рублей). Наше же мероприятие можнопосетить за пожертвование от 300 рублей на оплату площадки для его проведения. Адрес: станция метро Третьяковская, Кадашевский тупик, дом 2, строение 6, музей находится на территории храма Воскресения Господнего.
Руководитель культурно-исторического проекта "Забытая Россия" Денис Романов.



upload pictures

 Отправлено: 03.02.23 14:05. Заголовок: Сообщаем радостную н..

Сообщаем радостную новость, специальным гостем и докладчиком нашего завтрашнего вечера (4-го февраля, начало в 14:30) памяти атамана Каледина и полковника Чернецова станет двоюродная правнучка Алексея Максимовича Каледина. Также к на вечер приглашен казачий ансамбль, который своим выступлением почтит память наших героев.

Нароминаем, что мероприятие посвящено 105-летия смерти легендарного донского атамана и настоящего организатора Луцкого прорыва Алексея Максимовича Каледина, а также аналогичной годовщины смерти создателя первого казачьего антибольшевицкого партизанского отряда Василия Михайловича Чернецова. Герои вечера - это великие люди, которые искренне любили Россию и родной Дон, на защиту которых первыми встали в 1917-м году.

На момент смерти генерал от кавалерии Каледин являлся одним из лучших полководцев императорской армии, героем русско-японской и Первой Мировой войны, достижения которого в советские времена были приписаны политическому приспособленцу Брусилову. Летом 1917-го года Алексей Максимович стал первым с петровских времен выборным Войсковым атаманом и до последнего вздоха оставался верен присяге, которую дал своим казакам.

27-летний Василий Михайлович Чернецов являлся героем Первой Мировой войны, лучшим разведчиком дивизии и георгиевским кавалером. В декабре 1917-го года он создал первый белый партизанским отряд, который стал опорой атаманской власти. Сам Чернецов заслужил прозвище "Донской Иван Царевич" и чин полковника. Василий Михайлович был намного младше атамана Каледина, но русская трагедия сделала их соратниками по борьбе с большевизмом, они даже приняли мученическую смерть с разницей ровно в одну неделю.

На памятном мероприятии я подробно расскажу о жизни, подвигах и смерти героев нашего вечера. Помимо моего доклада и анонсированных выше дополнений состоится выступление руководителя музыкального направления нашего проекта "Забытая Россия" Алексея Дорогова, который исполнит несколько казачьих песен.

Мероприятие состоится в краеведческом музее Кадашевской слободы (Замоскворечье), вы можете придти на полчаса раньше и посмотреть музей (в обычное время его посетить можно только в составе группы и за 500 рублей). Наше же мероприятие можнопосетить за пожертвование от 300 рублей на оплату площадки для его проведения. Адрес: станция метро Третьяковская, Кадашевский тупик, дом 2, строение 6, музей находится на территории храма Воскресения Господнего. Номер телефона для связи 89685043014.

Наш проект "Забытая Россия" в соцсетях:

Вконтакте": https://vk.com/public206377846
Телеграм-канал проекта «Забытая Россия»: https://t.me/zabRussia1917
Канал проекта «Забытая Россия» в яндекс-дзен: https://dzen.ru/191319171922
Ютуб-канал проекта "Забытая Россия": https://www.youtube.com/channel/UCpn5GT6C7l4EOlRZZ_Rq..

Руководитель культурно-исторического проекта "Забытая Россия" Денис Романов.

 Отправлено: 03.02.23 14:27. Заголовок: Последний бой полков..

Последний бой полковника Чернецова.
Ровно 104 года назад, 3-го февраля 1918-го года состоялся последний бой партизанского отряда главного вдохновителя и героя антибольшевицкой борьбы на Дону полковника Чернецова.
С рассветом Чернецов так и не получил никаких сведений от Лазарева, который как потом оказалось, вышел во второй половине дня к Глубокой, но не дождавшись атаки Чернецова, принял роковое решение вернуться в Каменскую (для выяснения того, что произошло).
Не имея никакой информации о группе Лазарева, Чепнецов понимал, что в такой ситуации атаковать повторно невозможно и приказал отступать к Каменской. Однако тем временем на хутор прибежал юнкер, который ночью сбежал из плена. Он доложил о большом скоплении красных у мельнице, после чего Василий Михайлович решил открыть напоследок огонь из орудия по большевикам.
Обстрел был проведен блестяще, все снаряды легли точно и нанесли красным большие потери, но было упущено время и большевики бросились в погоню. Впрочем, в данной ситуации я бы не стал винить Чернецова, он наверняка понимал, что делает. Да и я не думаю, что красные просто так не стали бы искать отряд своего злейшего врага для того, что добить обескровленных партизан.
После молнееносного налета чернецовцы ушли из хутора по бездорожью, пытаясь оторваться от возможного преследования. Однако они успели преодолеть всего два-три километра, когда их догнал отряд Голубова, усиленный конной батарей.
По воспоминаниям легендарного казачьего поэта Туроверова, вначале над их головами засвистели пули. В ответ он и еще несколько партизан поскакали в догонку за стрелявшими, нагнав красных, они застрелили одного и нападавших и обнаружили, что он одет в казачьи шаровары. Стало ясно, что это отряд Голубова. Василий Михайлович получив об этом донесение от юнкеров, приказал се перепроверить. Если это казаки Голубова, то предложить им пропустить его отряд без боя, а если обычные красные бандиты, то немедленно вступить в бой.
Однако большевики сразу открыли ураганный огонь, пытаясь отрезать Туроверов от отряда и партизанам пришлось принять бой. Красные буквально расстреливали чернецовцев, окруживших своего командира. Под будущим легендарным поэтом был убит конь, у партизан заканчивались патроны. Чернецов послал Николая Туроверова в хутор, собирать стариков, а сам решил отступать в железной дороге.
Однако на хуторе тот был схвачен сторонниками большевиков, а тем временем бой продолжался. Стоит сказать, что в самом его начале орудие Миончинского было выведено из строя прямым попаданием, по словам Туроверова, он видел, как медсестры бросились к раненым.
Чернецов понимал, что сорок-пятьдесят мальчишек-партизан не могут сдержать лавину конницы и артиллерию красных. Ощетинившись штыками, остатки отряда начали отступление к железной дороге в надежде на помощь из Каменской, орудие пришлось бросить, по грязи и далее по оврагу лошади не могли его протащить.
Миончинский снял орудийный замок и другие детали, перевернул орудие в грязь и догнал уходящих партизан, которые вскоре оказались в полном окружении, выходы из балки блокировали красные. Чернецов понимал, что все кончено и на этот раз ему уже не удастся уйти. Поэтому он отказ приказ Миончинскому и остальным конным юнкерам идти на прорыв, а сам с партизанами остался прикрывать.
Миончинскому и порядка двадцати человек удалось прорваться и ускакать в Каменскую, вместе с ними спаслась и одна из медсестер. Подполковник ввел большевиков в заблуждение, размахивая белым платком и те подумали, что он сдается, а потом уже было поздно и гнаться за удаляющимися юнкерами они не стали, сосредоточив все силы против Чернецова, который был по словам Деникина душой обороны Дона, которая вместе с ним покинула защитников Дона.
И вот, легендарный и неуловимый доселе Чернецов был окружен и готовится принять свой последний бой, его партизаны рассредоточились вдоль скатов оврага, а юнкера расположились вокруг самого полковника. Голубов будучи опытным командиром, полагал, что имея в своем подчинении свыше пятисот всадников и конную батарею, ему не представляется сложным уничтожить около сорока пеших мальчишек-партизан пусть и во главе с непобедимым Чернецовым.
Однако первую атаку партизаны отразили, они подпустили всадников ближе и почти в упор дружным залпом опрокинули атакующих, которые в панике и замешательстве развернув коней, бежали обратно. Понимая всю тяжесть ситуации, чтоб подбодрить и таким образом наградить своих партизан Чернецов поздравил всех с производством в прапорщики. На что юнкера и партизаны ответили дружным "Ура!".
В тот же момент красные готовились к повторной атаке, разозленный неудачей Голубов бросил с удвоенным рвением свой отряд на чернецовцев, но все повторилось снова, только на этот раз полковник поздравлял своих орлов с производством уже в подпоручики.
Голубов был просто взбешен, в те времена еще считалось, что сражаться в пешем строю с конницей невозможно и хотя подчиненные Голубова были предателями, повернувшими оружие против собственных братьев, но по выучке они оставались казаками. Тем более перед боем бывший офицер Голубов отобрал только самых надежных и лучших из всего 27-го полка и остатков других менее успешных полков.
Таким образом самовлюбленный несостоявшейся атаман Голубов (Голубов не был идейным большевиком, еще весной он претендовал на роль атамана, но проиграв с треском Каледину, переметнулся позже к большевикам, где искал собственной власти) ничего не хотел слышать и видеть, только вперед. И красные поскакали в атаку в третий раз.
Чернецов выстроил оставшихся в живых партизан и юнкеров. Мальчишки напряженно вцепившись в винтовки, смотрели на приближение врага. Уже казалось, что еще немного и засверкают шашки, снося головы чернецовцев, но в этот момент раздалась резкая и громкая команда полковника Чернецова "Огонь!" и, плотный залп в третий раз опрокинул лавину красной конницы. Белогвардейцы стреляли снова и снова по большевикам, которые не выдержав огня, спешились и подобрав раненных с убитыми, залегли на холмах, обстреливая издали находящихся в овраге чернецовцев.
Полковник поздравляет всех с производством в поручики и после продолжительного "Ура!", собрав вокруг себя остатки отряда, отдает приказ идти на прорыв к станице Каменской. Чернецовцы начинают подниматься по склону оврага на противоположную сторону от залегших красных, но уже при выходе из оврага Василий Михайлович получает ранение в ногу, он не может больше идти, но дает отказ на предложение юнкеров сесть на коня, тем более их больше нет.
Перевязав своего командира, партизаны и юнкера залегли, облепив его со всех сторон и приготовились с честью умереть. Уходить было некуда, в открытой степи для конницы по одиночке каждый из них стал бы легкой добычей, а лежащих на склоне еще легче было расстрелять прямой наводкой из артиллерийской батарей, да и патроны были уже на исходе. Все это понимал Чернецов, понимали и его храбрые мальчики.
На какое-то время над место сражения повисла тишина, затем прозвучало несколько криков. Сейчас уже вряд-ли можно точно восстановить картину произошедшего и то, как начались переговоры. По одной из распространенных версий кто-то из "казаков" Голубова первым предложил прекратить проливать кровь, затем к окруженным партизанам стали подходить группы спешившихся конников красных.
Больше уже никто не стрелял, чернецовцы также молчали, не открывая огня, в противно случае будучи полностью открытыми для врага, они не прожили бы и десяти минут, да и против них были не матросы, присланные с флота и не комиссары из Москвы, а так как все это происходило еще до окончательного ожесточения, то оставалась надежда на то, что удастся договориться, сохранив жизнь и свободу.
Прискакал и сам Голубов, он клятвенно обещал, что никого из партизан и юнкеров не тронут, а лишь сопроводят до станицы Каменской и отпустят, при этом Голубов давал "слово офицера", уже им не являясь.
Поверили ему партизаны или нет - сложно сказать, ну да выбора у них уже и не было, подошедшие в плотную красные, нахлынули толпой с задних рядов и было прекратившие огонь, партизаны оказались в плену, мгновенно превратившись из "братьев", которых якобы не хотели убивать подчиненные Голубова в пленных врагов, в отношении которых тут же зазвучали угрозы и призывы к расправе на месте.
Избивая ногайками, красные заставили пленных раздеться до белья, после чего вопреки обещаниям сопроводить в Каменскую погнали обратно в станицу Глубокую. Вместе с остатками отряда шел и Туроверов, который вместе с доктором Гусевым был схвачен на хуторе и едва не забит до смерти. Красные отобрали у него лошадь и уже потребовали раздеться, чтобы забрать одержу и добить, но Голубов приказал прекратить самосуд и гнать вместе с остальными в станицу.
Некоторые партизаны пытались сопротивляться, понимая, что их хотят передать комиссарам. Они ложились на землю и отказывались идти, некоторые из числа самых молодых мальчишек просили убить сразу, но голубовцы избивая прикладами, поднимали их. При этом некоторых мальчишек вместо лошадей заставили тащить сани с заклинившими пулеметами. Остальные молча плелись, оставляя кровавый след.
Раненый полковник Чернецов ехал вслед за Голубовым, выставив простреленную ногу чуть вперед и полузакрыв глаза, он не обращал внимание на оскорбление окружавших его предателей. Однажды один из красных с бранью даже замахнулся нагайкой, чтобы ударить полковника, но Голубов его остановил, как бы в издевку с видом победителя напомнив тому про три ранения и награды Чернецова.
В этот момент прискакали несколько всадников и сообщили о том, что оставшаяся часть отряда Чернецова наступает на Глубокую. Голубов снова обрушился на пленных с бранью и угрозами, требуя от Чернецова под страхом смерти приказать прекратить наступление, а в замен обещал не отдавать пленных в руки комиссаров и судить своим судом.
Чернецов в ответ написал записку и отправил к наступающим партизанам доктора и одного из юнкеров, таким образом спасая им жизнь, Туроверов позже вспоминал то, как они все с надеждой смотрели в спину удаляющихся всадников, желая передать с ними родным последние слова. Однако наступление не прекратилось.
К тому моменту отряд Голубова с пленными уже вышел к железной дороге и было видно, как артиллерия красных вела огонь по наступающим партизанам. Одновременно прискакал Подтелков, которому Голубов передал захваченных чернецовцев и ускакал в станицу. Грузное лицо Подтелкова было покрыто потом, изрыгая проклятия, он засверкал шашкой над головой полковника, угрожая немедленно порубить всех пленных, если наступление не прекратится. Конвоиры вновь начали избивать мальчишек, которые и так уже едва держались на ногах от холода, усталости и постоянных избиений.
Туроверов шел пошатываясь и держась за седло лошади Чернецова, который в ответ на проклятия и угрозы Подтелкова спокойно предложил послать еще раз записку с приказом немедленно прекратить наступать. Более громко, чтобы слышали красные, полковник отдал распоряжение Туроверову передать категорический приказ о прекращении атаки на станицу Глубокую, после чего нагнулся якобы для того, чтобы поправить повязку и тихо добавил: "Наступать, наступать, и наступать!"
Однако передать этот приказ Туроверов не успел, в этот момент вдалеке появились трое всадников. Чернецов понимал, что это красные из отряда Голубова, но воспользовавшись тем, что Подтелков стал спрашивать у всадников кто они такие, не дожидаясь ответа, с силой ударил Подтелкова наотмашь по лицу и закричал: "Ура, это наши!"
Подтелков как сноп сена рухнул в снег, а Чернецов пришпорив коня здоровой ногой, рванул в степь. Какой-то мальчишка выбив и седла красного, вскочил на коня и с криком "Ура! Генерал Чернецов!", поскакал за следом. Также бросились вначале в атаку на разбежавшихся конвойных, а затем в рассыпную партизаны и юнкера.
Большинству удалось уйти, пока большевики не опомнились и не бросились за ними, но были и те, кого догнали и изрубили, некоторых схватили снова, но они позже ночью убежали от спящих конвойных.
Позже Туроверов писал, что в тот момент он не чувствуя боли, бежал прочь по железной дороге, с радостью осознавая, что живой. Однако красные быстро поняли, что произошло и бросились в погоню, сам Туроверов прыгнул в узкую железнодорожную канаву, где и спрятался от подоспевших большевиков, которые шашками тыкали в разные стороны, но слава Богу, так и не достали будущего знаменитого поэта.
Некоторым повезло меньше, они приняли в темноте эшелон с красными за подошедший им на помощь из Каменской и бросились к нему, а когда стало ясно, что они ошиблись, то было уже поздно. Израненные мальчишки с голыми руками бросались на пулеметчиков, позже их так и нашли лежащими вместе с задушенными и заколотыми красными.
Все оставшиеся в живых и успешно ушедшие от преследования, в том числе Туроверов, вышли к своим и были подобраны Лазаревым. Сам полковник Чернецов судя по всему подумал, что станица Каменская уже в руках у красных и ускакал в Калитвенскую, из которой он был родом.
Царствие небесное и вечная память всем воинам партизанского отряда полковника Чернецова, павшим в борьбе с предателями и врагами свободного Дона и России. Ваша память жива, а значит живы и вы.
Уже завтра, 4-го февраля (начало в 14:30) состоится наш культурно-исторический вечер памяти 105-летия смерти легендарного донского атамана и настоящего организатора Луцкого прорыва Алексея Максимовича Каледина, а также аналогичной годовщины смерти создателя первого казачьего антибольшевицкого партизанского отряда Василия Михайловича Чернецова. Вечер пройдет в краеведческом музее Кадашевской слободы (Замоскворечье), вы можете придти на полчаса раньше и посмотреть музей (в обычное время его посетить можно только в составе группы и за 500 рублей). Наше же мероприятие можнопосетить за пожертвование от 300 рублей на оплату площадки для его проведения. Адрес: станция метро Третьяковская, Кадашевский тупик, дом 2, строение 6, музей находится на территории храма Воскресения Господнего.
Руководитель культурно-исторического проекта "Забытая Россия" Денис Романов.


Полковник Чернецов, фрагмент мемориала музея истории казачества в Еланской.


Братья Туроверовы, фото сделано в 1917-м году, вскоре оба оказались в отряде Чернецова

 Отправлено: 03.02.23 16:59. Заголовок: Да останься жив реа..

Да останься жив реальный герой Дона 27-летний полковник Василий Михайлович Чернецов,может быть к 1920 году дослужился бы к 30 годам до генерал-лейтенанта и составил конкуренцию самому стопобедному генерал-лейтенанту А.К.Гусельщикову("Ген.Гусу")!!!!

 Отправлено: 03.02.23 17:53. Заголовок: Игорь Ластунов пишет..

Игорь Ластунов пишет:

цитата:

может быть к 1920 году дослужился бы к 30 годам до генерал-лейтенанта

Вряд ли. Все эти выскочки из есаулов в генералы мало пользы принесли казачеству. Партизанщина - их удел. Регулярная армия не для них.

 Отправлено: 03.02.23 20:29. Заголовок: Может быть???Но Адри..

Может быть???Но Адриан Константинович Гусельщиков закончил ПМВ войсковым старшиной,помощником командира полка по хозяйственной части!!!Кто мог подумать,что какой-то"хозяйственник"и уже совсем не молодой,за полгода пройдет путь от войскового старшины до генерал-лейтенанта и станет лучшим пешим командиром корпуса Донской армии и разгромит десятки тысяч "бойцов" красных войск!!!!!Василий Михайлович Чернецов был особенный человек,это не бесшабашный Роман Лазарев и до уровня генерал-майоров Семилетова,Савватеева,Рубашкина,Долгопятова,Позднышева, Голубинцева и др. он вполне мог подняться!!!

 Отправлено: 05.02.23 00:37. Заголовок: Смерть первого Донск..

Смерть первого Донского героя Гражданской войны.
Ровно 105 лет назад, 4-го февраля/22-го января (по другим данным на следующий день) в своей родной станице Калитвенской был выдан и повторно взят в плен первый герой донского казачества в борьбе с большевиками полковник Василий Чернецов.
Василий Михайлович был схвачен главой красного Донревкома Подтелковым и его подручными, в этот момент он был в тяжелом и даже возможно бессознательном состоянии, сказались ранение и дальнейший побег, отобравший последние силы.
По другой версии он был схвачен и убит на день позже, в архивах Ростовской области значится именно 23-е января по старому стилю, но тогда не понятно куда его везли, если опасаясь мести казаков, красные бросили Глубокую еще накануне. Здесь существует целый ряд нестыковок, к сожалению до сих пор дать однозначный ответ относительно точной даты не удалось.
Так или иначе, но Чернецова посадили на подводу и повезли обратно в станицу Глубокую. По дороге Подтелков издевался над полковником, всячески оскорбляя. Возможно таким образом он пытался его спровоцировать, чтобы получить повод для расправы, понимая, что в открытом бою ему никогда не одолеть Чернецова, однако тот молчал и не обращал внимания.
Когда же Подтелков ударил Чернецова плетью, тот не выдержал и выхватил маленький браунинг. Василий Михайлович в упор направил пистолет на председателя Донревкома и нажал на курок. Однако вместо выстрела последовал всего лишь сухой щелчок - видать в гневе полковник забыл дослать в ствол патрон из обоймы или оружейное масло замерзло в стволе от мороза.
В ответ Подтелков выхватил шашку из ножен и рубанул Чернецова по лицу, потом еще и еще. Дальше красные продолжили движение уже без Чернецова, который будучи изрубленным, остался лежать на снегу.
Произошло это близ хутора Иванково. Тело убитого пролежало в снегу на протяжении многих дней, за это время большевики его совершенно раздели и ограбили.
Лишь 13-го февраля (31-го января по ст.ст) Василий Чернецов был отпет в в Пантелеймоновской церкви хутора Иванково и похоронен на местном кладбище.
После освобождения Дона от большевиков весной 1918-го года казаки атамана Краснова пришли за телом убиенного героя и перевели его в Новочеркасск для захоронения на городском кладбище. Похороны прошли при огромном стечении народа и с отданием воинской чести. Звучали траурные речи и возносилась слава верного сына поруганного и встрепенувшегося Дона.
К сожалению, могила до наших дней не сохранилась, большевики настолько боялись легендарного партизана даже того, когда его уже не было в живых, что после своего окончательного прихода в 1920-м году первым делом осквернили и уничтожили его захоронение.
Так закончил свою короткую, но при этом полную героизма жизнь полковник Чернецов, оставшийся в свои 27 лет навечно легендой в людской памяти., человеком чести и долга, поднявшим знамя борьбы за свободу Дона и России от большевицкой оккупации.
Он оправдал свои слова, сказанные в декабре 1917-го года на офицерском собрании, перед не желающими воевать фронтовиками:
"Я знаю, за что меня будут расстреливать или вешать большевики, но вас, они будут убивать как баранов и вы не будете знать, за что."
По словам очевидцев, Голубов узнав о смерти Чернецова, набросился на Подтелкова и едва не поколотил его, а после будто бы даже заплакал. Он был не глупым человеком и понимал, что смерть Чернецова казаки ему никогда не простят, слишком уж много значил он для донского казачества.
Забегая вперед, скажу, что именно это происшествие стало роковым для самого Голубова, да и для Подтелкова с Кривошлыковым. Смерть Чернецова им не только не помогла, но и стала для них приговором.
Опасаясь мести, уже в тот же вечер красные покинули станицу Глубокую и направились в Миллерово, вместе с Голубовым ушел и сильно потрепанный полк Петрова, который сам был ранен в бою с партизанами и потерял большую часть командного состава.
Большевики боялись не зря, в отличии от них атаман Каледин не разбрасывался своими людьми и уже вечером 3-го февраля (21-го января с.ст) походный атаман Усачев взял это дело под свой личный контроль. Он отдал приказание оказать всю возможную помощь отряду Чернецова, о судьбе которого еще ничего не было известно кроме того, что он вместе с несколькими десятками партизан захвачен в пленен.
Днем 4-го февраля(22-го января с.ст) вторая часть отряда Чернецова, встретив перед этим выживших партизан и юнкеров, двинулся во главе с сотником Лазаревым к станице Глубокая, однако красные ее уже покинули и бежали к Миллерово.
Партизаны подобрали трупы зарубленных чернецовцев, но самого полковника среди них не обнаружили. Также безрезультатно вел поиски подполковник Миончинский. Все понимали, что скорее всего его уже нет в живых, но верить в это категорически отказывались.
Смерть Чернецова предрешила скорое падение обороны Дона, это было очевидно. Полковник Чернецов стал для каждого партизана, для каждого верного казака родным вождем и символом непобедимости, он вселял собой уверенность в успех и вот его не стало, а вместе с ним не стало больше и сил для борьбы.
Уже позже один из выживших участников похода Туроверов вспоминал:
"На вокзале была толпа - ждала сведений о судьбе отряда. Всё в той же дамской комнате помещался штаб наших вооружённых сил... которых почти не было. Седой генерал Усачёв, Окружной Атаман, спросил меня:
"Разве Голубов не получил моего требования неприкосновенно доставить вас всех в Каменскую, а раненым предоставить подводы?"
Здесь же я нашёл и полковника Миончинского, который с несколькими юнкерами верхом пробился в Каменскую.
Меня спросили о Чернецове. Но что я мог ответить?
После я лежал в Областной больнице в Новочеркасске с забинтованной головой. Совершенно неожиданно для меня вошел в палату Атаман Каледин и подошел ко мне. Он был один. Спросил меня, каких я Туроверовых (рыжих или черных). Я ответил.
Спросил о драме под Глубокой. Я доложил что знал. Долго молчал Атаман. Поднялся со стула, перекрестил, поцеловал в лоб и очень усталой походкой ушел."
Оставил свои воспоминания о Чернецове и генерал Деникин, который внутренне недолюбливал казаков и от этого его слова еще ценнее:
"Прикрытие Новочеркасска лежало всецело на состоявшем по преимуществу из учащейся молодежи партизанском отряде есаула Чернецова. В личности этого храброго офицера сосредоточился как будто весь угасающий дух донского казачества. Его имя повторяется с гордость.
Со смертью Чернецова как будто ушла душа от всего дела обороны Дона. Все окончательно разваливалось. Донское правительство вновь вступило в переговоры с Подтёлковым, а генерал Каледин обратился к Дону с последним своим призывом — посылать казаков добровольцев в партизанские отряды."
Силы таяли с каждым, после убийства атамана Каледина остатки отряда Чернецова ушли в Степной поход вместе с походным атаманом Поповым, но Донревкому Подтелкова это не помогло.
Казаки не хотели воевать и на призыв о мобилизации откликнулось только 80 человек. Таким образом после смерти Чернецова не только рухнула вскоре оборона Дона, но и силы Голубова быстро рассыпались, будучи изрядно потрепаны в последних боях чернецовцами.
Вообще, после боя под Глубокой Голубов больше не одержал не одной победы, не зря он решился взять Новочеркасск только после полного ухода белых.
Въезжая в Донскую столицу и срывая погоны с атамана Назарова, бывший член "Союза русского народа" и бывший войсковой старшина, а ныне враг и предатель казачьего народа Голубов мнил себя красным атаманом. Он не был убежденным большевиком и воевал скорее за себя, а не за красных в отличии от Подтелкова, воевал за возможность примерить на себя атаманскую власть, чего он не мог добиться иначе.
Однако никакой красный атаман из Голубова не получился, хозяева расплатились с ним за его предательство не атаманскими булавой, а битыми черепками и конец предателей казачества был заслуженно позорным. Восставшие казаки не забыли о том, кто убивал Чернецова. Подтелков и Кривошлыков были повешены как враги и предатели Дона, а Голубов был застрелен студентом Пухляковым при попытке оправдаться и присоединиться к восстанию.
Тут стоит сказать, что если судьба первых двух была заранее предрешена, то Голубова скорее всего казаки простили бы, но смерть Чернецова стала для всех молчаливым укором, а для него смертным приговором.
Память Чернецова казаки стали чтить сразу после его смерти, его образ стал символом борьбы с большевиками, так современники легендарного партизана писали в специально посвященном Чернецову выпуске журнала "Донская нива" от 16-го августа 1918-го года:
"Ему было всего 27 лет, а славы, добытой им за три месяца Гражданской войны - хватило бы до седых волос."
Полковник Чернецов навсегда вошел в историю как бесстрашный и верный сын донского казачества.
Отвечая на вопрос, почему именно он важнейший из символов казачества в борьбе с большевизмом, я сказал:
"Блажен кто верует, увидеть и понять - легче, чем изначально понять сущность большевизма и исполнять свой долг до конца. Многие будущие герои не сразу поняли, что несет большевизм и только почувствовав на себе все зверства красных, поднялись на борьбу, а Чернецов с самого начала знал и предвидел это, он стал искуплением позора казачества за равнодушие и молчание в первые месяцы трагедии."
На самом деле это действительно так. Ныне на возвышенности неподалеку от места (Березовая балка) гибели полковника Чернецова установлен скоромный памятник и православный крест памяти павших мальчишек-партизан и юнкеров, а также их храброго командира. Его портреты украшают казачьи музеи, а скульптуры работы Чернявского встречают посетителей музеев Владимира Петровича Мелихова. Чернецову посвящают песни и стихи поэты вот уже какого поколения, а это значит, что его память жива, жив и он!
Царствие небесное и вечная память казачьему герою полковнику Василию Михайловичу Чернецову, не щадившему жизни в борьбе за свободу Тихого Дона, а также всем воинам антибольшевицкого сопротивления!
Уже сегодня, 4-го февраля (начало в 14:30) состоится наш культурно-исторический вечер памяти 105-летия смерти легендарного донского атамана и настоящего организатора Луцкого прорыва Алексея Максимовича Каледина, а также аналогичной годовщины смерти создателя первого казачьего антибольшевицкого партизанского отряда Василия Михайловича Чернецова. Вечер пройдет в краеведческом музее Кадашевской слободы (Замоскворечье), вы можете придти на полчаса раньше и посмотреть музей (в обычное время его посетить можно только в составе группы и за 500 рублей). Наше же мероприятие можнопосетить за пожертвование от 300 рублей на оплату площадки для его проведения. Адрес: станция метро Третьяковская, Кадашевский тупик, дом 2, строение 6, музей находится на территории храма Воскресения Господнего.
Руководитель культурно-исторического проекта "Забытая Россия" Денис Романов.